Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Тропами вереска - Суржевская Марина "Эфф Ир" - Страница 4


4
Изменить размер шрифта:

Пошла на звук. Ильмир над поленницей навес строил, добротный такой, из хороших, высушенных солнцем бревен. И движения все спокойные, ровные, без суеты – видать, знает, что делает. Я постояла, тенью укрывшись, да в дом пошла. От вчерашнего гуся ничего не осталось, забыла я половинку тушки в подпол убрать, вот хлесса и добралась до запаса. Я стеганула животину по хребту и вздохнула. Зря ругаюсь, сама виновата. Все из-за этого прихвостня забыла, а на зверя гневаюсь. Оскалилась, глянув на мужчину из окошка. Ладно, посмотрим, какой он храбрец. Побыл и будет.

– Эй, служитель, – окликнула его, выходя на крыльцо. – Отложи-ка работу на время, непогода повременит. А вот обед – нет. К болоту сходи, жаб набери, да пожирнее. Можешь еще пиявок парочку. Топи чуток. И поворачивайся, жрать охота.

Он отложил топор, утер со лба пот. Постоял, разглядывая меня. Наверное, при свете дня совсем уж картина жуткая… вот и хорошо.

– Чего застыл? Может, ты еще и глухой вдобавок? Совсем Шайтас меня не щадит.

– Сколько? – глухо спросил он.

– Чего сколько?

– Жаб сколько? И пиявок.

– Да сколько в мешок влезет. Болотце там, по тропке…

– Найду, – коротко бросил служитель и пошел к моим покосившимся воротцам, забрав свой клинок. Я хмыкнула, провожая взглядом его спину. Ну, даст дух лесной, больше не свидимся.

И пошла в дом, выкинув служку из головы.

И каково же было мое изумление, когда этот прихвостень не только явился, но и притащил целый мешок, в котором квакало и шевелилось. И тушку зайца.

– Я подумал, что из зайчатины суп вкуснее, – спокойно сказал он. – Но если ты предпочитаешь жаб, вот они.

Квакуши запрыгали в мешке, переживая. Я окинула мужчину злым взглядом. Вот уж наглость дивная.

– Что ты есть будешь, то мне решать, – прокаркала я не хуже Саяны. – А заяц этот молодой совсем, даже первого выводка не дал, а ты его…

– Да и хорошо, – нахмурился он непонимающе, – у молодых мясо нежнее… И суп наваристее.

Вот тогда я совсем озверела, дернула мешок с квакушами.

– Во двор иди, пяток почисти на суп, остальных обратно в топь отнеси. В котелок тех, что с желтыми бородавками, да не перепутай. Я с красными не люблю, горчат…

– Относить обратно зачем? Можно ведь… впрок оставить, – вскинул он бровь. И красиво так вскинул, изысканно. Я вздохнула, оскалилась.

– А я лишь свежатинку ем! Завтра новых наберешь. Иди, Ильмир.

Он постоял, глядя на меня. И кажется, с трудом удерживаясь, чтобы не свернуть ведьме шею. Но удержался. Развернулся резко и вновь к болоту утопал. А я следом пошла, тенью укрывшись. Поманила из чащи духа лесного.

– Что ж ты, батенька, чужаку дорогу стелешь? – нахмурилась. – Запутать не можешь?

Дух глаза виновато опустил и руками развел.

– Так путал, Шаисса. Так уж тропки запетлял, сам чуть не заблудился. А этот – нашел. Размотал, как клубок, раскатал до самого твоего дома. Ты уж не гневайся.

Я пошамкала губами, смахнула хвостом сухой лист. Вот дела, подкинул мне забаву Шайтас…

Духа я отпустила – не его вина. Дошла до болотца, посмотрела, как служитель жаб из мешка вытряхивает. Скривился, как на кислое, еще и мешок пустой пнул. И сел на землю, обхватил голову руками, застыл, чуть покачиваясь. Квакуши попрыгали по кочкам, торопясь сбежать, пока в котелок не угодили. Но Ильмир, кажется, их не видел – сидел, сжав виски, да так, что на руках вены синие вздулись.

А потом вдруг вскочил и одним шагом рядом оказался. Глаза бешеные, лицо перекошенное, клинок тускло сверкнул почти у горла моего. Сама не знаю, как отшатнуться успела.

– Кто здесь? – выдохнул Ильмир. Я застыла, потянула тени, укрылась. А сама дышать боюсь. И смотрю внимательно в бледное лицо. И в черную душу. Как же он меня почуял? Ведь и хлесса порой обманывается, а этот распознал. Пусть не до конца, но все же…

А Ильмир снова клинком взмахнул, и лицо спокойное стало, а глаза холодными такими, что и Северко бы позавидовал.

– Ведьма, – глухо проговорил он. – Знаю, что ты здесь. Хоть и не вижу. – Он склонил голову, убрал сталь в ножны. Подобрал мешок и пошел к лачуге. А я присела на кочку, размышляя.

* * *

Супчиком жабьим я служителя все же накормила. Чтобы место свое знал. Пришел к ведьме, так и живи по-ведьмински. Подобрала у болотца трех старых, пупырчатых, слизью измазанных квакух, такие сами вот-вот сдохнут, отнесла Ильмиру. В руки сунула его чистенькие.

– Еще раз ослушаешься – выгоню, – сказала сурово и оскалилась. – Чисти. И аккуратно, шкурку не повреди, нужна она мне.

– Зачем? – выдавил он из себя, держа жаб на вытянутых руках и стараясь не кривиться.

– Высушу, растолку, с кровью человечьей смешаю да буду поля посыпать, чтобы урожая не было, – хмуро пояснила я. Полюбовалась на ненависть в синеве глаз и пошла в свой закуток. Котелок ему самый дрянной выделила, а то от жабьего духа потом не отмоешь. Хотя что это я…

– После обеда пойдешь на речку, песочком посудину мою почистишь, – велела.

Он жабу на пол швырнул – разозлился, видать.

– Что ты мне бабскую работу поручаешь? Могу дрова колоть, забор тебе поставлю, крышу подлатаю. А котлы чистить не буду.

– Будешь, милый, еще как будешь, – нежно пропела я, сверкнула желтыми глазищами. – Или уже уйти готов? Так я не держу, иди. Другую ведьму найдешь, сговорчивее. А у меня нет работы мужской и женской, вся – ведьминская.

Он зубами скрипнул так, что Тенька ухо лапой поскребла, удивилась.

– Не знаю, где другую искать, – буркнул Ильмир. – Мало вас осталось, темных отродьев.

Я запечалилась: что верно, то верно. Почти всех извели служители.

– Так все вашими стараниями, прихвостни Светлого бога, – усмехнулась я. – Больно любите вы ведьм на костры тащить. А порой и девок невинных жжете почем зря, на потеху достопочтимой публике. А как понадобилась ведьма – за семь земель притопал, сапоги не жалея.

– И правильно делаем, что жжем, – вскинул он светлую голову. – Детям тьмы не место в нашем мире, пусть к Шайтасу и убираются. Мы землю от скверны очищаем, добро несем. Ведьмы – зло великое, богомерзкие создания!

Ух, как разошелся. Я хмыкнула, поклон ему земной отвесила.

– Вот спасибо, служитель, просветил темную, не знала не ведала, – и снова поклон. – Как же я жила раньше? Хоть ты, благодетель, пришел, научил! Вот спасибо тебе! Пойду в топь, уничтожу ведьму, себя то есть! Чтобы землю не пачкать!

Я развернулась, взметнув свой балахон, пошаркала к двери. Он посмотрел изумленно, а потом кинулся следом.

– Издеваешься?

По моему лицу от хохота снова потекли кровавые слезы. Тенька подошла ближе, распахнула свою жуткую пасть, все клыки явив – улыбается, значит. Мыши вылезли из норы, сели рядком, носы-бусинки подрагивают, усы дрожат. Тоже хохочут. Саяна примерилась, упала с насеста, схватила одну мышь и на крышу поволокла. А что делать, ворона же…

Я же, отсмеявшись и слезы утерев, указала служителю на жаб. Квакуши лежали там, где упали, – я же говорю, старые совсем.

– Иди уже, служка, обед готовь. Сильно не перчи, запах жабий не перебивай. Давай-давай, пошевеливайся.

И отправила его во двор, на костерок. Нечего мне в доме вонять жабьим духом. Вытащила из подпола кусок валяной лосятины, поела с хлебушком, в окошко на мученика поглядывая. А уж страдал он знатно. Квакуши, почуяв скорую расправу, молодость вспомнили, порскнули в разные стороны. Так он ловил сначала, потом примерялся, чтобы освежевать и шкуру не попортить. Я, на его лицо перекошенное глядя, чуть не подавилась от смеха. Но потом смотрю – зубы сжал и жаб разделал, да четко так, аккуратно, как и я не смогла бы. Мясцо соскоблил, в котелок накрошил, водички добавил. И стоит над костром, помешивает. Я даже расстроилась, что забава закончилась.

Принес, на стол бухнул.

– Готов обед, – сказал Ильмир.

– Готов, так ешь, – усмехнулась я.

– А ты?

– А я после тебя, – оскалилась. – Вдруг отраву ведьме решил насыпать? Вот отведаешь, посмотрю, живой ли, потом и я угощусь.