Краткий очерк истории и описание Нижнего Новгорода - Храмцовский Николай Иванович - Страница 18

Новый обладатель Казани, отказавшись от повиновения Василию Иоанновичу, перебил русских купцов, во множестве приехавших на Казанскую ярмарку, и принялся за набеги на пограничные области московские, а в 1520 году отправился на помощь к Махмет-Гирею, который пошел на Москву. При этом походе Саип-Гирей не упустил случая пограбить области нижегородские и владимирские — самый Владимир был взят и разграблен им.

Оба брата соединились в Коломне и двинулись на Москву. Результатом, этого похода их был тот несчастный договор, который снова налагал было на Русь позорные оковы.

Махмет-Гирей торжествовал, упиваясь успехами; но Хабар Симский, впервые прославившийся на стенах нижегородских, дал обет Богу — умереть или вырвать у ненавистных татар постыдное обязательство и спасти честь отечества. Хабар исполнил свой обет.

После чего Махмет-Гирей удалился в Крым, а Саип-Гирей пошел в Казань и по дороге, выжегши и разграбив Березополье, осадил Нижний Новгород. Три дня стоял он под Нижним и, как говорит летописец, «ничтоже сотворите, отыде вспять»[96].

Конечно, и на этот раз крепость стен спасла Нижний Новгород, но предание опоэтизировало это событие: по сие время еще в Нижнем сохранилась легенда, что будто бы Саип-Гирей потому отступил от Нижнего, что одна молодая девушка вышла за водой на речку Почайну в виду всего татарского войска и, когда окружили ее татары, стала отбиваться от них своим коромыслом, причем убила много татар, и хотя сама была убита, но навела такой страх на полки Саип-Гирея, что татары сказали: «Если женщины так храбры в этом городе, то каковы же должны быть мужчины?» и будто бы вследствие этого сняли осаду и удалились.

Красноречивые защитники фантастической старины, которые еще и поныне изредка встречаются в Нижнем, отстаивают свои рассказы о храбрости нижегородской девушки тем, что одна из башен Нижегородского кремля, стоящих к речке Почайне, называется Коромысловой будто бы именно потому, что под ней похоронена убитая девушка[97].

Между тем Саип-Гирей продолжал непокорствовать. В 1523 году он не только перерезал русских купцов, но даже умертвил посла великокняжеского Поджогина. По этому случаю Василий Иоаннович с братьями Юрием и Андреем, воеводами и многочисленным войском прибыл в Нижний Новгород 23 августа и занялся устройством войска, которое отправил под Казань под начальством сверженного царя казанского Шиг-Алея и князей Василия Гребенки-Шуйского и Андрея Горбатого. Сам Василий Иоаннович остался в Нижнем и, прожив в нем до 15 сентября, уехал в Москву.

Поход 1523 года ограничился только разорением земель казанских, да построением на устье реки Суры Новгорода-Василя, который сделался передовым оплотом Московского государства с востока и местом знаменитого торжища, из которого впоследствии образовалась Макарьевская ярмарка. Василий Иоаннович, не доверяя уже более казанцам, резавшим два раза русских торговцев, запретил своим купцам ездить в Казань, назначив для торгового съезда Василь[98].

После этого, в великокняжение Василия Иоанновича, в Нижнем еще три раза собиралось войско против Казани: в 1524, 1530 и 1532 годах. После похода 1530 года в Нижний Новгород было приведено и заключено в нем множество пленников.

В том же году Нижний видел в стенах своих великолепное торжество: Джаналей, назначенный Василием Иоанновичем на престол казанский, давал присягу в верности великому князю; при этом присутствовал воевода нижегородский, князь шуйский, его товарищи и присланные нарочно из Москвы Федор Бороздин и дьяк Третьяк Раков[99].

Вскоре после этого торжества Нижний снова испытал бедствия: ночью с 3 на 4 июля загорелся Нижний посад около Рождественского ручья, потом пламя перебросилось к кремлю, и загорелась крыша Ивановской башни, в которой тогда была устроена стрельница и хранился порох. Башню взорвало, и запылали улицы кремля, где погорело множество домов, несколько церквей и дворец князей нижегородских. На посаде же сгорело 1400 домов, множество лавок, амбаров — словом, все строения, занимавшие пространство от церкви Рождества до церкви Святой Параскевы Пятницы, сгорели дотла[100].

В Казани опять происходили смуты: Джаналей пал от рук убийц; правительница России Елена захотела отомстить смерть его вероломным казанцам и Саип-Гирею: она послала в декабре 1535 года на Казань войско; но князь Гундуров и Василий Замыцкий, которые предводительствовали им, не обладали, как видно, храбростью: они, выйдя из Мещеры и узнав, что казанцы идут к ним навстречу, воротились. В ночь на праздник Рождества Христова татары достигли окрестностей Нижнего Новгорода, напали на селения, ограбили их и перебили сонных жителей. Воеводы нижегородские, не зная, что Гундуров и Замыцкий не исполнили воли правительницы, полагали, что эти татары — остатки казанских войск, побитых Гундуровым, погнались было за ними, но не догнали.

Января 6-го 1536 года татары осадили Балахну, зажгли ее предместья и вступили с жителями в отчаянный бой.

Воеводы нижегородские, увидев балахнинский пожар, догадались, что там татары, и поспешили с войском на помощь к балахнинцам; но татары, узнав о приближении нижегородской рати, убежали из Балахны, причем захватили множество пленников; потом этот отряд татар соединился с другим, выгнанным из областей муромских, и 8 января осадил Нижний Новгород. Три дня стояли татары под Нижним, стараясь взять его, но нижегородцы храбро защищались: они бились с врагами каждодневно с 8 часов утра до 2 пополудни и принудили их отступить; но при этом татары зажгли Верхний посад и разрушили 200 домов.

Воевода муромский князь Федор Мстиславский и воеводы нижегородские погнались вслед за отступающими и настигли их близ Лыскова вечером 15 января; ночью же на 16 число, не вступая в бой, русские и татары предались бегству — так странно кончилось это дело[101].

С этой поры в течение десяти лет войско русское часто собиралось в Нижнем Новгороде, но не ходило в земли казанские, а только ограничивалось защитой своих восточных пределов от нападений беспокойных соседей. Наконец в 1545 году казанцы своими обманами вывели Иоанна IV из терпения, и Нижний опять увидел огромный сбор войск под начальством князей Пункова, Палецкого и Ивана Васильевича Шереметева; но в этот поход были только разграблены окрестности Казани.

В 1547 году Иоанн решился на новый поход против Казани, назначив сбор войска во Владимире, куда и сам приехал 20 декабря; но судьба как будто противилась Иоанну и покровительствовала вероломной Казани: сделалась оттепель, пошли дожди и согнали снег; это очень замедлило доставку «наряда пушечнаго и пищальнаго». Однако Иоанн, несмотря на все неудобства, решился продолжать поход, прибыл в Нижний Новгород 24 января 1548 года (от Владимира он шел 18 дней); 2 февраля, в день Сретения Господня, выступил отсюда по Волге, к вечеру дошел до Ельни, где и ночевал. Ему хотелось как можно скорее кончить поход до весны; но на другой день по выступлении из Нижнего, едва достиг он Работок[102], как сделалась вновь оттепель, лед на Волге покрылся водой, причем много провалилось в Волгу пушек, пищалей и людей.

Трое суток жил Иоанн в Работках, дожидаясь морозов, но оттепель продолжалась, и он отправил под Казань князя Бельского, повелев ему соединиться с Шиг-Алеем, который вместе с князем Воротынским шел из Мещеры; сам же воротился в Нижний, по слову летописца, «со многими слезами, что не сподобил Бог его к путному шествию».

Иоанн обратно в Нижний прибыл 10 февраля, а в Москву — 7 марта. И на этот раз Казань уцелела, а пострадали опять одни ее окрестности[103].