Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Вновь обретя веру (ЛП) - Фолкнер Тэмми - Страница 7


7
Изменить размер шрифта:

— Ещё одна татушка? — спрашиваю я.

Хотел бы я знать, за что ещё она благодарна.

Она кивает, и я подхожу ближе, а затем отвожу завитки волос от её шеи. Она слегка вздрагивает, но по-прежнему улыбается.

— Бабочка, — замечаю я. — Как оригинально.

— Мне было восемнадцать, — сетует она.

Но усмехается, и я понимаю, что она не сердится.

— Бунтовала? — спрашиваю я.

Фейт кивает, и её лицо заливает румянец.

— Я влипала в огромное количество неприятностей, — говорит она. После чего игриво выдыхает: — Думала, папа меня прибьёт.

— А ещё есть? — спрашиваю я.

Она снова заливается румянцем. Значит, есть.

— Где? — спрашиваю я.

— В других местах, — бормочет она, вдруг заинтересовавшись уборкой рабочего места.

— Например? — поддразниваю я.

У меня на сердце становится легче, чего я не чувствовал уже очень долгое время. Но не уверен, нравится ли мне это.

— Если тебе так уж не терпится узнать, то ещё одна набита на попе.

Фейт отворачивается от меня, и мой взгляд тут же опускается на её попу. Которая великолепно выглядит в этих джинсах, но я умираю, как хочу увидеть эту татушку.

— Можно мне взглянуть? — спрашиваю я, и мои губы растягиваются в улыбке.

Это такое незнакомое ощущение, что я не знаю, как с ним быть. И тут же перестаю улыбаться.

Она фыркает.

— И много девушек после этих слов начали скидывать с себя одежду? — спрашивает она и, заметив, что я допил свой кофе, наливает мне ещё одну чашку.

— Спасибо, — говорю я. И смотрю в её зелёные глаза. — У меня давно не было девушек, — продолжаю я, показывая на ногу. — Для того чтобы научиться обращаться с ней, мне понадобилось некоторое время.

— И как, научился? — спрашивает она, ухмыляясь мне поверх кружки.

Я киваю.

— Да, но не всему. — Я провожу взглядом вверх и вниз по её телу, в то время как она смотрит на меня, скрестив руки на груди. — Извини, — бормочу я. — Не могу ничего с собой поделать — ты чертовски привлекательна.

Она усмехается и краснеет, отчего становится ещё красивее. Я вляпался. По самое не хочу.

— Наверное, тебе нужно возвращаться к работе, — говорю я. — Или в постель. Или к тому, чем ты занимаешься в течение дня. — Я перевожу взгляд на дверь. — Ты в курсе, когда уличные торговцы начинают продавать жареные каштаны или горячий шоколад?

Она вскидывает брови.

— Ты ешь каштаны и пьёшь горячий шоколад на завтрак?

— Это есть в моём списке.

Я вытаскиваю его из кармана и заглядываю в него. Сейчас, когда я об этом думаю, мой список дел кажется глупой затеей. Наверное, мне просто следует отправиться в гостиницу и поспать.

Она наклоняется, чтобы заглянуть в мой список.

— Что ещё здесь есть? — Широко распахнув глаза, она произносит: — Бродвейский театр? В канун Нового года?

Я киваю.

— Можно мне пойти? — шепчет она и, схватив меня за руку, заглядывает мне в глаза. — Возьмёшь меня с собой?

Фейт

Не могу поверить, что я спросила его об этом. Мне хочется забрать свои слова обратно, но их уже не вернуть. Выражение лица Дэниела подсказывает мне, что внутри него идёт борьба. Он приподнимает бровь, пытаясь вести себя так, будто я не испугала его, но я-то вижу правду.

— Ты хочешь пойти в Бродвейский театр? Со мной?

Я киваю, прикусив нижнюю губу. Он взглядом находит мой рот и, сжав губы, не сводит с него глаз.

— Всегда хотела туда сходить. — Смутившись, я пожимаю плечами.

— Раньше мама каждый год водила меня в Бродвейский театр. Мы гуляли по городу, ели жареные каштаны, пили горячий шоколад и делали всё, что было в моём списке для новогодней ночи. — Он пожимает плечами, словно ему неудобно об этом говорить. — Я даже не знаю, что там сегодня показывают.

— «Золушку», — выдыхаю я. — Роджерса и Хаммерстайна.

Иногда я и сама чувствую себя Золушкой. Я забочусь обо всех вокруг, но никто не заботится обо мне. Больше нет. Дедушка занят Нэн, а Нэн слишком больна, чтобы делать что-то большее, чем просто жить. Мои родители считают меня сильной, но я тоже нуждаюсь в заботе. Просто не хочу, чтобы об этом кто-то знал.

Я машу рукой.

— Знаешь что? — говорю я. — Неважно. Это был всего лишь глупый порыв.

— Тебе нужно сходить за сумочкой? — спрашивает он с усмешкой, хотя с тех пор, как мы встретились, я впервые вижу на его щеках румянец.

Проверяю карманы. У меня с собой кредитка и водительское удостоверение. Это всё, что я обычно беру с собой. Но для похода в театр мне лучше переодеться.

— Ты серьёзно? — спрашиваю я. — Ты хочешь, чтобы я пошла с тобой?

Дэниел пожимает плечами, не переставая улыбаться. Улыбка делает его моложе. И он настолько красив, что у меня перехватывает дыхание.

— Мне нужно спросить разрешения у твоего дедушки? — игриво шепчет он.

Я киваю. Наверное, лучше спросить. Присев, он смотрит на меня с удивлением.

— Нужно? — спрашивает он.

Я снова киваю.

— Так бы поступил истинный джентльмен, — игриво говорю я.

— Чёрт, неужели мне придётся добиваться тебя? — бормочет он, но продолжает улыбаться.

Да, ему придётся добиваться меня. Потому что он должен уметь добиваться того, чего хочет.

— Можешь подняться наверх? А я пока захвачу кое-какие вещи, — говорю я, глядя ему в лицо. Я всё ещё не уверена, действительно ли он хочет, чтобы я пошла с ним, или просто разыгрывает меня.

Он кивает и усмехается, качая головой. Но начинает подниматься по лестнице. Достигнув верхней ступеньки, Дэниел останавливается.

— Мне нужно постучаться? — спрашивает он.

Я тянусь мимо него к ручке, чтобы открыть дверь, и он отшатывается в сторону, из-за чего теряет равновесие. Ох, чёрт. Я только что заставила подняться по лестнице парня с протезом вместо ноги. Какая же я идиотка! Он делает вдох и тянется к перилам позади меня. А затем, закрыв глаза, что-то бормочет. Я смотрю на него. Он что, нюхает меня? Замерев, гляжу на его лицо. Оно выглядит спокойным. Но тут он открывает глаза и смотрит в мои, отчего моё сердце пускается вскачь.

— Ты только что понюхал меня, — шепчу я.

— Ага, — говорит он с усмешкой.

Сейчас он больше всего похож на мальчишку, чем за всё пребывание в нашей мастерской, и от понимания этого моё сердце трепещет. И когда он продолжает, его голос звучит ласково:

— Ты приятно пахнешь.

— Приятно? — фыркаю я. — Именно это и желает услышать любая девушка.

Дэниел ухмыляется.

— Что? — спрашивает он. — Приятно — это же хорошо.

— Младенцы пахнут приятно. — Я поднимаю голову. — В общественных туалетах пахнет приятно.

Он усмехается.

— Мне кажется, твоё понимание слова «приятно» сильно отличается от моего.

Он проводит рукой по лицу, и его улыбка тотчас пропадает.

Я тычу пальцем ему в грудь.

— Что здесь забавного? — спрашиваю я.

— От младенцев воняет. Как и от общественных туалетов.

Парень наклоняется вперёд, и я чувствую его дыхание — горячее и влажное — прямо у моей шеи. Воздух смещается возле моего уха, и он делает глубокий вдох. Огрубевшим голосом он говорит:

— Ты права. Ты пахнешь не просто приятно, а чертовски сексуально.

Его нос нежно касается моей шеи, и по моим рукам бегут маленькие мурашки.

— Сексуально? — выдыхаю я.

Хотя вряд ли бы кто-то сказал, что я дышу. Скорее, задыхаюсь. Словно ребёнок, который стащил хот-дог и, откусив от него, подавился.

Дэниел качает головой.

— Нет. Я сказал чертовски сексуально.

Он снова наклоняется ко мне и, закрыв глаза, делает глубокий вдох.

— Это запах антиперспиранта и кофе, — говорю я и откашливаюсь, пытаясь прочистить горло.

Он качает головой.

— Это твой запах.

И смотрит мне в глаза.

Вдруг дверь открывается, и я чуть ли не вваливаюсь в комнату. Но дедушка ловит меня и помогает устоять на ногах.

— Вы, двое, так и будете заниматься этим на лестнице или всё же войдёте? — спрашивает он, постукивая ногой.