Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Пиковая дама (СИ) - Оленева Екатерина Александровна - Страница 8


8
Изменить размер шрифта:

А я открыла дверь:

-    Мама?

Перестаралась, однако. Мамой леди Диану я до сих пор не называла ещё ни разу.

Леди стремительно ворвалась в спальню, оглядывая мебель ястребиным взором и так явно к чему-то принюхиваясь, что мне стало смешно.

Я закашлялась, стараясь скрыть охватившее меня неуместное веселье.

-    Ты одна? - подозрительно сощурилась она.

-    С кем мне быть? - наивно распахнула глаза я.

-    Почему тогда так долго не открывала?

-    Задремала. Спросонья не сразу поняла, что происходит.

Она смерила меня очередным взглядом из серии «ищет и подозревает», но кивнула в знак доверия:

-    Я зашла узнать, как ты себя чувствуешь после сегодняшнего инцидента?

-    Эликсир сотворил чудо. Будто и не было ничего.

-    Что ж? Отдыхай. Завтра сложный день.

Но я не собиралась отдыхать. Образ золотоволосого кузена не давал покоя. Кажется, он не давал покоя и моей предшественнице?

Интересно, а моё поведение не вызвало подозрений у этого красавца? Ещё раз лишнее подтверждение тому, что мужчины понятия не имеют о том, что у женщин в голове. Им это даже и не интересно.

Накинув на плечи шаль, чтобы укрыться от гуляющих по коридорам сквозняков, я направилась к Эвелин.

На моё счастье сестра Эммы ещё не ложилась. Она даже не очень удивилась моему приходу.

-    Заходи, Алина-Эмма. Выкладывай.

-    Что выкладывать?

-    С чем пожаловала?

Я потопталась немного на месте, терзаясь сомнениями. Никогда не любила ябедничать. Но что же делать?

-    Ты знаешь, что у вашей сестры роман с кузеном Винтером? - резко спросила я, радуясь, что слово уже сказано и одновременно страшась, что пути к отступлению больше нет.

Эвелин, смерив меня взглядом, молча кивнула.

-    Тебе не кажется, что меня следовало бы об этом предупредить?

-    Я предупреждала.

Наткнувшись на мой недоуменный взгляд, Эвелин пожала плечами:

-    Говорила же, что моя старшая сестра не предмет для подражания. При условии, конечно, что собираешься подражать достойным людям. Они путаются с Винтером лет пять. Не исключено, что кузен был её первым любовником.

-    Первым? - нахмурилась я. - А что? Был кто-то ещё?

-    Эмма девушка больших аппетитов, горячего темперамента, к тому же любительница нарушать правила. Я наверняка знаю о пяти её признанных любовниках. Но, думаю, их было куда больше.

Признаться, в опытных руках Винтера мне тоже хотелось расстаться со своей девственностью. Которой в теле Эммы у меня в добавок давно уже и не было. Красавица Эмма распрощалась с этим атавизмом в детстве и, кажется, не жалела об этом ни минуты.

-    Мужикам она умела головы крутить, этого у старшей сестрицы не отнять, - не без яда в голосе вещала Эвелин. - Для неё это зачастую был новый эксперимент, очередной трофей, развлечение. А для многих из них всё было куда серьёзнее. Они в неё влюблялись. Вот и кузен - тоже. Но, боюсь, он до конца не осознаёт, что для неё значит.

-    А что он для неё значит? - на всякий случай уточнила я.

-    Эмма называла их отношения домашним перепихоном. Ну не с конюхом же ей тут спать? А три месяца без секса для неё слишком много.

Я окинула Эвелин взглядом, пытаясь понять, как она сама-то к такой позиции относится. Я - так точно не разделяю. Наверное, неспроста загремела я в это чванливое викторианство? Мне в отношениях пола всегда свойственны закрытость, сдержанность и брезгливость. С кем попало где попало и как попало - это не моё.

По мне, за такое поведение как у Эммы, люди получают хлесткие, грубые оскорбления вполне заслужено.

Со временем я, видимо, превращусь в тех вредных тёток, что ахают вслед красавицам на лабутёнах в обтягивающих брюках тигровой расцветки: «Шалавы!».

Да и как понять девушек, для которых такой писанный красавец и просто герой, как кузен Винтер (ведь рисковал же собой ради спасения меня любимой!) всего лишь «домашний перепихон» из серии на безрыбье рак рыба?

-    Что-то тут загрустила? - спросила Эвелин.

-    Как тут не грустить, когда всё так грустно? Нет! Я даже не буду пытаться быть твоей сестрой. Это бесполезно и даже вредно - для моей психики. Удивляюсь, как это кузен ещё не понял, что со мной и Эммой что-то не так?

-    А как поймёшь? Кто догадается, что в теле дорогого тебе существа иная сущность? Ладно бы ещё одержимость, но тут-то полное замещение! Мне кажется, даже мама в глубине души считает, что на самом деле изменения, происходящие с тобой, временны. Вроде шока. Ты выглядишь, как Эмма, у тебя голос Эммы, её взгляд, её движения. Так что, если специально не знать, и в голову не придёт, как всё обстоит на самом деле.

Эвелин развела руками:

-    Вообще-то, дома тебе не о чем беспокоиться. Вот когда вернёмся в универ, тогда... но, возможно, отец ещё успеет всё уладить до этого времени, и ты вернёшься к себе, а Эмма - к себе.

-    Хорошо бы, - снова вздохнула я, обнимая себя руками.

-    Скорее всего так и будет.

Я кивнула.

Какое-то время мы сидели молча, прислушиваясь к мерному тиканью часов на каминной полке.

-    Эвелин, а что не так у Эммы в универе? И что он из себя вообще представляет, ваш универ? Чему там учат?

-    Магический университет? Как думаешь, чему там могут обучать?

-    Магии.

-    Молодец. Умная девочка, - ёрничала Эвелин.

-    В моём мире магия бывает только в сказках и в кино.

-    Что такое кино?

-    Ну... - попыталась я подобрать слова, чтобы описать понятие, давно и прочно вошедшее в современную жизнь в моём мире. - Это нечто вроде книжных историй, только не читаешь, а смотришь в специальный ящик, по которому их показывают.

-    Ты говорила, в твоём мире нет магии?

-    Это не магия. Это наука.

-    Может быть, в твоём мире наукой называют магию?

-    Нет, Эвелин. Наука, это наука. В ней нет ничего сверхъестественного.

- И в чём суть этой вашей науки?

-    В том, чтобы скрытые силы природы и энергию различного вида поставить на службу человечеству.

-    Знаешь, а ведь о магии можно сказать абсолютно то же самое.

Мы снова погрузились в сосредоточенное молчание.

-    Может быть, о магии и можно сказать то же самое, но для того, чтобы использовать науку мне нужно лишь нажать определённый ряд кнопок. А вот с магией так вряд ли получится. Возможно во мне и магии-то никакой нет?

Эвелин поглядела на меня большими глазами:

-    Что значит нет магии? Эмма была одним из лучших магов, которых я знала!

-    Мы снова и снова вынуждены ходить по кругу: я не Эмма! Как ты думаешь, где средоточие магии - на кончиках пальцев? Или её генератор - это душа? Последнее вероятнее, правда?

-    Поняла. Не стоит продолжать, - тряхнула головой рыжая, за раздражением явно скрывая волнение, если не страх. - Нам нужно проверить, если ли у тебя хоть какой-нибудь дар.

Я удручённо кивнула:

-    Как будем проверять?

Эвелин какое-то время посидела, подперев подбородок ладошкой, в задумчивости покачивая ногой.

Потом поднялась, подошла к комоду и вытащила оттуда коробку:

-    Проведём тест.

В коробке оказалось четыре кристалла в виде пирамидок: красный, чёрный, синий и белый. Все пирамидки Эвелин выставила передо мной в ряд на круглую подставку. Вертанула её, и та завертелась, словно юла в Клубе Знатоков.

-    Отвернись и закрой глаза, - велела она мне. - Расслабься и постарайся ни о чём не думать.

Подобные технологии часто используются при различных медитациях. Я читала.

Вообще-то при внешней простоте наказ ни о чём не думать проще дать, чем исполнить. Наш мозг такая штука, что не может не издавать сигналов. Какой-нибудь образ да выбрасывает в виде случайных слов, картинок, строчек из стишков - любую лабуду, но транслирует.

На сетчатке глаза ещё отражались цветные пирамидки. Я продолжала видеть их. Черную и красную, белую и синюю. Они крутились, вертелись, поднимались в воздух.