Победа века - Коллектив авторов - Страница 57

И вот тут меня контузило. Рядом ударила мина из немецкого шестиствольного — с оглушительным треском. И дальше — провал. Сколько я лежал — два, три часа, а может, сутки — в воронке от снаряда, засыпанный полностью, не знаю. Меня вытащили солдаты из соседней части. Видят — автомат, потянули, а ремень у меня был намотан на руку… Не слышу ничего, только по губам вижу — они что-то говорят. Отвели меня в медсанбат. Дня три там побыл. Вот тогда-то и вспомнил, что в день переправы мне исполнилось 18 лет. Немножко стал слышать — и в бой! Попал я уже в другую часть. Это была 322-я гвардейская стрелковая дивизия. Смяли мы днепровскую оборону. Памятны мне и тяжелые бои за Киев, ночной штурм горящего города. Особенно яростное сопротивление — не меньшее, чем на Днепре, — встретили мы под Житомиром. Запомнился Радомышль. Только мы приготовимся, фашист идет в наступление: контратаковал ежечасно, танки шли большими группами. Здесь меня царапнуло осколком в грудь.

…Когда первый раз Тарнополь взяли, там оказалось около 700 машин. Мы захватили огромные склады с оружием, продовольствием. А 11 марта ранним утром враг нас контратаковал, обойдя город с фланга. Завязался ожесточенный бой.

Заменив связиста, я побежал восстанавливать связь и был ранен разрывной пулей в правую ногу. Помню, увез меня на подводе прямо из боя пожилой дядька с бородой. Забросал меня соломой на телеге и помчал. А кругом стрельба, грохот.

Из медсанбата я был переправлен в тыл, в город Кирсанов Тамбовской области. Гипс наложили. Пробыл я там до июня. Постепенно стали восстанавливаться нервы, двигаться пальцы: медсестра по нескольку раз в день заставляла выполнять упражнения. Наконец сняли гипс, и я с палочкой явился на комиссию. Меня направили в запасной полк. Теперь я был не пригоден для пехоты. Многих тогда посылали учиться. Какая у тебя специальность — неважно; какую надо, по такой и готовили. В то время, видимо, требовались стрелки-радисты на штурмовик ИЛ-2. И я попал в школу воздушных стрелков. Был очень рад этому. У меня, бывшего пехотинца, любовное отношение к летчикам. Сколько раз они спасали нас от фашистских бомб и танков!

Проучились мы до февраля 1945 года, получили новую технику и поехали на фронт, под Будапешт. Однако первое время я летал нечасто. Пилоты предпочитали опытных, обстрелянных радистов.

Наши войска вынудили немцев оставить Будапешт. И фашисты озверели. Они стянули всю технику, какую могли, свои новейшие танки — «королевские тигры», самоходные орудия «фердинанд» — и нанесли удар по Секешфехервару. Вот когда началась для нас работа! Не раз я слышал, как пехотинцы прямо с командного пункта просили: «Товарищи, срочно, срочно вылетайте еще, помогите!» И мы летали по многу раз в день, загрузив свой «летающий танк» противотанковыми авиабомбами.

День Победы встретили в деревне Гетцендорф, в 18 километрах от Вены, в помещичьем имении. Там размещалась вся наша первая эскадрилья. В полутора километрах — аэродром. Ночью 9 мая там началась стрельба. Что случилось? Кто-то услышал слово «капитуляция» на немецком языке — приемники-то у нас у каждого были на тумбочках.

Ребята стали обниматься. Утром пришел «батя», горячо поздравил и разрешил праздновать Победу. А рано утром 10 мая мы получили приказ срочно вылетать в Чехословакию. Там в горах особая фашистская дивизия отказалась капитулировать.

Потом мы отчистили, отдраили и зачехлили все самолеты. Нам дали отдых. Первое время удивлялись тишине. Выходишь утром — кругом зелень и такое спокойствие. В канале купались, ездили в Венский лес.

Солдатская судьба переменчива. Шла война с Японией. Нас стали перебазировать на восток. Но до станции назначения мы не доехали: война закончилась. И в Румынии эшелоны разгрузили. Там я служил еще некоторое время.

У меня сохранилось командировочное предписание:

«Всем военным патрулям и комендатуре. Гвардии младшему сержанту Пинегину Б. В. разрешается хождение по городу Бузэу в любое время суток. Имеет право задерживать всех подозрительных лиц гражданских, военных и проч….»

И хотя это был 1946 год, приходилось идти под пули. Мы разгромили там фашистскую группу и захватили пулемет, — у меня сохранился документ:

«…Сдал в военную комендатуру города немецкий пулемет. Комендант г. Бузэу ст. л-т Фокин».

Потом я служил в Одессе. Здесь готовили стрелков, пилотов. Была напряженная учебная работа — полеты, прыжки с парашютом. И только в ноябре 1950 года приехал домой. Поступил в Управление Южно-Уральской железной дороги, где занимался ремонтом поездной радиосвязи до выхода на пенсию.

Б. Пинегин

Освобождение Европы. 1944–1945

Завершающий этап войны. А. Корзников

26 марта 1944 года войска 2-го Украинского фронта, преследуя отступающего противника, вышли на большом протяжении к реке Прут, с ходу форсировали ее и овладели значительной территорией Румынии, городами Дорохой и Ботошани. Началось освобождение народов Европы от фашистской чумы.

Среди соединений, первыми достигших государственной границы СССР и перешедших ее, были два южноуральских — 93-я гвардейская и 373-я стрелковая дивизии. Им пришлось выдержать яростный натиск противника, так как Гитлер приказал отбросить советские войска за реку Прут. Бои продолжались и летом.

Наступление началось утром 20 августа 1944 года. Уже в начале боя по частям, входившим в ударную группировку 2-го Украинского фронта 111-й стрелковой дивизии, разнеслась весть о подвиге командира роты 468-го стрелкового полка лейтенанта А. Р. Шемигона. Офицер-коммунист увлек бойцов в атаку, а когда оказался перед огнедышащей амбразурой дота, закрыл ее своим телом. А. Р. Шемигону посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

21 августа войска 2-го Украинского фронта овладели Яссами, при этом отличилась 56-я мотострелковая бригада полковника Ф. Ф. Шанько, за что ей присвоено наименование Ясской. 23-й корпус овладел на следующий день укрепленным районом Тыргу-Фрумос, 23 августа — городом Роман. Отсюда 93-я гвардейская стрелковая дивизия и 12-я артдивизия прорыва двинулись на юго-запад. Тем временем 111-я и 373-я стрелковые дивизии повернули к Хуши, чтобы занять оборону на западном берегу реки Прут и отрезать пути отступления в глубь Румынии основным силам немецкой группы армий «Южная Украина», оборонявшимся в районе Кишинева.

Успешно осуществили прорыв неприятельской обороны с плацдарма на западном берегу Днестра и войска 3-го Украинского фронта. Его ударная группировка, в которую входили южноуральские 20-я гвардейская и 96-я танковая бригада имени Челябинского комсомола, продвигалась в направлении навстречу 52-й армии.

Гитлеровцы оказывали ожесточенное сопротивление, предпринимали контратаки. Моторизованные части противника отрезали вырвавшийся вперед 3-й танковый батальон 96-й танковой бригады. Командир бригады подполковник В. А. Кулибабенко направил ему на помощь другие подразделения. Враг был отброшен. Лишь за один день воины 96-й бригады уничтожили 5 самоходных и 15 полевых орудий, до 600 гитлеровцев.

23 августа 20-я гвардейская дивизия вышла к реке Прут. Переправившись на противоположный берег, гвардейцы узнали, что там находятся пробившиеся со стороны Ясс их земляки — воины 373-й стрелковой дивизии. Пути отхода оборонявшимся в районе Кишинева пяти неприятельским армейским корпусам оказались перерезаны.

Румыны начали сдаваться нашим войскам, немцы же стремились прорваться на юго-запад. Но лишь немногим фашистским подразделениям удалось ускользнуть. Из 25 немецких дивизий группы армий «Южная Украина» 18 перестали существовать.

31 августа в Бухарест вступили советские войска. На день раньше, прорвавшись через Фокшанские ворота, советские танковые и стрелковые соединения, в том числе 93-я гвардейская дивизия, овладели центром нефтедобычи Плоешти. Отличившейся при этом южноуральской 61-й пушечной артиллерийской бригаде (командир — подполковник Ю. С. Броварник) присвоено почетное наименование Плоештинской.