Одна отвергнутая ночь (ЛП) - Малпас Джоди Эллен - Страница 70

— Иногда стоит рискнуть, — шепчет Миллер, неуверенность слышится в его голосе.

— Ничто не стоит такого риска, — шепчет Кэсси. В ней есть какой-то страх, он распространяется по кабинету и оседает во мне. Глубоко внутри.

— Ты ошибаешься, — Миллер делает глубокий, успокаивающий вдох и, отступив от нее, смотрит на меня спокойным взглядом. — Она того стоит. Я выхожу из игры.

Кэсси выдыхает, и, если бы мои глаза только могли оторваться от Миллера, я бы увидела выражение абсолютного шока на ее идеальном лице.

— Ты… Миллер… Ты не можешь, — она путается в словах, и, схватив трясущимися руками свою выпивку, делает большой глоток.

— Могу.

— Но…

— Выметайся, Кэсси.

— Миллер! — Она начинает паниковать.

Он стискивает челюсть, и, не отрывая глаза от меня, застывшей в дверном проеме ванной, достает из кармана брюк телефон. Нажав всего одну кнопку, подносит его к уху:

— Тони, подойди сюда и забери Кэсси.

От происходящего дальше у меня глаза вылезают на лоб и отвисает челюсть.

— Нет! — Она бросается на него, прижимая к шкафу, отчего все стаканы и бутылки падают на пол. Я вздрагиваю, только ноги отказываются подчиняться и нести меня через весь кабинет, чтобы вмешаться. Все, что я могу, — это стоять и смотреть, как Миллер пытается удержать ее за руки, пока она кричит на него, царапает и умоляет. — Ты не можешь! Пожалуйста!

Все признаки психического срыва Миллера здесь, с нами: вздымающаяся грудь, дикий взгляд и испарина на лбу. Не хочу думать, какой вред он может причинить девушке, мне противна Кэсси, я ненавижу буквально все в ней, но даже мне за нее страшно.

Миллер вот-вот слетит с катушек.

Бросаю его рубашку и бегу через кабинет, не думая об опасности, которой, вероятно, себя подвергаю. Мне просто нужно заставить его увидеть меня, услышать меня, почувствовать. Все что угодно, лишь бы увести его с пути, по которому, я знаю, он мчится.

— Миллер! — кричу, нехотя принимая то, что это никогда не сработает. Я кричала на него снова и снова у дома бабушки. — Дерьмо! — ругаюсь, подходя ближе, и вижу хаотичную борьбу рук. Кэсси теперь плачет, ее идеальные волосы взлохмачены и растрепаны.

— Не смей оставлять меня! — вопит она. — Я не позволю тебе уйти!

Как по сигналу тревоги я распахиваю глаза. Между ними что-то гораздо большее, чем бизнес. Она машет руками, и так же сильно, как я боюсь за нее, я переживаю за Миллера. Длинными, как когти, ногтями она царапает всего его, пока он пытается удерживать ее, она, не переставая, визжит. Она слетела с катушек, и Миллер несется тем же путем.

Я пытаюсь поймать его взгляд, снова и снова дотянуться до него, коснуться, но каждая попытка заканчивается тем, что мне приходится уворачиваться от ударов. Мной начинает овладевать паника, но прежде чем я успеваю продумать, как лучше поступить, в кабинет залетает Тони.

Его драматичное появление отвлекает меня от борьбы, но не отвлекает Миллера и Кэсси.

— Тони, сделай что-нибудь! — умоляю я, разворачиваясь обратно к ним, чувствуя себя маленькой и беспомощной. — Миллер, остановись!

Тянусь, уловив свободный путь к его торсу, вклиниваюсь, отчаянно желая остановить их.

— Ливи, нет! — рычит Тони, но его голос меня не останавливает. Я уже близко, могу до него дотянуться, а потом по щеке растекается обжигающая боль, от которой я с болезненным вскриком отлетаю, рукой тут же закрываю горящее лицо, глаза наполняются слезами.

Удар по лицу лишает меня ориентиров.

— Черт! — мне не за что ухватиться для равновесия, так что я неизбежно падаю на пол.

Все вокруг размывается, — образы, звуки — и боль опаляет кожу лица. Пытаюсь вернуть себе ясные мысли или хотя бы зрение, но к реальности меня возвращает ощущение сильных рук на плечах.

Тишина.

Убийственная тишина.

Смотрю вверх и вижу травмированный взгляд синих глаз, изучающих мое лицо, который, в конечном итоге, останавливается на пылающей щеке. Кэсси у шкафчика с выпивкой, дрожь потрясения пробивает ее всю, в пьяном лице страх. Она хватает бутылку водки, и, вместо того чтобы наполнить стакан, она подносит ко рту горлышко бутылки. Не уверена, кто именно меня ударил, но посмотрев нечетким взглядом на Кэсси всего несколько секунд, я прихожу к выводу, что это сделала она, и теперь она собирается с духом для….чего-то.

— Тони? — голос Миллера пропитан ядом.

— Я здесь, сынок. — Тони подходит, смотря на меня извиняющимися глазами. Чувствую себя глупой, неуклюжей и слабой.

— Убери эту суку нахрен из моего кабинета. — Миллер поднимает меня с пола и заключает в надежные объятия, прежде чем развернуться лицом к Кэсси. Она уже почти осушила бутылку.

— Я могу стоять сама, — возражаю, горло хрипит от моих криков.

— Шшш, — успокаивает он тихонько, губами прижимаясь к моему виску, все это время продолжая метать в Кэсси яростные молнии.

Она насторожена и пьяно переминается с ноги на ногу, но продолжает нести в себе дух превосходства.

— Ей не стоило лезть, — она с легкостью упускает весь инцидент, допивая водку.

Тони подходит и хватает ее за руку:

— Идем, — приказывает он, забирая у нее бутылку и с грохотом ставя ее.

— Нет!

— Убери ее! — кричит Миллер. — Убери, нахрен, прежде чем я убью ее!

— Ты бы не сделал мне больно! — смеется она. — Не смог бы!

Тони тащит ее к двери, но она упорно вырывается. Ее не угомонить.

— Черт тебя дери, Кэсси! Протрезвей, обсудите все позже.

— Я в порядке! — она выворачивается из рук Тони и шагает к столу, усаживаясь в кресло Миллера. Я, может, и вернула четкость зрения только что, но я определенно вижу, как она скалится в мою сторону. Даже сейчас? Ударила меня, напала на Миллера и продолжает вести себя враждебно. Она что, не чувствует агрессию, исходящую из каждой клеточки моего иногда джентльмена? Она дура? — Оставь, блядь, меня в покое, — рычит она, хватаясь за замысловатой формы крест, всегда украшающий ее шею. Возится с ним, матерясь себе под нос.

— Кэсси, — предупреждает Миллер. Чувствую, как под моей щекой вдвое участилось его дыхание. — Не смей.

— Отвали!

Тони очень быстро оказывается рядом, склоняясь над ней, и ладонями упирается о поверхность стола Миллера.

— Я не позволю этого, Кассандра.

Она поворачивается, дерзко выпятив подбородок, и приближается к Тони, оказываясь с ним нос к носу, но не прекращает играть с серебряным крестиком.

— Отвяжись от….меня.

— Кэсси!

— Он выходит из игры! Ты когда-нибудь слышал что-то настолько забавное? Они никогда этого не позволят.

Я хочу кричать, что у всех этих женщин нет выбора, что он уже мой, но Миллер прижимает меня к себе. Жест, полный убеждения.

Она смеется:

— Чертовски смешно. — Метал украшения расходится надвое, и я с ужасом смотрю, как на идеально белую поверхность стола Миллера просыпается белый порошок. Я выдыхаю, Тони матерится, а Миллер превращается в камень.

Кокаин?

Если бы я сама не видела, как мельчайшие крупицы падают из красивого украшения Кэсси, я, вероятно, никогда бы не поняла, что они там; порошок совершенно сливается с белым лаковым покрытием под ним. Я, потеряв дар речи, смотрю, как она достает из своего бюста кредитную карту и свернутый в трубочку кусочек бумаги, и начинает ей передвигать порошок по столу Миллера, превращая его в идеальную, длинную линию. А она профессионал.

Тони мечется по кабинету, отборно матерясь, а Миллер просто стоит и смотрит на нее, продолжая крепко меня держать. Напряжение в кабинете осязаемо, и меня действительно беспокоит, кто сделает следующий шаг. Накатывает потребность освободиться из рук Миллера, но тогда он сорвется. Все будут в большей безопасности, если я буду в его руках, но я вдруг уже больше не там. Миллер усадил меня в уголок дивана, а сам направляется в сторону Кэсси, не то чтобы ее это сильно волновало. Он слишком занята, вдыхая через свернутую в трубочку бумагу порошок со стола Миллера.