Только ты (ЛП) - Дэниэлс Вив - Страница 21

— Вау. Ты не забыла, — удивился он, захлопнув меню.

Я ничего не забыла, чуть не вырвалось у меня, но я вовремя себя остановила. Не буду добавлять эти слова в его коллекцию неопределенных и запутанных заявлений, которыми он закидал меня в последние пару дней.

— Итак, бургер?

— И кока-колу.

Я передала его заказ и занялась нарезкой лимонов, в которых, кстати, не было особой необходимости. Когда я уже собиралась отойти, Дилан остановил меня.

— Ты действительно очень занята?

— А ты пришел сюда потусоваться со мной?

Развернув свою салфетку, он спросил:

— По правде?

— Да.

— Возможно.

— Пятичасового общения с понедельника по среду тебе уже недостаточно? — улыбнувшись, поинтересовалась я.

— Нет, — бросив на меня быстрый взгляд, ответил Дилан.

От его слов у меня перехватило дыхание. Это несправедливо. Бармену в моем лице стоило поддержать разговор в легкой и кокетливо-дружелюбной манере, чтобы получить свои чаевые. Партнеру по лабораторным – посоветовать заняться проектом. А бывшей девушке, которая пытается наладить дружеские отношения, было бы неплохо сказать Дилану отправиться домой и позвонить Ханне.

Я не сделала ничего из перечисленного.

— Я как раз собиралась на перерыв. Нужно немного передохнуть и поесть.

— Перекусишь со мной?

Так я и поступила. В течение следующих сорока пяти минут мы сидели друг напротив друга, разговаривали о нашем проекте, занятиях, любимой еде и фильмах, делились мнениями о текущих экологических нормах в отношении генетически модифицированных пищевых продуктов. Дилан шутил о том, как трудно быть одновременно гурманом и многообещающим биоинженером.

— Я могу оценить негибридный помидор, не пытаясь осудить остальные виды, — смеясь, произнес он.

— Надо полагать, что ты впустую тратишь время с биотопливом, — произнесла я, указывая на него вилкой. — Очевидно же, что твое призвание – еда.

Дилан пожал плечами.

— Полагаю, что во мне все еще говорит пухлый парнишка.

Мой взгляд скользнул по его телу. Грудь, руки — всё, что мне удалось разглядеть через барную стойку. Его слегка накаченные мышцы напоминали мускулы бегуна.

— Не переживай. Ты на него не похож.

Дилан ничего не ответил, и мой взгляд вернулся к его лицу. Перестав жевать и вцепившись в меня взглядом, он наблюдал за моими действиями. Выражение его глубоких голубых глазах я расшифровать не осмелилась.

— Я имела в виду…

— Я знаю, что ты имела в виду. — Он засунул последний кусочек бутерброда в рот и вытер руки салфеткой. — Полагаю, мне пора выдвигаться. Вечером Ханна возвращается в город.

В моей душе все перевернулось.

— Ладно. Хорошего дня.

— И мне необходимо до ее приезда сделать кое-какую работу. — Когда до него дошел смысл сказанного, он неуклюже попытался спасти положение. — Тесс, я не имел в виду, что «моя подруга вернулась, и поэтому мне нужно уйти. Давай пока…»

— Я знаю, что ты имел в виду, — повторила я его же слова, убирая свою тарелку. Ну еще бы! Сколько выходных мой отец провел с нами, пока его жена ездила на спа-курорт со своими богатенькими друзьями или уезжала на Манхэттен вместе с Ханной за покупками? Сколько же было воскресных вечеров, когда он произносил аналогичные слова?

— Спасибо за обед, — поблагодарил он.

— Не стоит благодарности, — произнесла я. — Ты же оплатил его.

— Я благодарил тебя за то, что ты составила мне компанию.

— Оу. — На этот раз я не имела представления, о чем он говорил. — Как я и сказала, у меня был перерыв.

— Но ты могла не проводить это время со мной.

— А ты мог бы не заходить в «Верде».

— Но я зашел, — произнес он, и по тону его голоса я поняла, что за его словами скрывалось нечто большее. — Мне захотелось тебя увидеть.

После ухода Дилана я открыла счетницу. Его счет был на двенадцать долларов. Внутри же лежала двадцатка. Я сглотнула. Если бы на месте Дилана был кто-нибудь другой, я бы ни минуты не сомневалась в количестве чаевых. Безусловно, сумма была приличной, но не такой уж и запредельной. Плюс, Дилан получил в придачу дополнительные услуги в виде беседы с барменом. Тем не менее, у меня возникло такое чувство, будто он заплатил за мой обед, как бы говоря: «Бедная Тесс, она не настолько богата, чтобы учиться в Кантоне, не впахивая при этом на низкооплачиваемой работе; не так состоятельна, как моя подружка, с которой мне следовало бы проводить время».

Временами, когда мама не работала или находилась в состояние уныния, отец выписывал ей чеки на огромные суммы. Он оплачивал ее новый гардероб, уколы ботекса или тратил деньги на другие расточительные вещи, потворствуя ее прихотяхом, чтобы она почувствовала себя лучше. Вот только эти подачки были ничем по сравнению с тем, что он давал жене.

Восемь долларов от Дилана. Двадцатка от Тодда, которой также поспособствовал Дилан. За выходные я получила сто пятьдесят долларов. Такими темпами, я в мгновение ока могу приобрести учебник по тканевой инженерии.

******

Последующие три недели не отличались от предыдущих. С понедельника по среду, как только заканчивались занятия, мы с Диланом встречались в лаборатории и трудились над проектом. Мы приняли решение возобновить проект, начатый в Корнелле, и улучшить его, используя те навыки, которые были приобретены нами за последние два года, конечно дополнив его знаниями по тепломассобмену. В четверг и пятницу, как только заканчивались занятия, я спешила на работу в «Верде». Домой я возвращалась не раньше одиннадцати вечера. В те дни, когда проходили лабораторные работы, от меня несло щекочущими нос химическими реагентами, которые использовались для очистки различных приборов. В дни, на которые выпадала моя смена в ресторане, от меня пахло чесноком и потом парней из братства. Мама перестала дожидаться меня. Я давно не видела отца, что, как я предполагала, устраивало нас обоих. До того, как поставить будильник на шесть утра, у меня оставалось два часа на домашнюю работу. А потом всё начиналось сначала.

От Дилана по электронной почте не прекращали поступать в безумном количестве графики, и вскоре мне стало понятно, что каждый час, который я провожу в ресторане, он тратит на работу над проектом. Сама мысль о том, что он выполняет большую часть работы, была мне противна, но разве у меня был выбор? В любой случае, времени ни на что другое не оставалось. Я проучилась в Кантоне месяц, но так и не узнала имен большинства своих одногруппников. Я часто видела, как они вместе ходят обедать или играть во фризби во дворе, пока мне приходится бегать после лекций в библиотеку или лабораторию. Мои сокурсники обедали в столовой или мелких кафешках, которыми усыпан кампус, я же ела то, что брала с собой из дома, дабы сэкономить деньги.

Я пыталась убедить себя, что всё в порядке, что в Кантон я приехала не для того, чтобы заводить новых друзей, а чтобы получить степень. Кроме того, в государственном университете у меня тоже было не много друзей. Да, я была знакома со своими одногруппниками, с некоторыми мы даже стали приятелями и проводили вместе выходные, но никто из них не был мне особо близок. И так всегда. Возможно, я просто одна из тех людей, у которых нет близких друзей. Даже Сильвия, которую я считаю своей лучшей подругой, не знает обо мне всей правды. Так безопаснее. Чем больше существует людей, которые знают о моем отце, тем больше шансов, что эта история станет достоянием общественности. Таковы правила. И я их соблюдаю.

В эти выходные мои смены выпали на вторую половину дня. Каждое воскресенье после бранча, когда поток людей уменьшался, в ресторане появлялся Дилан, садился за мой столик и уговаривал меня с ним пообедать.

Спустя три недели воскресным утром после, как мне показалось, бесконечного уикенда, посвященного вечеринке в честь Хэллоуина, где собрались чуть ли ни все студенты Кантона, я столкнулась с мамой.

— Ты выглядишь так, словно только что вернулась из ада, — заявила она, наливая мне кофе, когда я взглянула на нее своими осоловевшими глазами.