Крестоносец: Железная Земля (СИ) - Астахов Андрей Львович - Страница 81

- Уберите оружие! - приказал Л`Аверк.

- Значит, вы нас защитите? - спросил я, глядя барону в глаза.

Лорд-прецептор собрался было ответить, и я даже успел почему-то подумать, что он скажет "Да", но тут раздался близкий, протяжный и требовательный звук рога. Я узнал этот зов - это был особый орденский сигнал, предупреждающий и прибытии важной персоны; мне приходилось слышать его и прежде. Кто-то требовал пустить его в замок.

Чтобы пустить в замок неведомых гостей, понадобилось не больше пары минут. Во двор, цокая подковами по камню, въехали пять всадников - орденский герольд в оранжевом сюрко с изображением двух перекрещенных труб и четыре воина вспомогательных войск, вооруженных длинными копьями.

Выехав в центр двора, герольд вынул из своей дорожной сумки свиток и закричал:

- Слушайте! Слушайте! Слушайте!

Один из воинов вновь протрубил в рог. Во дворе стало тихо, как в церкви, только потревоженные сигналом вороны раздраженно каркали над нами. Герольд медленно развернул свиток, держа его на вытянутых руках, начал читать громким, торжественным, хотя и немного усталым голосом:

- Мы, милостью Пресвятой Матери нашей, волею Творца и людским соизволением командоры преславного пресвятого братства фламеньеров, защитников истинной веры и оплота Рейвенора, глава ордена и великий магистр Берни де Триан де Сарвенье, великий маршал, лорд-десница Ногарэ де Бонлис де Ретур, великий скарбничий, лорд-десница Оливер де Фаллен де Оврилак, великий ризничий, лорд-десница Ормон де Лассене де Лотаж, великий шевалье, лорд-десница Пьерен де Гаст де Кастель, великий персекьютор, лорд-десница Гугон л`Ассиме де Отон и великий госпитальер, лорд-десница Робер де Кавальканте де Бракк, совокупно и единодушно, как подобает любящим братьям и сыновьям нашей Матери-Церкви, на животворящей Силе которой основано государство наше и с полною поддержкою Его Императорского величества, государя нашего Алерия, сообщаем всем собратьям нашим, подданым империи, единоверцам, союзникам и сотрудникам в делах духовных и светских, всем добрым детям Матери-Церкви нашей без различия сословия и достатка о нижеследующем:

Известно вам, о собратья наши, что долгие годы терпели мы губительную язву близ границ наших, а именно нечестивую веру, смрадное логово которой основалось и укрепилось в терванийских землях. Ныне же расползается нечестие и скверна из терванийских пределов по миру. Уже кочевники Дальних степей принимают ложное учение, становясь для терванийцев преданными союзниками. Но еще более печалит нас, что ложь и неправда терванийская, за свет истины себя выдавая, вводит многих слабых духом во искушение и от истинного спасения и вечного мира в лоне Матери нашей отвращает. Как некогда богомерзкие вессалиане и кальдары пытались лжеучением своим развратить нас, так и последователи Аин-Тервани ныне несут зло в наши пределы, и грозится нечестие оное подорвать сияющий престол Матери-Церкви нашей и основы самого государства. Сказано в Золотых Стихах Наследия: "Не бывает двух истин, и правда одна, и нет другой правды, нежели Слово мое". Посему слишком долго терпели мы поругание истины и козни нечестивых близ границ наших, и терпению нашему настал предел. Пришло время спасти сияющий светом Истины удел наш, и дом наш, и сады наши, и души наши от скверны и исполнить сказанное в Золотых Стихах: " Моя церковь восторжествует по всей земле, неся людям свет и правду." Исполняя волю Матери нашей и волю истинно верующих сынов Отечества нашего, мы, командоры преславного пресвятого братства фламеньеров, провозглашаем о начале крестового похода, ибо так хочет Творец наш и пресвятая Матерь-Воительница наша, благословляющая и направляющая нас на праведное дело!

Говорим вам, собратья наши, жители империи, населяющие ее, люди всякого возраста и всех сословий, мужчины и женщины, пахари и воители, торговцы и мастеровые, что главная сила наше в единстве и стремлении совокупно раздавить гадину, подползающую к пределам нашим, чтобы пожрать и отравить плоды трудов наших и души наши отвратить от веры. Мы призываем вас на путь спасения и доблести, путь служения святому делу и подвига во имя Матери нашей пречистой! Оставьте злобу вашу, роптания и сомнения ваши, присоединяйтесь к святому воинству с оружием в руках или помогайте ему достоянием и подвижничеством вашим. Помните, какими милостями и благодеяниями оделяла вас земля наша, и вера наша, и милость Матери всегда пребывала с вами - так отплатите им любовью за любовь, верностью за верность и добром за добро. Нет перед лицом Матери знатного и убогого, богатого и бедного, низшего и высшего, ибо все мы суть дети одной земли, одной Матери и одной церкви. Каждый, кто мечом, словом или делом своим приблизит победу нашу, получит свою награду.

Всякому, кто откликнется на наш призыв и пожелает выступить в защиту святого нашего дела, буде он любого сословия, достатка или занятия, надлежит явиться в Рейвенор до первого числа летнего месяца эйле сего года со всем необходимым для участия в походе. Равно каждому, кто присоединится к богоугодной миссии нашей, милостью Его Величества и пресвятой Матери-Церкви даруется прощение его грехов и преступлений, вольных или невольных, совершенных прежде по умыслу или без оного, чтобы мог он искренним подвижничеством и честными богоугодными делами своими заслужить милость Творца и восстановить свое доброе имя среди людей.

Именем Матери нашей подтверждаем каждое слово сей грамоты и зовем добрых верующих на подвиг ради нашей веры.

Писано в Рейвеноре, в парадном зале Фор-Маньен, в первый день после Весеннего Равноденствия, года тысяча сто пятидесятого Четвертой эпохи.

В третий раз протрубил рог, вновь сорвав с крыш ворон. Массим л`Аверк первым нарушил молчание. Шумно вздохнул, достал меч из ножен, поднял его над головой и крикнул:

- Так хочет Матерь!

- Так хочет Матерь! - подхватили десятки голосов по всему двору, на стенах и над замковыми воротами.

- Что с тобой? - шепнула Домино, с беспокойством глядя на меня. - Ты так побледнел!

- Это война, - сказал я. - Мы опоздали.

- Все будет хорошо, милый. Верь мне.

- Ишь, вороны разорались! - пробормотал очень тихо Домаш, но я услышал. - Дурная примета, истинно скверная...

- Велико мое счастье, ибо я дожил до этого дня! - с жаром фанатика провозгласил л`Аверк. - Благодарю тебя, герольд, за благую весть.

- Барон, среди нас предатель! - Де Фанзак и не собирался униматься. - Или вы забыли обо всем?

- Эй, де Фанзак! - ответил я насмешливо. - Ты разве не слышал, что сейчас говорил посланник? Или тебе вторично прочитать? Император и Орден объявили амнистию. Так что идите в свои покои, ваша светлость, а то, не ровен час, простудитесь.

Надо было видеть рожу де Фанзака, когда я это сказал. Такой злобы и ненависти во взгляде я не видел никогда. Он был готов голыми руками разорвать меня на кусочки. Но мне было наплевать на де Фанзака. Мы победили, прочее не имело значения.

Л`Аверк махнул рукой, и арбалетчики на галереях опустили оружие.

- Шевалье Эвальд, вы свободны, - сказал лорд-прецептор. - Продолжайте свой путь. Не забудьте засвидетельствовать командорам мое почтение.

- Благодарю вас, милорд.

- Ступайте во имя Матери. Может быть, скоро мы плечом к плечу пойдем в бой за правое дело...

***

События развиваются с пугающей быстротой. И не скажу, что это меня радует.

Повсюду, в деревнях, куда мы заезжаем за провизией, на постоялых дворах и в гостиницах, где останавливаемся на отдых, говорят только о грядущем походе. Простолюдины встречают нас с необычайным почтением, и постоянно приходится слышать фразы вроде: "Благослови вас Матерь в вашем походе, добрый сэр!" или "Да направит Матерь ваш меч на головы неверных, милорд фламеньер!" Вроде бы и радоваться надо такому всеобщему воодушевлению, но есть в таком отношении к будущей войне что-то тревожное.