Оружие Победы - Федоров Вячеслав Васильевич - Страница 15

Зима 1943 года — первое появление самоходок СУ-76 на фронте.

История создания самоходного артиллерийского оружия не менее интересна, чем история появления танков или самолетов. Она только менее известна.

Из предыдущей главы вы знаете, что самоходки называли «пушками с высшим образованием». Не громко ли сказано?

Да, пожалуй, нет, если послушать рассказ ветерана. Автозаводцу, кавалеру трех степеней солдатского ордена Славы Сергею Ивановичу Константинову выпало воевать наводчиком на СУ-76.

«В каждом бою мы выполняли одну главную задачу — поддержать огнем наступающую пехоту. Как правило, мы катили сзади наступающих цепей и внимательно высматривали цели. Экипажи самоходок состояли из опытнейших артиллеристов. В бою приходилось мгновенно производить расчет выстрела.

Еще в „учебке“ на каждый вопрос от нас требовали быстрого и четкого ответа. Бывало мы возражали: дайте подумать, зачем такая спешка с ответом. „Зачем“ — мы узнали в первом бою, когда перед глазами замелькали цифры счислений, упреждений, углов, склонений. Теперь мы ясно поняли, что от нас требовалось и были благодарны своим учителям.

В бою, конечно, все страшно — все-таки по тебе стреляют, тебя ловят артиллерийскими прицелами и кожей чувствуешь, что уже вложен в ствол бронебойный снаряд, который сейчас ударит в твою самоходку. Страх вносит растерянность, а это значит, что ты не упредил врага своим выстрелом. Самоходчики должны иметь крепкие нервы. Трусость ослепляет, мужество придает артиллеристу твердость, вот тут и выбирай.

Нас иногда сравнивают с танкистами. Но похожее только одно — гусеницы, на которых мы передвигались. Танкист ведет бой „хаотично“, у него в арсенале и огонь, и маневр, и скорость. Он может наступать и тут же обороняться, делать резкие броски.

Мы же в атаке использовали только пушечный огонь. Подавим все огневые точки впереди себя — будем живы.

Скоро я уже знал, что надо бою и что не надо. Вот говорят о немецких „пантерах“, грозное, мол, было оружие. А для нас они были не страшны. „Пантеры“ стреляли рассеянно, разрывы метались по полю и если только случайно тебя зацепят.

А вот „фердинанду“ на глаза лучше не попадаться.

Позже уже, когда я освоился на войне, по разрывам снарядов мог определять, из чего бьют, и даже мог сказать — „мазила“ или снайпер наводчик. Важно ведь знать, против кого имеешь дело. Бой со стороны кажется хаосом, а когда сам в нем участвуешь, то замечаешь все. Чувствуешь, по твоей самоходке начинают пристреливаться. Разрыв, ближе, теперь сбоку, следующий снаряд наш… Стоп машина! Точно, впереди фонтан взрыва. Был наш, а теперь полный вперед.

В бою не надо забывать: боишься ты, но ведь боятся и тебя.

От боя к бою я учился думать и за себя, и за врага. В каждом бою, прежде чем сделать что-либо, прикидываешь, а какая будет ответная реакция. Идем в атаку — ищем слабое место врага, но ведь и он ищет.

Дело доходило до того, что уже знаешь „почерк“ вражеского артиллериста. Сегодня он обстреливал тебя, завтра… Чувствуешь, что он изучил наш „почерк“, надо его менять. Опять атака, нет того артиллериста — или мы его, или сняли с позиции. Перед нами новичок, значит жить будем. Так и воевали!

Бывало, пехотинцы говорили, что на нас в бою смотреть страшно. Движемся медленно, не торопимся… Мишени, словом. Наверное, со стороны оно и так, но ведь каждый наш выстрел — это точка в бою. А она должна быть поставлена там, где надо. Не торопясь, не поспешая поставлена».

Когда же и как началась служба самоходных артиллерийских установок в войсках?

С появлением на полях сражений танков изменился тактический рисунок боя. Атаки стали стремительны и скоротечны. Под прикрытием брони пехота в броске продвигалась на большие глубины в оборону противника. Остановить танки могла только артиллерия, но с закрытых позиций стрелять по движущимся целям довольно трудно. В дуэльной ситуации, когда пушки выносили на прямую наводку, нередко побеждали танки. Возникла идея создания такой пушки, которая могла бы в ходе боя менять позиции, идти, не отставая в рядах атакующих войск, бороться с танками на равных, не уступая им в маневренности, скорости и силе удара. Это и была основа идеи самоходных артиллерийских установок.

В перерывах между мировыми войнами в разных странах создаются образцы всевозможных самоходных орудий. Варианты конструкторских решений бесконечны: один пробует установить обычные полевые пушки в кузовах грузовиков, другие монтируют пушечные стволы на гусеничных вездеходах, создаются поезда на гусеничных платформах, на которые устанавливают орудия большого калибра. Но все эти варианты были ненадежны, и дальше опытных образов дело не пошло.

Военные конструкторы в нашей стране тоже работали над созданием артсамоходов. Только сейчас стало известно имя одного из конструкторов — Павла Николаевича Сячинтова. Как оказалось, еще в 1933 году была принята программа «Большой дуплекс», по которой предусматривалось переоборудовать танки Т-28 и Т-35 под экспериментальные самоходные установки. К 1938 году уже подошли к запуску САУ в серию. Но специальная комиссия разработала перечень образцов орудий для системы артвооружения РККА. Самоходок в этом перечне не было.

Советско-финская война показала, что была совершена очередная крупная ошибка. Сопровождающие пехоту легкие танки с их слабыми пушками были бессильны против линии обороны финнов.

Срочно вспомнили о самоходках П. Н. Сячинтова. Они имели калибр снаряда 150 мм и могли сокрушить любую броню.

Кстати, Павел Николаевич Сячинтов за их создание был награжден орденом Ленина. Но к тому времени, когда о нем вспомнили, в живых его уже не было. Он был расстрелян как «враг народа».

Сохранившиеся две самоходки, над которыми он работал, срочно отремонтировали и экранировали броневыми листами. Но к войне они уже опоздали. С огромными потерями «линия Маннергейма» была взята.

Историки, изучая вооружение немецкой армии, обнаружили поразительное сходство штурмового орудия StugIII с «артиллерийским танком» Сячинтова. А когда ее вооружили длинноствольной пушкой, она стала успешно бороться с нашими танками. Это была самая массовая машина «вермахта».

К началу Второй мировой войны ни одна воюющая армия не имела совершенных самоходных артиллерийских установок. Но первые же бои показали, что подвижные пушки очень нужны. Вскоре самоходки появились, но по одному только виду принятых на вооружение той или иной армией самоходок можно было судить о характере ведущих данной армией боевых действий.

Наши самоходки — оружие наступления. Это можно сказать однозначно, посмотрев фотографии всех воевавших САУ.

За тяжелые самоходки взялось конструкторское бюро, руководимое Федором Федоровичем Петровым.

2 декабря 1942 года Государственный комитет обороны потребовал от военной промышленности наладить массовое производство самоходных артиллерийских установок.

А через два месяца последует новое постановление ГКО «О сформировании танковых армий новой организации». Теперь танковые корпуса насыщались только что выпущенными САУ-122, разработанными в конструкторском бюро Ф. Ф. Петрова и СУ-76, которые возникли как бы ниоткуда. Причем вооружали ими не только танковые соединения, но и кавалерийские корпуса. Не могли конники идти в атаку без поддержки шустрых самоходок.

Так откуда же они взялись? В предыдущей главе вы познакомились с легкими танками, которые в годы войны выпускал автозавод. «Век» их был короток. Сделав свое дело, они должны были исчезнуть. Так и случилось. Выпуск их постепенно сворачивали. В начале 1943 года был снят с вооружения легкий танк Т-70.

Но сняли с вооружения только… половину танка. Ходовую часть отдали под новую самоходку, чертежи которой поступили на завод в декабре 1942 года.