Вымпел мертвых. Балтийские стражи (СИ) - Буланов Константин Николаевич - Страница 63

   Впрочем, досталось в этот день и абиссинской армии. Только непосредственно в бою погибли свыше восьми тысяч воинов и еще примерно десять тысяч оказались ранены, многие из которых впоследствии скончались, не имея возможность получить квалифицированную медицинскую помощь. Но захваченные трофеи оказались более чем знатными. Пятнадцать тысяч винтовок, 28 пушек и все припасы итальянских войск. С учетом же потерь понесенных у Асэба и войск захваченных вместе с пароходами, у итальянцев во всей Эритрейской колонии осталось не более трех тысяч солдат, треть из которых оказалась окружена в форте Адигарта. Вот только продолжить победоносное шествие вплоть до Массауа абиссинские войска никак не могли. Эпидемии, нехватка продовольствия, внутренние дрязги и желание Менелика II поскорее заключить с Италией мир, спасли молодую колониальную державу от полнейшего унижения безоговорочного поражения.

   Пережить удар очередного поражения премьер-министр уже не смог. Улицы крупнейших городов Италии оказались во власти требующих немедленного прекращения боевых действий и возвращения солдат домой толп негодующих горожан. Дошло до того, что от штурма резиденцию премьер-министра смогли спасти только срочно стянутые к ней значительные силы полиции, выставившие живую стену в несколько рядов. Не способствовали успокоению ситуации и газеты, принявшиеся печатать списки погибших солдат и матросов, так что пытающийся сохранить лицо в глазах своего народа король Умберто I даже был вынужден объявить 14 марта - день своего рождения, днем траура по погибшим.

   Как результат, не только Морской министр, но и все правительство Криспи было отправлено в отставку, и в стране началась новая драка за власть, давшая столь необходимое время зашивавшимся защитникам Асэба. Из Обока удалось пригнать простаивавшую там уже пару недель "Находку", что держала курс к дальневосточным берегам с заходом в Мозамбик и снять с нее половину груза цемента. Насколько возможно, были отремонтированы орудия Армстронга 1-й и 3-й батарей. С помощью лома, такой-то матери и небольших ремонтных мощностей "Рюрика" удалось вернуть подобающий внешний вид "Полярному лису", имевшему совсем уж облезлый вид к окончанию разгрома итальянской эскадры. И как апофеоз всех "добрых дел" с подкравшейся ночью практически вплотную к сидевшему на мели итальянскому броненосцу канонерки "Поллюс" был выпущен весь боезапас 400-мм снарядов. Оставаясь в мертвой зоне главного калибра "Каио Дуилио" канонерка, не торопясь, разворотила всю корму некогда грозного корабля. Все вплоть до центральной цитадели оказалось разнесено в клочья, а начавшийся на борту пожар к утру оставил от броненосца лишь дымящиеся руины. Подрыва находившихся на борту боеприпасов удалось избежать лишь путем затопления бомбовых погребов. И если прежде у командира броненосца еще имелись какие-либо надежды на возвращение его корабля в строй, то теперь ремонтировать было попросту нечего. В ту же ночь наведавшийся в Массауа "Полярный лис", а если точнее - доставленный им катер, поразил последней самоходной миной стоявший у пирса "Монзамбано". С трудом доползший до порта минный крейсер меньше чем за минуту завалился на левый борт и затонул.

   Стоявшая же на внешнем рейде итальянская миноноска, на скорую руку вооруженная парой 37-мм пушек Гочкиса и мгновенно отреагировавшая на очередное нападение, включив всю возможную иллюминацию, лишь превратилась в хорошо заметную мишень для артиллеристов затаившегося минного крейсера. Выдержав всего два попадания, она прекратила подавать признаки жизни, и вскоре затонула. Не помог даже огонь со все еще сидевшего на камнях "Монтебелло". Зато сам минный крейсер оказался на месте погибшей миноноски на следующую же ночь и после подрыва нескольких находившихся на борту мин от прямого попадания в минный склад 120-мм снаряда, разломился надвое, оставив итальянцев без единого боевого корабля в Красном море. На большее сил у ввязавшихся в невероятную авантюру команды русских не хватило. На каждое из уцелевших орудий в среднем оставалось не более полусотни снарядов, пополнить запас которых было неоткуда. А для 120-мм скорострелок их количество вообще сократилось до трех десятков на все орудия. Причем для пушек Канэ, стоявшим на "Полярном лисе", осталось всего три снаряда, так что "Монтебелло" даже мог бы уцелеть, не стань последнее попадание золотым. С минами же, что самоходными, что якорными, дела обстояли еще хуже - в закромах не осталось ни одной. А вот кораблей у доведенных до белого каления итальянцев имелось еще более чем достаточно. Впрочем, войск у них имелось тоже много.

   Именно в тот момент, когда Парламент Италии голосовал за получение займа в 400 миллионов лир на продолжение военной компании, со стороны монарха Российской Империи пришло предложение о посредничестве между противоборствующими сторонами в вопросе заключения мира, а в Красное море вошла возвратившаяся с Дальнего востока русская Средиземноморская эскадра.

   Отмахнуться же от теперь уже двух прозрачных намеков имеющих, как солидное количество орудий, так и толстую броню, никто в новом итальянском правительстве не рискнул. Пусть каждая из двух русских эскадр не имела никаких возможностей противостоять тому броненосному флоту, что Италия все еще могла в любой момент выставить на игровую доску, никто в здравом уме не собирался развязать войну с Россией. Тем более, что засевшие в Асэбе "добровольцы" и так смогли продемонстрировать возможности русских моряков едва ли не играючи отправлять на дно броненосные корабли. Пусть даже не самые новые и мощные, что имелись в Королевском флоте. Вот только прекрасно зная, что они смогли добиться подобных результатов применением одних только небольших миноносных кораблей, итальянским адмиралам становилось дурно от одной только мысли о схождении в бою с русскими броненосцами.

   Вдобавок, сам факт возможности потерять у безжизненных африканских берегов еще несколько сильнейших кораблей и так заметно сократившегося флота, заставлял задуматься даже самые горячие головы. Все же возместить потери в крейсерах и миноносных кораблях можно было за счет строящихся единиц и находящихся на хранении по причине отсутствия экипажей больших миноносцев. А вот заменить броненосец было нечем. Разве что строящимся для Аргентины броненосным крейсером "Гарибальди", который смело можно было назвать броненосцем 2-го или 3-го класса. Но деньги стране были нужны ничуть не меньше кораблей, а потому удерживать этот корабль, рискуя потерять заказчиков в лице стран Южной Америки, виделось в корне неправильным. Да и потребные на войну 400 миллионов так или иначе впоследствии надо было бы возвращать, а взять в условиях дефицитного вот уже на протяжении нескольких лет бюджета их было неоткуда.

   И все же в Массауа были отправлены новые войска и корабли, но лишь затем, чтобы взять под контроль те границы, что должны были определиться во время проведения мирных переговоров. Понесенные в боях потери и так слишком сильно подорвали престиж страны, чтобы кто-либо решился рискнуть, развязать новый раунд боевых действий и тоже проиграть. Но и оставлять в руках абиссинцев тот же Асэб было никак невозможно. Возникла патовая ситуация, когда всем участвующим сторонам требовалось заключить мир, но вопрос принадлежности территорий куда больше беспокоивший засуетившихся англичан, нежели самих итальянцев, не позволял поставить свои подписи под мирным договором. Даже не смотря на охлаждение отношений в англо-итальянских отношениях, имевшее место в последнее время, выходцы из Туманного Альбиона не постеснялись откровенно навязывать Министру иностранных дел Италии свое видение ситуации. И лишь прямое вмешательство двух монархов - Умберто I, у которого протестующие против войны горожане едва ли не жили на лужайке дворца и Александра III, оставшегося весьма недовольным откровенным издевательством над его наследником выступавшим в качестве посредника, обменявшихся за спиной всех вовлеченных в переговоры персон парой личных писем, позволило, наконец, закончить тот фарс, что назывался мирными переговорами.