Каре для саксофона (СИ) - Иванова Милена - Страница 45

Дождавшись карманной пары в две девятки и находясь на малом блайнде, я вступил в игру, Тронтон тремя фишками определил рейз в триста тысяч, я коллировал ставку. Туз, девятка и шестёрка «offsuit» со стороны не вносила особой интриги, однако последовала ставка Лесли в пятьсот тысяч, я продолжил игру без рейза. На тёрне открылся король, в ответ на мой быстрый «чек» Тронтон пошёл Ва-банк. Я начал считать варианты, мне нужна была только победа и, если я проигрывал этот раунд, то добиться её было практически не возможно. «Лесли, сколько заплатит тебе хозяин?», — размышлял я: «Наверное, копейки, а остальное будет питать преступную сеть, поставляющую на конвейер разврата и извращений молодых глупых девчонок. Сколько их потеряет человеческий облик или погибнет, принося нескончаемое горе родным и близким. Нет, нужна только победа», — и я вернулся к картам.

Накладывая практику предыдущей игры с англичанином на его психическое состояние в данный момент, я понял, что он способен играть только по карте, на блеф у него сил уже нет. Тогда что мы имеем? Небольшой рейз на префлопе, вряд ли он ограничился им, имея на руках пару тузов. Ставка на флопе — скорее всего, у него на руках туз. Ва-банк на короле, возможно, вторая карта — король, под стрит-дро сейчас мало кто бы рискнул пойти «All in». Принимая, что у Лесли на руках нет «рocket pair», его максимум — две пары и, возможно, два туза и два короля, выигрышные ауты на ривере только туз или король, их в колоде осталось всего четыре карты, у меня остальные сорок две. Шанс один к десяти, очень хороший шанс, и я коллировал ставку. Мы вскрылись. Туз — король англичанина подтвердили мои рассуждения, но когда Тронтон увидел две мои девятки, облокотился на локти и закрыл лицо ладонями. Крупье сделал паузу, понимая драматизм ситуации. Напряжение возросло до предела, я ощущал учащенно бьющееся сердце где-то в горле. Ривер превзошел все математические ожидания, самым маловероятным аутом на стол упала карта, на которой в два ряда было восемь красных квадратиков и один между ними — четвёртая девятка. «Каре», — гулом прошла по залу волна. Я не видел реакции Тронтона и того, что происходило вокруг, мои глаза следили за тем, как дилер на столе выкладывал к тузу четыре девятки и, наконец, объявил: «Four of a kind»[29].

«Чем пахнет Слава? Конечно, новенькими евро!»

Когда до публики дошло, что драматичная и тяжёлая игра закончилась, зал взорвался бурными овациями. Михаэль, который внутренне настраивал себя на победу, оказался совсем не готов к столь внезапному всеобщему обожанию аудитории зала. К нему бросились три десятка ярых любителей покера, а теперь и его самого. А потом началось…

Ему пожимали руки, трясли за плечи, словно дерево с золотыми яблоками, просили автограф. В его жизни ещё не было такого ликования, виновником которого являлся он. Михаэль даже сказал себе вычитанную однажды мудрость «Не гордись! Помни, что ты только человек!» Так когда-то говорили римским триумфаторам, напоминая, что судьба переменчива, несмотря на сегодняшние почести и признание.

Друзья не смогли подойти к победителю, а Ева так и осталась стоять у своего стула. А когда в зал пустили журналистов, и работники Казино корректно, но настойчиво оттеснили толпу от Михаэля, представители прессы, прокричав «Здесь Ева Милан!», бросились не только к победителю, но и к девушке, привлекая за собой зрителей и засыпая её вопросами.

— Вы знакомы с победителем?

— Да.

— Давно ли вы вместе?

— С Михаэлем Руманом я знакома всего неделю.

— Вас связывают близкие отношения?

— Мы друзья.

— Ходят слухи, что вы влюблены в друг друга. Так ли это?

— Об этом говорить ещё рано. А живущие только слухами быстро глохнут.

Даниэль прервал интервью: «Мадемуазель, пора готовиться к выступлению».

Михаэль перебирал глазами людей, оборачивался, при этом быстро отвечая на вопросы. Далее была съёмка для телевидения и интервью.

— Как ты готовишься к турнирам? — под вспышки фотокамер прозвучал первый вопрос.

— Я учусь у титулованных покерных игроков, изучаю их тактики и приёмы ведения игры, — начал Михаэль.

— Какова твоя наисильнейшая стратегия и как ты воплощаешь её в игру?

— Она очень проста. Я всегда хочу быть первым. И делить победу даже с самыми опасными соперниками не хочу и не умею.

— Чтобы ты мог рассказать для новичков об игре в турнирах и о самых популярных ошибках неопытных игроков?

— Не надо торопиться выиграть, если ты сможешь вжиться в игру и понять её суть, то победа найдёт тебя сама.

— Часто игроки шли в олл-ин вместо того, чтобы просто добить ставку соперника, как будь-то, боясь получить повторный рейз. Это правильно?

— Трудно сказать, каждый играет по-своему. Тайтовые игроки берегут стэк и стараются играть только на «тяжёлой» карте. Минус в том, что если вы всегда будете играть так, то пропустите другие комбинации с очень сильными руками, ведь три двойки бьют двух тузов, верно? А значит, в итоге вы потеряете весь свой стэк. Всё должно быть сбалансировано.

— А чем ты ещё занимаешься кроме покера?

— Спорт, дайвинг, очень люблю слушать саксофон, — ответил Михаэль.

— Ты одинок? Теперь ещё и богат. Ведь это, пожалуй, самый крупный выигрыш в покерных турнирах. Самые красивые девушки будут охотиться за тобой. Мечтаешь встречаться с какой-нибудь звездой или такой же успешной, как ты?

— Спешу разочаровать прекрасную половину человечества. У меня уже есть любимая девушка.

— Кто она? Откуда?

— Из России, — ответил Михаэль кратко, давая понять, что интервью закончено.

Небольшая фотосессия за покерным столом — ещё одно приложение к славе и огромному выигрышу, как оказалась, была весьма утомительна. Михаэль подозвал Даниэля и, шепнув ему несколько слов, объяснил репортёрам, что хотел бы перевести дух и отдохнуть, а затем быстро вышел.

— Где Ева? — спросил он.

— Готовится к выступлению.

— Мне тоже туда. Можно как-то миновать толпу у выхода?

— Не проблема, — ответил Даниэль, устремляя взгляд в толпу, и подозвал жестом охрану.

Трое работников турнира организовали небольшой коридор, мягко оттеснив желающих задать вопрос или просто пожать руку победителю. Выйдя в переход между залами, не отказываясь от услуг охраны, Михаэль проследовал в гримёрную зала Гарнье, где расположилась Ева. Девушка сидела в концертном наряде у зеркала, поправляя легкий грим. Увидев отражение входящего Михаэля, она устремилась на встречу и прильнула к его груди, и уворачиваясь от поцелуев, подставляла то ушко, то шейку, пытаясь сохранить макияж.

— Я верила, что ты сможешь и сделаешь это сам, — шептала она.

— Всё для тебя, моя маленькая принцесса, — целуя доступную шейку, вторил он.

— Я знаю, — немного задумчиво ответила девушка.

— Сейчас — твой последний выход, ты готова?

— Да.

В гримёрную постучали, и она, взяв инструмент, направилась к дверям, послав на прощание ему так и не пригодившийся на турнире воздушный поцелуй. Во взгляде Михаэля проскочили сомненье и тревога, но, быстро собравшись, через некоторое время он вышел следом.

Ева незаметно, чтобы осмотреться, вошла в зал. Там было очень оживлённо. Участники турнира, выигравшие в нём, активно делились впечатлениями. Там, у окна, весело щебетали на английском хорошенькие аристократки в присутствии своих бой-френдов, не дошедших до финала, но всё равно пополнивших личный счёт. Рядом с ними группа солидных джентльменов обсуждала организацию турнира. В дальнем углу зала она заметила друзей, окруживших Гордона. У стены стоял Фредерик в компании игроков и крепких молодых людей, взгляд, которого бегал по залу, неизменно возвращаясь к Еве.

Мадемуазель встала там, откуда звук будет максимально доступен всем присутствующим в полном объёме и мощи. Окинув ещё раз публику, она уверенно взяла самый выразительный, как она считала, из семейства саксофонов — Альт, коснулась губами мундштука и… Джазовая композиция Пола Дезмонда «Take five» мягко пустилась по залу, незаметно входя в души людей и утоляя их своим дыханием.