Неявный лабиринт (СИ) - Данилкин Григорий Владимирович - Страница 26

   -- Кто? -- мог бы и не спрашивать.

   -- Линда как-то смогла остаться, после смерти Джека. Насколько я знаю, она и ещё несколько безумцев из Ордена заключили договор с Кольцом. Храм Души Мира по-прежнему закрыт для большинства людей и ангелов, я сама не разбираюсь, но говорят они собираются всё-таки закончить начатое Джеком. Не удивлюсь, если Линда, устраивает это всё лишь в обмен на возможность отомстить. Повезло Ане с тобой, ничего не скажешь, -- Инна усмехнулась, сразу поняла, что шутка неуместна и взяла себя в руки. -- Быстрая смерть ей не светит, а значит, она жива, скорей всего с ней вообще всё хорошо. Линда, хоть и сумасшедшая, но не дура, понимает, что один человек не вынесет всех её фантазий.

   -- Как её нашли?

   -- Как ты помнишь, твоё тело разобрали на запчасти, неплохие деньги вышли, кстати. Твое сердце досталось одному богатенькому дебоширу. Так вот, этому господину повезло нарваться на Аню в глухой деревушке, куда она вышла из тайги, напившись, он пристрелил двух прохожих, навел ствол на твою подопечную и умер от инфаркта. Происшествие получило огласку, между делом Аню опознали даже несмотря на измененную внешность.

   -- Стой, а что с её мужем? Как-то ты его умалчиваешь, -- насторожился я.

   -- Они расстались ещё до этого, так что точно не знаю, -- Инна пожала плечами.

   -- Да, интересно, кто меня теперь сильнее ненавидит, Аня или Линда?.. -- задумчиво пробормотал я.

   Вернувшись из мертвых, я нарушил столько законов реальности, что она, словно, перестала меня воспринимать. Я стал совершенно чужим, мог находиться в мире, но его устройство меня не касалось. Будучи не в состоянии менять мир усилием воли, я утратил некоторые возможности ангела-хранителя, но посредственное воздействие на окружающий мир ограничивалось теперь, как правило, только моим воображением, и редко усталостью. Следующие несколько дней я учился перемещать себя между мирами и пробовал на зуб миры Кольца. По состоянию миров было легко определить, как давно он входит в кольцо. Встречались миры, из которых высосали все соки, попасть в них было проще простого, можно было экспериментировать вволю, парочку я случайно уничтожил. Только вот центральный, собравший вокруг себя Кольцо, был защищен на славу, туда можно было попасть только по приглашению изнутри.

   Я понимал, что моё время ограничено, его могло стать меньше, если бы меня заметили. Спустя две недели тщетных попыток, я решил перейти к плану "Б" - сыграть ва-банк.

   Поздней ночью, придав себе максимально беспомощный вид, я пришел в Храм Души Мира, изобразил неудачу при попытке бесшумно пробраться внутрь сквозь магические заграждения, и, стараясь не показывать, какую опасность теперь представляю, позволил себя захватить.

   На время транспортировки меня погрузили в довольно качественный сон, очнулся я уже закованный в какие-то хитрые кандалы, напрочь блокирующие возможности, которые я приобрел в последнее время. Какое-то время я просто лежал в кромешной темноте и гробовой тишине.

   -- Привет, меня называют Норн, и я тебе почти не враг. -- Услышал я голос из темноты. -- Конечно, ты со мной не согласишься, но ты -- оружие. Я изучал тебя в бытность ангелом-хранителем, ты даже умудрился вернуться из загробного мира, я восхищен. Ты никогда не мог жить сам для себя, тебе нужен был смысл извне, я намерен подарить тебе новый смысл, куда более достойный, чем какая-то девка.

   -- Интересно, как ты себе представляешь ангела-хранителя, который примет такой подарок?

   -- Ты уже не ангел-хранитель, ты снова человек, в очень широком смысле этого слова. Тем не менее, освободить тебя будет непросто. По сути ты сам сделаешь это, а я тебя лишь направлю. Линду такой вариант тоже устроит.

   -- Вряд ли у тебя что-то выйдет!

   -- Это сейчас ты так говоришь. Тебе ещё предстоит узнать силу боли.

   Так началось моё перевоспитание. Признаться, за последние годы я забыл, что такое боль, которую причиняют непосредственно мне, а такой, как здесь, никогда раньше и не знал. Какое-то время я терпел. Но потом постепенно стал погружаться в безумие, меня стала одолевать злоба.

   Однажды я увидел её, но за стеклом, ей объяснили, что отпустят её, когда я выдам некую тайну нашего мира, а пока я держусь, придется терпеть и ей. Её приводили снова и снова, со временем, в её глазах пропало сопереживание, и стало появляться откровенное нетерпение. Это врезалось мне в память, и было страшней всего остального, что со мной делали.

   Легко решиться на ва-банк, будучи почти неуязвимым восставшим из мертвых, начинающим хрен знает кем. Попав в лабораторию, я понял, что план "Б" - полное фуфло, по крайней мере лично мне при составлении было уделено недостаточно внимания. Была одна светлая сторона в случившемся: теперь я знал, что Аня жива и здорова.

   Прошел месяц, моё сознание уже совсем не было ясным, я уже и сам поглядывал на Аню без былого обожания, но, разумеется, не обсуждал это с Норном.

   -- Посмотри на его лицо! -- говорил кто-то рядом, -- Эй, кажется, ты хочешь меня убить?

   -- С превелики удовольствием, -- честно ответил я.

   Ещё через месяц я наконец смог дать волю гневу. Во время ударных трудов очередной смены моих палачей, оковы на запястьях стали слегка болтаться, аккуратно ощупав их, я понял, что от небрежной эксплуатации некоторые заклепки вылетели, теперь можно было расстегнуть наручники. Специалисты пыток утомились и отошли в угол, чтобы обсудить, какой сюрприз мне устроить. Сюрприз ждал их, но я перестарался, вместо того, чтобы за всё ответить, мои жертвы обрели покой так ничего и не осознав. Я уже начал было представлять, как сейчас выйду на простор и покараю всех, кто под руку подвернется, но, оказалось, сама камера тоже меня ограничивала, то есть внутри неё я вытворял всё, что угодно, но снаружи это никого не беспокоило. "Одень наручники или постепенно сгоришь" -- отчеканил механический голос, камера стала понемногу нагреваться, когда трупы моих посетителей вспыхнули, у меня мелькнула мысль, дождаться того же, но ненавистный план "Б" ещё не был окончательно провален. Я сам одел проклятые браслеты, и камера тут же остыла, дверь открылась и вошел Норн, в руках у него был пылесос, я чуть не рассмеялся.

   -- Ты силен, ты мог бы быть поистине велик, если бы не твоё психическое расстройство из-за этой девчонки. -- Норн говорил спокойно, и даже немного ласково. -- Ты ведь уже начал сомневаться в ней? Хорошо, значит, ты уже выздоравливаешь. Мы тебя вылечим, дружище. Мы ведь совсем не плохие, мы просто добиваемся целей любыми способами. Мы станем хорошими друзьями. Когда ты будешь готов, мы сделаем тебе подарок, он же будет твоим тестом на выздоровление: ты получишь её, у тебя будут сутки, чтобы сделать с ней всё, что захочешь, но потом ты должен будешь её убить, хотя можешь сделать это сразу. -- Весь пепел уже скрылся внутри пылесоса. -- Но учти, если не пройдешь тест, будешь объявлен неизлечимым и уничтожен. Скажешь, когда будешь готов. Теперь отдохни. -- Норн щелкнул пальцами, двое бритоголовых затащили в камеру диван, отцепили меня от стола и ушли.

   Я смог выспаться и подумать, память меня не подводила, я вдруг осознал, что визиты Ани были, не просто похожи, а повторялись порой один в один. С души свалился камень, не сказать, чтобы дальнейшие пытки проходили легко и не принужденно, но план стал казаться не таким безнадежным. Увы, понимания оказалось недостаточно, истязания продолжались, боль порождала злобу, постепенно я утрачивал контроль над ней. Ненавидеть непосредственных виновников было естественно, но спустя какое-то время я ненавидел всех, кого видел, в том числе тех, кто просто мельком заглядывал в окно лаборатории, даже тех из них, кто кажется выражал мне сочувствие.

   -- Вижу, ты растерзал бы любого, только волю дай, -- заметил Норн заглянув ко мне.

   Спустя несколько дней ясность рассудка вновь покинула меня. За окном появилась Аня, я не разглядывал её, не попытался по внешнему виду оценить её состояние, как это было раньше. Просто отметил, что знаю этого человека, который бесил меня также, как и все остальные.