Записки из чемодана
Тайные дневники первого председателя КГБ, найденные через 25 лет после его - Серов Иван Александрович - Страница 151

Затем сделал паузу и говорю: «Переговоры прекращаются, вы все задержаны Советской Армией». Один генерал попытался выхватить револьвер, глядя на меня злыми глазами, но Александр Иванович Коротков[590], хороший физкультурник, схватил его за руку и вырвал револьвер.

После этих слов, как условились, наши генералы (вернее, в этот момент) стали обыскивать и изымать у них оружие. Затем развели по комнатам, а потом я вышел и приказал выйти на улицу солдатам-венграм[591].

Теперь надо сделать второй акт. Заставить Министра обороны Сюч отдать приказ о том, что когда завтра в 4 часа утра пойдут войска Советской Армии в г. Будапешт, венгерские войска не должны сопротивляться и открывать огонь[592].

Когда я пришел в комнату к Министру обороны Сюч с этим предложением, он смотрел на меня, как зверь. Я ему сказал, что надо так распорядиться, чтобы не было кровопролития. Он категорически отказался, все еще надеясь, что Надь сумеет что-то сделать, а оказывается, Надь, действительно, обратился в посольство США, Англии и Югославии об оказании помощи на случай неприятностей.

Тогда я начал спокойно внушать ему, что он берет на себя огромную ответственность за кровопролитие, которое может произойти, так как Советская Армия уже получила приказ и завтра будет в Будапеште. Выступление назначено с рассветом.

Тогда он после некоторого колебания сказал, что он может отдать также распоряжение войскам в том случае, если заместитель премьера, который является для него начальником, отдаст такое распоряжение ему в письменном виде.

Пришлось идти уговаривать «заместителя премьера». Этот, правда, оказался более покладистым и написал такое распоряжение. В общем, пока это распоряжение стали передавать в Будапешт венгерские радисты, это уже было далеко за полночь.

4-6 ноября

Мне еще предстояло проинструктировать и отправить трех генералов, Добрынина, Сладкевича, Зырянова*, которые пойдут с войсками Советской Армии во главе танковых колонн дли окружения президентского дворца в Будапеште, которые выделил Лащенко* (командир корпуса)[593].

Затем позвонил Ивану Степановичу Коневу, рассказал, как тут у меня дела, и говорю: «Давай, действуй. Пусть генерал Лащенко (командир корпуса) двигается в назначенное время и место»[594].

Он понял. Я ему сказал, что сам выйду с колонной из аэродрома. Он зашумел, говорит: «Не ходи сам, без тебя сделают, а можешь попасть под обстрел и т. д.», Я уже пожалел, что сказал ему о своем намерении.

В общем, пока организовали мою колонну, полувоенную, полугражданскую, так как в ней было человек 200 сотрудников МВД Венгрии и человек 20 наших, то уже было 5 часов утра. Вице-премьера, Министра обороны и других венгров взял с собой.

По расчету наши войска подходят к Будапешту. Впереди у меня шел тяжелый танк, за ним я в тяжелом танке, затем два средних танка, а за ними до 15 грузовых автомашин с сотрудниками венграми. Все были хорошо вооружены.

Когда через час стали подходить к окраинам района города Будапешта, началась пальба из автоматов с крыш и из окон по нашим машинам. Подлецы-венгры не посчитались с распоряжением Сюча и открыли огонь.

Я решил побыстрее проскочить этот участок и скомандовал головному танку по радио «полный вперед». Тот резко увеличил скорость и затем вдруг так же резко остановился и закружился на месте, из башни пошел дым. Я увидел, как справа и слева стоявшие венгерские зенитные орудия перевели стволы из положения (вертикального в горизонтальное) и раздались выстрелы.

Стреляли венгры из наших зенитных пушек, которые мы им по-братски дали. Командир танка крикнул мне: «Товарищ генерал, вниз». Я быстро нырнул к механику-водителю, чтобы освободить место для артиллериста, который тут же заложил снаряд и стал наводить. Затем грянул выстрел, а я механику сказал: «Обходи первый танк и полный вперед» с тем, чтобы самому вырваться из-под обстрела и вытащить колонну.

Получилось удачно. Мы проскочили поле обстрела. Танк подбитый потихоньку двинулся и ушел от места стрельбы метров за 200. Мы потом его все же вытащили. Танкист был убит.

Тогда мы выехали в сторону от окраины Будапешта на чистое поле, километра за два от квартала, где нас обстреляли. Я приказал сделать остановку, разобраться.

Оказалось у нас трое убитых и одиннадцать ранено. Я приказал вырыть могилы, а пока рыли, позвал «заместителя премьера и Министра обороны» и говорю: «Видите, подлецы, что из-за вас делается». Те стояли пристыженные, перепуганные и бледные, как сами покойники[595].

Потом мы со всеми почестями, с салютом похоронили убитых. Я выступил и рассказал о подлостях Имре Надя, из-за которого погибли наши товарищи. Сделали всем перевязку раненым и к вечеру с мерами предосторожности поехали вновь в город, но уже по другому маршруту.

Все шло хорошо, но когда стали подъезжать к тоннелю через автостраду перед городом, нам мальчишка показал пальцем на тоннель и сделал движение руками и губами: «Бух, бух!» Я послал посмотреть, в чем дело.

Оказалось, на той стороне тоннеля стояла пушка с орудийным расчетом и ждала с тем, чтобы обстрелять Советские войска. Я приказал танкисту сделать вдоль тоннеля, а не по улице пару выстрелов с тем, чтобы распугать венгров-артиллеристов, так и вышло, они разбежались.

Я приказал от пушки забрать снаряды, и мы поехали дальше, но в город так и не удалось прорваться, так как куда ни ткнемся, везде военные венгры. Ночевали в лесу около нашего стрелкового полка и наутро вышли в город.

В городе полный хаос. Магазины начали разворовывать. Корвинский район преобразовали повстанцы в крепость и обороняются. Имре Надь в 5 часов утра, как только узнал, что Советские войска двигаются в город, вместе с «членами правительства» бросился в Югославское посольство[596].

Советское посольство находилось на месте, мужественно неся службу во главе с послом Андроповым. Молодцы!

Я расположил сотрудников вокруг посольства, и Андропов повеселел. Затем мы вошли в посольство и долго разговаривали.

Потом вдруг из дома напротив застрочил пулемет. Мы бросились врассыпную, я успел крикнуть: «Ложись!» с тем, чтобы спрятаться за подоконники. Одна пуля влетела в комнату и ударилась в сейф. Когда утихла стрельба, я послал автоматчика обыскать дом, откуда стреляли, но ничего не нашли.

В общем, началась жизнь, как в осажденном городе. Ночью также была сильная стрельба. Я выскочил и увидел, что стоит на улице легковая автомашина с красным крестом и около нее солдаты. В машине за рулем сидел водитель убитый, а на заднем сидении медицинская сестра. На машине красный крест.

Я спросил солдата: «В чем дело?» Он доложил, что машина на полном ходу хотела проскочить мимо часовых, несмотря на неоднократные предупреждения. Тогда дали очередь по машине, и она остановилась.

Стали спрашивать медсестру: «Куда ехали?», — отвечает: «Не знаю». Когда я приказал обыскать машину, то в багажнике нашли несколько винтовок. Сестра хмуро отвечает, что она ничего не знает.

У меня раньше были данные, что повстанцы получают оружие и боеприпасы от своих сообщников, используя машины Красного Креста. Вот и попалась сама к нам такая машина.

Во все основные города Венгрии разослал опергруппы наших работников и венгерских сотрудников с тем, чтобы они разобрались в обстановке и восстановили законную власть, особенно в приграничных районах с Австрией.

Оказалось, что не везде сразу удалось восстановить порядок. За эти дни из Австрии хлынули различные «деятели» из бывших крупных капиталистов, эмигранты, духовенство, которые уже успели в ряде крупных городов организовать свою «власть»[597].