У нас уже утро - Чаковский Александр Борисович - Страница 43

– Но они не будут так жить, Антонов, – возразил Доронин. – Ведь колхозники прибыли всего месяц назад. Скоро они получат флот и всё необходимое.

– Эх, товарищ директор, – с досадой сказал Антонов, – разве я всё это не понимаю? Но сейчас-то что людям делать? Ведь они сюда трудиться приехали, руки на работу горят, а взяться-то не за что…

Доронин слушал его с волнением. Этого человека беспокоили те же самые мысли, что и его, Доронина.

– Вот меня на новый сейнер назначили, – продолжал Антонов. – Картинка корабль! Машина какая, лебёдка – сети выбирать, кубрик как отделан… А там в шторм на вёслах!…

И Доронину вдруг стало очень стыдно. А он-то боялся, что люди не поймут, не согласятся, не захотят поделиться…

– Послушайте, товарищ Антонов, – решительно начал Доронин, – а что, если мы часть судов отдадим'колхозам, а? Месяц-другой поднажмём на то, что у нас останется, а там и новые суда подойдут. Как наш народ на это посмотрит?

Антонов немного помолчал.

– Такое дело голосованием не решишь, – проговорил он.

– Не в голосовании дело, – уже нетерпеливо сказал Доронин. – Конечно, можно и приказом провести: «с сего числа…» и прочее… Но ты мне скажи, поймут люди, что мы должны помочь колхозам, что это наш долг, долг государственной организации?…

– Что ж, люди у нас сознательные, поймут, – убеждённо ответил Антонов.

Когда они расстались, Доронин пошёл на пирс и разыскал Ныркова, поговорил с ним, а возвращаясь, пригласил к себе Вологдину.

Она пришла радостная, возбуждённая, в коротком меховом полушубке, из-под которого виднелся неизменный синий комбинезон. Доронин знал: она вместе с Черемных весь день занималась осмотром новых судов.

Вологдина вошла и уже с порога крикнула:

– Интересуетесь результатами осмотра? Флот превосходный! У ребят сегодня праздник!

Глядя на неё, Доронин с трудом сдерживал улыбку: такой юной выглядела она в эту минуту.

– Вот и отлично, – сказал он. – Садитесь-ка, побеседуем.

Вологдина на ходу стянула брезентовые рукавицы, распахнула полушубок и села в плетёное кресло.

– О чём будем беседовать?

– О жизни, – улыбнувшись, ответил Доронин. – О наших отношениях.

Вологдина посмотрела на него с нескрываемым изумлением.

– Встретились мы с вами чуть ли не как враги, – уже без улыбки сказал Доронин, – а теперь вот ничего, живём…

– К чему вспоминать то, что давно прошло? – откидываясь на спинку кресла, с недоумением спросила Вологдина.

Доронин молчал. Ему было приятно, от души приятно её взволнованное недоумение.

– Я вам уже сказала однажды, что изменила мнение о вас и признала свою ошибку, – снова заговорила Вологдина, и в голосе её прозвучала нотка обиды. – Не понимаю, что вам вздумалось в такой день… – Она замолчала, опустив голову и чуть прикусив нижнюю губу.

– А знаете, – точно не замечая её настроения, сказал Доронин, – я думал над тем, что нас примирило. Сначала мне показалось, что вы просто пожалели меня после той истории… Но потом решил: нет, вы не такая…

– Хорошо, – резко сказала Вологдина. – Я изменила мнение о вас, потому что вы прекрасный, изумительный, талантливый директор… Этого достаточно? Можно идти?

– Минуточку.

– Меня Черемных ждёт, Андрей Семёнович.

– Подождёт, ничего ему не сделается.

Доронин, прищурившись, кивнул на кресло. Вологдина передёрнула плечами и села.

– Я только что побывал в рыболовецких колхозах, Нина Васильевна, – тихо сказал Доронин. – Видел много интересного и крайне важного для нас всех. Люди приехали на Сахалин с горячим желанием наладить здесь такую же советскую жизнь, как и на материке. Посмотрели бы вы, в какой оборот взяли они эту землю… А вот в море ходить им не на чём.

Он вышел из-за стола и прошёлся по комнате.

– В полеводческих колхозах дело кипит. Там все есть: земля, семена, орудия… А у рыбаков хуже: они ведь совсем недавно приехали. Мало флота, очень мало… Вместо того чтобы налаживать коллективный труд, укреплять колхозы, люди с завистью смотрят вслед счастливцам, которым сегодня выпала честь идти в море.

Доронин остановился перед Вологдиной и, глядя на неё в упор, спросил:

– Что делать, Нина Васильевна? Как помочь колхозам?

Брови Вологдиной чуть сдвинулись.

– Но государство поможет колхозам, – пожав плечами, сказала она.

– Конечно, – согласился Доронин. – Рыбаки уже получили деньги, лес, материалы… Но сейчас начался период штормов.

Связь с материком затруднена. Вы знаете это не хуже меня…

– Что вы хотите сделать? – медленно спросила Вологдина.

– А что вы посоветуете?

Вологдина встала и подошла почти вплотную к Доронину. Губы её внезапно пересохли.

– Вы говорите неправду, – глухо сказала она. – Вам не нужен мой совет. Вы уже все решили…

Вологдина отступила назад и спросила вдруг жалобным совсем детским голосом:

– Андрей Семёнович, что вы решили? Вы хотите… отдать наш флот?

– Нина Васильевна! – горячо воскликнул Доронин. – Поймите!… Вы отлично знаете, что такое для нас колхозы. Здесь, на сахалинской земле, колхозы – это же и есть советская жизнь! Им надо помочь, пусть даже в ущерб себе! Им надо предоставить все возможности для настоящего коллективного труда.

– Вы хотите отдать флот? – почти беззвучно повторила Вологдина. – Вы хотите отнять у наших людей то, чего они ждали всё это время? – Она повысила голос. – Разве наши люди не хотят трудиться? Что же остаётся – закрыть комбинат?…

– Нина Васильевна, – прервал её Доронин, – я хочу напомнить вам кое-что. Вспомните Северный Сахалин, Пилево, тридцать восьмой год. Морозы, снег, на комбинате нет одежды, продовольствия… Нашлись люди, предлагавшие свернуть комбинат. Кто разгромил этих людей? Кто отстоял комбинат? Кто прошёл в Агниево по льду Татарского пролива?

– Откуда вы все это знаете? – тихо спросила Вологдина.

– Не важно. Но ведь это было, было! Как же вы можете теперь…

Он задохнулся и умолк. Лицо Вологдиной залила краска. Но Доронин уже овладел собой.

– Вот что я предлагаю, – спокойно сказал он, – часть новых судов отдать колхозам, а оставшийся флот использовать так, чтобы возместить потерю. Но вы должны подсказать, как это сделать.

– Почему же именно я?…

– Потому что вы хозяйка этой земли. Потому что вы тогда возненавидели меня, подумав, что я здесь случайный человек. Потому что вы знаете, что именно колхозы помогут превратить эту землю в остров счастья. Потому что вы начальник лова, чёрт побери, и ваше дело – думать о рациональном использовании флота!

– Сколько единиц вы хотите отдать? – спросила Вологдина, не глядя на Доронина.

– Обсудим вместе.

Вологдина села в кресло и вдруг широко улыбнулась.

– Ну и человек вы, оказывается! – сказала она.

– Я был убеждён, что вы меня поддержите, – с облегчением сказал Доронин.

Проще всего было, конечно, передать флот административным порядком.

Но Доронин решил поступить иначе. Он хотел, чтобы люди не только поняли, но и сердцем почувствовали огромную важность помощи рыболовецким колхозам.

Для чего это ему было нужно?

Прежде всего он считал, что, помогая таким образом росту колхозов, люди вырастут и сами. Повысится уровень их политической сознательности, а этому Доронин придавал первостепенное значение.

Кроме того, самостоятельно придя к решению помочь колхозам, люди станут напряжённо думать над тем, как рациональнее всего использовать оставшийся флот, а эту проблему уж никак нельзя было решить приказом сверху.

Сделав вид, что окончательное решение им ещё не принято, Доронин стал посылать людей в колхозы с различными поручениями. Одному он поручал отвезти дель для сетей, другому – яруса и крючки, третьему – принять заказ на изготовление тары.

Доронин рассчитывал, что, побывав в колхозах, воочию увидев, в каких условиях живут и трудятся там рыбаки, люди сами поймут необходимость помочь колхозникам.

Через несколько дней было созвано открытое партийное собрание. На нём присутствовало уже не трое коммунистов: за последнее время партийная организация комбината значительно выросла. Немало пришло и беспартийных. Люди расселись на стульях и табуретках собственного производства: лесозавод недавно приступил к выпуску мебели.