Жизнь и мечта - Ощепков Павел Кондратьевич - Страница 14

Тем самым время, необходимое на подачу команд, уменьшится, и уменьшится довольно значительно, — по моим подсчетам, примерно на 25%.

55

По составленным мной расчетным данным на четырех орудиях переоборудовали прицельные барабаны.

Были проведены опытные стрельбы на полигоне близ Ленинграда. Результаты опыта подтвердили, что таким путем действительно можно сократить работное время при подаче команды на указанное число процентов[3]

Однако требовалось сократить работное время еще больше.

Первые удачи имеют большое значение в жизни каждого. Они укрепляют уверенность в собственных силах и толкают на дальнейшие поиски. Именно поэтому я так часто вспоминаю об этих опытах. Именно они открыли мне дорогу для дальнейших поисков новых средств противовоздушной обороны.

Лето и срок нашего лагерного пребывания подходили к концу. К нам приехал начальник инспекции Управления противовоздушной обороны РККА Иосиф Францевич Блажевич со своими помощниками.

Инспектирующему доложили о моих опытах, и он захотел повидать меня лично Владимир Михайлович Чернов предупредил меня о предстоящей встрече и напутствовал:

— Сейчас такое время, когда надо развивать все новое, как никогда. Если в свежей мысли есть хоть один процент надежды на успех, то ее надо поддерживать.

Я думаю, Блажевич из тех, кто понимает это. Поэтому будьте смелы, не торопитесь, когда будете докладывать, а главное, будьте настойчивы в защите своих идей.

А надо сказать, что к тому времени у меня уже зародилось много мыслей о путях усовершенствования техники зенитной артиллерийской стрельбы, и я рад был встретиться с инспектирующим.

До сих пор не могу избавиться от привычки скороговорки, а тогда она была особенно резко выражена, и мне стоило немалого труда настроить себя на спокойный ритм разговора. Не помню точно, удалось это или нет, но что касается деловой части разговора, то она определенно прошла успешно.

Я бесконечно рад был тому, что меня слушают. И не только слушают, но и спрашивают, что в ответ я получаю, даже в возражениях и сомнениях, не укор, а теплоту и искреннюю заинтересованность. Конечно, за такое короткое время я не мог завоевать симпатию Блажевича.

56

Убежден, что теплую обстановку для этой встречи подготовил Владимир Михайлович Чернов, который к этому времени был подлинным энтузиастом новых замыслов.

В чем же состояли мои замыслы?

Прежде всего, мы пришли тогда к твердому убеждению, что оптические приборы обнаружения из-за их ограниченного действия (ночь, туман, облака, малая дальность действия и т. п.) будут бессильны против самолетов на больших расстояниях, хотя сами по себе они могли бы иметь и высокую точность, и большую скорость работы. Обнаружение по звуку ненадежно, потому что звук относится ветром и имеет малую скорость распространения C30 м/с), и в конечном счете величина звуковой энергии, доходящей до наблюдателя, не зависит от наблюдателя. Это не прожектор, позволяющий в крайнем случае увеличить силу света и тем поднять дальность его действия. Звук излучается самим самолетом, и чем дальше он от нас, тем меньшая доля звуковой энергии доходит до нас.

К этому времени за рубежом различные фирмы начали «лепить» всевозможные обнаруживающие системы, основанные на комбинации прожекторов, звукоулавливателей и автоматики. Таковы, например, системы «Сперри», «Когнед» и др. За границей был поднят целый бум вокруг этих приборов. Они рекламировались на все лады как новейшие достижения техники обнаружения самолетов. Наша отечественная техника тоже не избежала этой болезни. У -нас вскоре начали строить различные системы «прожзвука», и многие, наверное, помнят, как во время парадов на Красной площади впереди зенитных орудий везли этакие «спруты» из причудливо изогнутых звукоулавливающих труб.

У нас в полку такой техники еще не было. Мы видели ее тогда только на картинках в журналах и газетах.

Но критику на нее уже успели навести, так как пришли к убеждению, что и эта хваленая техника упрется в дальность действия. А что касается времени распространения звука от самолета до наблюдателя, то оно никогда не может быть сведено до требуемой величины. Преградой на пути тут встает физика распространения звука.

57

Где же выход? Глазом не видно, ухом не слышно, а определять самолет все же надо. И это надо делать заблаговременно, когда он находится еще на дальних подступах, чтобы можно было приготовиться к налету и успеть привести в боевое состояние свою технику. Как это сделать? Этот вопрос все больше волновал военачальников по мере роста летно-технических качеств авиации.

Именно поэтому, по-видимому, с таким вниманием меня и слушали в этот день и инспектирующий, и все, кто его сопровождал.

Мне было ясно, что никакие способы обнаружения цели, основанные на улавливании излучения, испускаемого самой целью, здесь не могут годиться. Я стал с жаром доказывать, что дать ключ к решению проблемы может только переход к принципиально новым методам, основанным на использовании энергии, посылаемой самим наблюдателем. Только такой подход к проблеме обнаружения воздушных целей может привести в конечном счете к желаемому результату.

Тогда еще не было ясно, каким путем надо решать эту задачу на подобной основе, не представлялись даже контуры той новой техники, которая должна была прийти на смену всем и всяким системам прожзвука. Однако общий подход к проблеме многим понравился.

Собственно говоря, все согласились, что подход к решению задачи надо менять. Доводы о расхождении ножниц между возможностями дальнейшего совершенствования системы прожзвука и возможностями увеличения летно-технических качеств авиации показались для всех убедительными. Все согласились, что уже в самые ближайшие годы противовоздушная оборона окажется в затруднительном положении. Необходимо было искать выход.

Мои ссылки на то, что такой энергией, которую можно будет посылать от наблюдателя на цель, может быть энергия электрическая, как самая быстрая и самая выгодная по дальности распространения, никого не убедили. Довод, что существует уже радиосвязь на сотни и тысячи километров, плохо принимался в расчет. Только один Владимир Михайлович Чернов поддакивал мне своим густым басом.

Среди присутствующих не было почти никого, кто знал бы условия распространения радиоволн. Да и физику тоже не все хорошо знали. Все, однако, согласились, что надо искать такую энергию, которая распространялась бы на далекие расстояния.

58

Я был почти уверен, что моя встреча с инспектирующим пропала даром. Казалось, достаточно и одного дня, чтобы инспектор забыл о ней среди груды всяких других дел. Но очень скоро выяснилось, что в этом я ошибся.

Не прошло и двух месяцев, как в полк поступило распоряжение о направлении меня в Москву, в Главное управление противовоздушной обороны РККА.

Оказывается, Иосиф Францевич Блажевич доложил обо мне, моих опытах и рассуждениях начальнику управления Михаилу Евгеньевичу Медведеву и его заместителю Павлу Ефремовичу Хорошилову. Те и решили поручить мне вопросы новой техники ВНОС (в переводе на человеческий язык это означает службу воздушного наблюдения, оповещения и связи).

В полку эту новость восприняли очень хорошо и стали снаряжать меня в путь-дорогу. К этому времени я кончил курсы красных командиров и имел звание командира взвода.

СНОВА В МОСКВЕ

В конце декабря 1932 г. я уже был в Москве и приступил к исполнению своих обязанностей на новом месте.

Управление, куда я прибыл, было новым и по составу, и по задачам, поставленным перед ним. Это, видимо, и определяло тот дух творчества, которым здесь были охвачены всё — от начальника управления до рядового работника. Такая обстановка мне очень нравилась, однако уровень и масштаб работы изрядно смущали. Казалось, что не справлюсь с обилием поставленных задач. Да, вероятно, я и действительно не справился бы, если бы не постоянная поддержка со стороны многих работников управления.