Славные. Предательство на Калте (ЛП) - Сандерс Роб - Страница 37

Доспех катафрактия Уркуса превратился в керамитовый гроб для сержанта и грозит утянуть его в бездну. Славная броня отдала все, что могла. Изо всех сил цепляясь обеими перчатками, Орестриан Уркус просто висит, держа в руках само свое существование.

Скрежеща зубами, он бросает взгляд вбок: на Курту Седда, который до сих пор крепко прижимается к содрогающемуся телу капитана Эфона. Капеллан что-то шепчет ему.

А затем, в наконец наступившей ужасной тишине, Курта Седд отталкивает Эфона, позволив капитану соскочить со зловещего клинка. Ультрамарин пошатывается и падает с края скального обрыва.

Уркус не в силах даже подобрать слов и вместо этого просто ревет, не веря. Шок придает ему новых сил, чтобы втащить бронированную грудь на выступ. При помощи грубой силы собственных измотанных рук он вытягивает наверх весь доспех и вздергивает себя на одно колено, готовя молниевые когти.

Когда он это делает, Курта Седд оборачивается.

Легионеры глядят друг на друга.

Пение прекратилось. Что-то происходит.

В глубинах нарастает низкий гул, куда более зловещий, чем любая боевая тряска в подземном мире Калта. Тьма льнет к Курте Седду, словно вторая кожа, как будто чествуя его мрачные труды. На краю восприятия трепещет призрачный огонь.

Глаза Орестриана Уркуса сужаются.

— На этой планете тебе некуда пойти, чтобы мы тебя не нашли, предатель, — выплевывает он капеллану.

Кажется, что Курта Седд, который мог бы с легкостью расколоть выступ одним-единственным ударом крозиуса или спихнуть сержанта обратно в бездну, не уверен в себе — практически ошеломлен. Он останавливается у истерзанной каменной колонны.

— На этой планете некуда идти, — отвечает капеллан и растворяется в чистой тьме.

Уркус поднимается. Скала дрожит у него под ногами.

Он слышит, как кто-то выкрикивает его имя. Узнает голос. Брат Медон.

— Уркус! Уходи оттуда!

Срываясь на тяжеловесный бег, сержант озирается. Несущие Слово не вышли из боя, но они удаляются от разлома. Что могло побудить столь мерзостных предателей броситься наутек? Уркус смотрит в глубины — в черное сердце планеты.

То, что он видит, практически не поддается описанию.

Тьма породила ужасы.

Чудовища всех форм и видов, существа из кошмаров и тошнотворных фантазий. Не люди, лишенные даже сходства ксеносов. Твари из облекшегося плотью страха лезут, ползут, скользят и шагают вверх по стенам разлома. Неописуемые словами сущности, которых Курта Седд вызвал из какого-то окутанного ночью места еще только наполовину сотворенными, чтобы они попировали верными воинами Легионес Астартес.

Несущие Слово ликуют. Он слышит, как откуда-то в зале доносится крик. Непонятно, что является его источником: рациональный разум, отвергающий безумие увиденного, или же маниакальный фанатизм старинных суеверий.

— Демоны! Демоны! — звучит вой.

Демоны.

Уркус кривится в гримасе. Каждое движение внутри горы отключающегося доспеха дается с трудом. Нога не выдержит его веса. Ковыляя спиной вперед, он держит когти вытянутыми перед собой. Кажется, будто сервоприводы и волоконные пучки брони катафрактия сопротивляются каждому его движению, но сержант одной лишь силой воли заставляет доспех работать.

Уродливые и жуткие создания из иного мира окружают его, скользя по черной стене и обвивая своими кошмарными телами камень на краю. Твари с зубами-кинжалами и бритвами в пасти шипят, выражая свое намерение пожрать его душу. Извращенные существа с рогами, клешнями и когтями издают чириканье и визг. Хвосты со свистом рассекают воздух, на них мелькают шипы, с которых что-то капает, а из бездны ползут нечеловеческие тела с чрезмерным количеством рук и ног.

Орестриан Уркус никогда не видел подобных им прежде. Он надеется, что больше и не увидит.

Если выживет.

По всей протяженности разлома твари извне несутся вверх по скальной поверхности и бросаются как на спасающихся Ультрамаринов, так и на Несущих Слово. Из существ вырываются напоминающие щупальца придатки, которые валят легионеров. Другие изрыгают едкие соки, хватают падающих воинов и окутывают их крыльями, которые глушат крики жертв. Бьют благородных космических десантников в спину, сдергивают с ног и утаскивают в бездну.

— Ну же, отродья, — говорит Уркус кошмарным видениям, смыкающимся вокруг него. — Вежливость не позволяет меня взять? Давайте-ка я вам это упрощу.

С усилием, от которого может сломаться рука, он поднимает один из металлических когтей, готовясь сразить адскую тварь, подобравшуюся ближе остальной стаи. Он знает, что на этом их скоротечная война в подземном мире закончится.

И потому оказывается изумлен, когда голова создания взрывается, забрызгивая весь его доспех искореженными мозгами и ихором. Остальные омерзительные чудовища вокруг него воют и визжат, умирая от взрывов, когда их тела, головы и придатки рвет огонь болтеров. Прочие умирают на стене разлома, падая обратно в глубины.

Оглянувшись, Уркус видит, что по краю бездны расходятся не участвовавшие в бою Ультрамарины, а брат Медон помогает раненым братьям-легионерам подняться на ноги и беспощадным градом ведет огонь на подавление. Некоторые отчаявшиеся Несущие Слово даже предпочитают скорее броситься в бездну вслед за своими демоническими созданиями, чем повстречаться с оружием противников.

Занимая позиции по всему залу, подкрепления легионеров квалифицированно разворачивают тяжелые болтеры и ракетные установки. Орудия поддержки вгрызаются в наиболее живучих зверей со зловонными громадными телами, хитиновыми панцирями или иной противоестественной броней, пока те пожирают останки собратьев. Ракеты сносят чудовищ со стены разлома, сшибая их с опор вместе с потоками падающих камней, а огнеметы зачищают выступ. Уркус в изнеможении стоит в лишенном энергии доспехе, пока кошмарных тварей выбивают в небытие, а те при этом принимают еще более отвратительные и буйные формы.

Кажется, будто гром выстрелов длится целую вечность. Но наконец, когда последнее из чудовищных тел валится обратно во мрак, воцаряется тишина.

Несущие Слово исчезли, а вместе с ними и их неестественная тьма. Уркусу не хочется гадать, на какое время.

Он глядит в черные глубины, забравшие его капитана — нет, его друга. Горе приносит мучительную боль несмотря даже на всепоглощающие изнеможение и тоску, терзающие тело и душу. Ультрамарины в силовой броне помогают ему, апотекарий осматривает раны.

Затем ему приветственно протягивает перчатку гонорарий 82-й роты, который сжимает потрепанный коготь воинским рукопожатием.

— Признателен, — говорит ему Уркус. Это все, что способен придумать его уставший разум. — Благодарю.

— Благодари тетрарха Таврона Никодема, брат, — отвечает гонорарий. — Это он отправил этот отряд к тебе и твоему капитану, Стелоку Эфону из Девятнадцатой.

Уркус оглядывается на бездну. В сего сердцах свинцовая тяжесть.

— Мой капитан мертв.

— Знаю, брат, — тихо произносит гонорарий. — И все же мой повелитель Никодем просит вас почтить своим подкреплением аркологическую систему Магнези.

— Вы пришли к нам, — поражается Уркус. — После того, как мы потеряли связь.

— Да, как, похоже, и вы к нам. Мы знали, что между двумя сетями должен был существовать связующий путь где-то глубже, на нижних уровнях.

— Точно так же думал мой капитан, — говорит Уркус и этим и ограничивается. Он распрямляется, насколько может. — Я Орестриан Уркус. Сержант. Девятнадцатая рота.

— Гилас Пелион, — отвечает ему гонорарий. — Хотя в моей роте меня называют Пелионом Младшим.

— Тогда для меня будет честью поступить так же, брат.

Об авторе

Роб Сандерс — автор повести «Притаившийся змей», опубликованной в ставшей бестселлером антологии «Примархи» по версии New York Times. В число других его произведений для Black Library входят романы Адептус Механикус: «Скитарий» и «Техножрец», «Легион Проклятых», «Атлас Преисподней» и «Корпус Искупления», а также аудиодрама «Отринутый путь». Также он написал для вселенной Warhammer дилогию об Архаоне, «Вечноизбранный» и «Владыка Хаоса», и множество коротких историй для Ереси Хоруса и Warhammer 40,000. Он живет в городе Линкольн, Великобритания.