Другая История (СИ) - Гуляев Дмитрий Александрович - Страница 19

- Ваше Благородие, а как мне учить-то, на словах я все объясню, но надо же и винтовку в руках подержать, а откуда у нас в деревне винтовка возьмется? - заволновался Никодимов.

- Пойдешь во двор, у моих в бричке получишь берданку и патроны - объяснил пристав - на обучение хватит. А уже там, на месте, как покажешь тамошнему начальству, что люди обучены, так и получишь оружие и припас к нему. Вам вообще много чего дадут от казны. И смотри у меня, не дай Бог узнаю, что браконьерством занялся! Все, иди, да расписаться за полученное не забудь.

- А с тобой, Иван Перепелицын, мы сейчас поговорим о незаконной порубке казенного леса.

- Почему казенного, Вашеблагородие? Ведь он барону Бергу принадлежит...

- Барон эти земли давным-давно заложил. А казна все это выкупила, так что имеем мы порубку государственной собственности!

- Ну надо же, на пустом месте нашел - подумал Завьялов.- Я о той порубке и не слышал, а староста сам проболтался. А то, что лес казенный, а не какого-то баронишки, поднимает размер мзды, которую я сейчас с них сдеру. Есть, есть в этой жизни справедливость!

ГЛАВА 8

1914г

Санкт Петербург.

Император Николай Второй просматривал утреннюю прессу. Французские печатные издания вышли с аршинными заголовками: Восстание в Польше! Освобождение от векового рабства! Не дадим задушить свободу! Британские заголовки были меньше размером и сочились злорадством: Русский медведь сел в лужу! Россия не может подавить восстание в Польше! Вся Варшава вышла на митинг! Немецкие газеты обсуждали заседание рейхстага, новый бюджет и поездку Кайзера в Гамбург. О беспорядках в соседних странах писали мелким шрифтом внизу полосы. Российские газеты соблюдали на эту тему полное молчание, как будто ничего и нет. Никакой цензуры - просто грамотная работа с хозяевами и редакторами. В Австрийских газетах подобного единодушия не наблюдалось. Венские были полны панических воплей: Что же это делается? Куда смотрит правительство? Пражские газеты обещали своим читателям скорые перемены, и не в лучшую сторону. Венгерские хором кричали: Доколе! Братья славяне восстали, а чем мы хуже? Вспомним славный сорок восьмой год!

Николай отодвинул стопку газет и открыл папку с донесениями. В Варшаве все спокойно, демонстрации проходят организованно, тех, кто впадает в ажиотацию быстро успокаивает полиция. Передача функций управления тоже идет без сбоев. Не удивительно, столько лет готовились! В Кракове восстание серьезного сопротивления не встретило. Австрияков аккуратно разоружили и отправили восвояси. Чешские части отправлялись домой так же без оружия, немногие сопротивляющиеся австрийские офицеры были быстро нейтрализованы. Венгерские гонведы, напротив, грузились в поезда со всем оружием и снаряжением. Здесь непонимания тоже не возникало.

1914г.

Окрестности г. Краков.

Шоссе пересекало небольшой городок и дальше шло по полям, скрываясь за невысоким холмом. Обочины были в беспорядке заставлены повозками и автомобилями, вокруг суетились солдаты в русской форме с двухцветными, красно-белыми повязками на рукавах. Поодаль стояла группа офицеров, с такими же повязками, и о чем-то громко спорила. Из-за крайнего дома вышли две женщины и направились к офицерам. Разговоры стихли, все обернулись к подходящим дамам. Вернее к первой высокой и худой женщине в когда-то роскошном, но уже лет двадцать как вышедшем из моды платье. Вторая, шедшая чуть позади, молодая и смешливая девица, была явно служанкой.

- Я баронесса фон Штюльпнагель - заявила дама по-французски с каменным выражением лошадиного лица - потрудитесь объяснить, господа офицеры, что тут происходит!

Офицеры замялись, переглядываясь. Молодой подпоручик в кожаной куртке бросил руку к виску.

- Мадам, позвольте представиться, подпоручик Цибульский! Армия Польши совершает освободительный поход!

- Какой такой Польши? - громкости голоса баронессы мог позавидовать любой фельдфебель - на вас русская форма, а никакой Польши в природе не существует!

-Никак нет мадам! Раз совершает поход, значит существует! Всегда к Вашим услугам, мадам, подпоручик Полонский! Честь имею!

Офицеры отворачивались, с трудом сдерживая смех. Служанка строила глазки. Столько военных кругом, ах как это романтично!

- Вы только что сказали Цибульский! Это безобразие! Где полиция? Я немедленно иду к бургомистру! Ханка, за мной!- баронесса развернулась и с достоинством удалилась, а офицеры так называемого польского корпуса, отсмеявшись, вернулись к своим невеселым размышлениям.

Подвижные части из кавалерии и пехоты, посаженной на грузовики, стремительно пронеслись по дорогам, не встречая никакого сопротивления. А вот колонна снабжения наткнулась на австрийцев, которые вылезли неизвестно откуда и теперь перекрыли шоссе.

-Надо собрать всех солдат, и стремительной штыковой атакой выбить противника из фольварка! - вещал пузатый интендант - если мы не доставим припасы вовремя...

-Там до батальона пехоты с пулеметами, и они успели укрепиться. У нас же сплошь нестроевые, толку от Вашей стремительной атаки - передразнил интенданта подпоручик.

Интендант начал наливаться кровью.

- Да как Вы смеете...

Нарастающий скандал прекратил громкий лязг и противный металлический скрип, который донесся из-за поворота. Все заинтересованно повернули головы. По дороге со скоростью пешехода двигались четыре несуразные клепаные коробки, сверху укрытые брезентом.

- А, бронеходы - разочарованно сказал один из офицеров - Они вместе с передовыми частями выступили, но безбожно отстали, мы их сегодня утром обгоняли.

***

Новая техника, появившаяся в войсках накануне "освободительного похода", поначалу вызвала немалый интерес. Непонятные машины не несли видимого оружия, и назначение их было неизвестно. Близко к ним никого не подпускали, и всем оставалось только гадать, для чего они предназначены и что скрывается под брезентом сверху. Предположения высказывались разные - от крана для погрузки неизвестно чего до огромного рупора, который как Иерихонская труба напугает ворога. Когда начался марш, то своими непрерывными поломками бронеходы вызвали массу насмешек со стороны обгонявших их войск, а первоначальный интерес сменился пренебрежительным отношением к бесполезным и обременительным механизмам.

***

Машины поравнялись с офицерами и остановились. В головной сзади открылась дверца и из нее выбрался поручик в такой же кожанке что и у шоферов. Он, широко улыбаясь, подошел к собравшимся.

- Рад снова всех видеть, господа офицеры! Неужели мы вас догнали, самому не верится! А в чем причина остановки?

-Впереди в фольварке укрепился австрийский батальон с пулеметами. Дорога перекрыта - мрачно отозвался подпоручик - Стоим ждем, когда боевые части подойдут.

-Понятно, ну тогда мы поехали - ответил поручик и под изумленными взглядами пошел к своим механизмам. Сверху агрегата с лязгом открылся люк. Поручик вылез из него по пояс и стал, как заправский матрос сигнальщик, размахивать флажками. Из машин выскочили механики и быстро сдернули брезентовые чехлы, укрывавшие до этого верхнюю часть. Потом все четыре бронехода дружно взревели, выпуская клубы вонючего дыма, и двинулись по дороге.

-А у них, оказывается, пушка есть - удивленно протянул кто-то.

Заинтересованные офицеры вышли к крайнему дому и стали наблюдать за действиями бронеходчиков. Машины проехали по дороге ещё с полверсты, когда их командир снова замахал флажками, а потом убрался в люк. Бронеходы медленно скатились с дороги и, образовав что-то наподобие нестройной шеренги, двинулись вперед. Австрийцы видимо наблюдали за странными эволюциями с не меньшим изумлением. Когда до фольварка осталось метров семьсот, то он будто взорвался ружейным и пулеметным огнем. Нелепые коробки продолжали ехать. Проехав ещё немного, они остановились. Огонь австрийцев стал стихать. Было непонятно, нанес ли он какие либо повреждения машинам или нет. А потом один из бронеходов бухнул своей пушкой, и из окна усадьбы выбросило клуб дыма. Потом ударило второе орудие, за ним третье и четвертое .