Убедительный довод - Чайлд Ли - Страница 51

До особняка я добрался, промокнув насквозь, так что поднялся наверх и, завладев комнатой Дьюка, вытерся насухо и надел его чистые вещи. Комната находилась в фасадной стороне здания, более или менее по центру. Из окна открывался вид на запад вдоль дорожки. Поскольку я находился на возвышении, мне было видно то, что было за стеной. «Линкольн таун кар» я заметил еще издали. Он ехал прямо на нас. Черный. Из-за проливного дождя фары были включены. Из домика вышел в дождевике Поли и заранее открыл ворота, чтобы машине не пришлось снижать скорость. Она быстро промчалась в ворота. Лобовое стекло было мокрое и грязное; щетки лихорадочно метались из стороны в сторону. Поли ждал «линкольн». Его предупредил телефонный звонок. Я следил за машиной до тех пор, пока она не скрылась из виду подо мной. Затем отвернулся от окна.

Комната Дьюка была квадратная и просто обставленная, как и большинство комнат особняка. Стены обшиты темным деревом, на полу лежал большой восточный ковер. В углу телевизор и два телефона. Внутренний и внешний, решил я. Постельное белье свежее, и в комнате никаких личных вещей, если не считать одежды в шкафу. Наверное, утром Бек сообщил горничной о смене персонала. И приказал оставить одежду для меня.

Вернувшись к окну, я через пять минут увидел Бека, возвращавшегося в «кадиллаке». Поли ждал и его. Большому автомобилю почти не пришлось сбрасывать скорость. Поли закрыл ворота сразу же за «кадиллаком». Запер на цепь. До ворот было ярдов сто, но я мог разобрать, что делает Поли. «Кадиллак» скрылся из вида подо мной и завернул к гаражу. Я направился вниз. Решив, что раз Бек вернулся, быть может, пора обедать. Решив, что раз Поли запер ворота на цепь, возможно, он присоединится к нам.

Но я ошибался.

Спустившись в коридор, я встретил Бека, выходившего с кухни. Его плащ был в пятнах от дождевых капель. Бек искал меня. У него в руках была спортивная сумка. Та самая, в которой он возил оружие в Коннектикут.

– Есть одна работа, – сказал Бек. – Прямо сейчас. Надо успеть до конца прилива.

– Где?

Он шагнул назад. Обернулся и бросил через плечо:

– Тебе скажет парень, который приехал в «линкольне».

Пройдя через кухню, я очутился на улице. Металлодетектор пикнул. Я вышел под дождь и направился к гаражу. Но «линкольн» стоял прямо у угла дома. Развернувшись багажником к морю. За рулем сидел какой-то тип. Прятался от дождя. Нетерпеливо барабанил по рулевому колесу. Увидев меня в зеркало, тип открыл крышку багажника и быстро выскользнул из машины.

Он выглядел так, словно его подобрали на свалке и запихнули в костюм. Длинная седеющая бородка скрывала тощую шею. Сальный хвостик был перехвачен розовой резинкой, покрытой блестками. Такие в дешевых магазинах кладут вниз витрины, чтобы их выбирали маленькие девочки. На лице типа виднелись следы от угрей. На шее красовалась тюремная татуировка. Тип был очень высокий и очень тощий, словно обычный человек, расщепленный вдоль надвое.

– Ты новый Дьюк? – спросил он меня.

– Да, – подтвердил я. – Я новый Дьюк.

– Я Харли.

Я не стал говорить, как меня зовут.

– Что ж, за работу.

– За какую?

Обойдя багажник, Харли поднял крышку до конца.

– Надо избавиться от мусора.

В багажнике лежал мешок для перевозки тел армейского образца. Плотная черная резина, молния по длине. По тому, как скорчился мешок в тесном пространстве, я заключил, что в нем находится миниатюрное тело. Вероятно, женское.

– Кто это? – спросил я, хотя уже знал ответ.

– Правительственная сучка, – ответил Харли. – Нам пришлось изрядно повозиться, но в конце концов мы ее взяли.

Нагнувшись, он взял мешок за один край. Ухватил за оба угла. Выжидательно посмотрел на меня. Я стоял не шелохнувшись, чувствуя затылком дождь, слушая его глухой стук о резину.

– Надо успеть до конца прилива, – поторопил меня Харли. – Времени у нас мало.

Нагнувшись, я ухватил углы со своей стороны. Мы переглянулись, координируя свои усилия, и вытащили мешок из багажника. Он был не тяжелый, но неудобный, а Харли не мог похвастаться физической силой. Подхватив мешок, мы пронесли его на несколько шагов к берегу.

– Опусти, – сказал я.

– Зачем?

– Хочу взглянуть.

Харли застыл на месте.

– Не думаю, что тебе понравится.

– Опусти, – повторил я.

Харли поколебался еще мгновение, затем мы дружно присели и положили мешок на скалы. Находившееся внутри тело выгнуло спину. Не поднимаясь с корточек, я подошел к той стороне, где была голова. Нашел застежку молнии.

– Смотри только на лицо, – предупредил Харли. – Оно еще более или менее сохранилось.

Я посмотрел на лицо. Зрелище было ужасное. Женщина умерла в страшных мучениях. Это было очевидно. Ее лицо было искажено от невыносимой боли. Оно застыло в последнем жутком пронзительном крике.

Но это была не Тереза Даниэль.

Это была горничная Бека.

Глава 9

Раскрыв молнию еще на дюйм, я увидел следы тех же истязаний, которые видел десять лет назад. Отвернувшись, я подставил лицо дождю и закрыл глаза. Вода, падавшая мне на щеки, казалась слезами.

– Давай кончать скорее, – поторопил Харли.

Я открыл глаза. Уставился на волны. Не глядя на мешок, застегнул молнию. Медленно поднялся и подошел к той стороне, где были ноги. Харли ждал. Мы взяли мешок и подняли его. Отнесли к скалам. Харли вел меня на юго-восток, туда, где встречались две гранитные плиты. Между ними была узкая расщелина, наполовину заполненная движущейся водой.

– Подождем до следующей сильной волны, – сказал Харли.

Наконец волна с грохотом разбилась о скалы, и мы непроизвольно пригнулись, пряча лица от брызг. Расщелина заполнилась доверху; вода побежала по гранитным плитам и едва не добралась до наших ног. Затем она схлынула назад, и расщелина опустела. Зашуршал увлекаемый отливом гравий. Поверхность моря была покрыта мутно-серой пеной, пятнистой от капель дождя.

– Отлично, опускаем, – задыхаясь, промолвил Харли. – Держи свой конец.

Мы положили мешок так, чтобы та сторона, где была голова, свешивалась с гранитной плиты в расщелину. Молнией вверх. Тело лежало на спине. Я схватил мешок за два угла. Мокрые от дождя волосы липли ко лбу и лезли в глаза. Присев на корточки, Харли потащил мешок вперед. Я шел за ним, дюйм за дюймом, мелкие шаги по скользкому камню. Следующая волна затекла под мешок. Он привсплыл. Воспользовавшись временной плавучестью, Харли подтолкнул мешок еще дальше в море. Я не отставал от него. Волна схлынула. Расщелина снова осушилась. Мешок плюхнулся на камни. Дождь яростно хлестал по плотной резине. Барабанил нам в спины. От него веяло могильной сыростью.

Используя следующие пять волн, Харли проталкивал мешок все дальше и дальше до тех пор, пока тот не завис над расщелиной. Я держал уже одну резину. Под действием силы тяжести тело сползло вниз, Харли ждал, следя за волнами, и вдруг нагнулся и быстро раскрыл молнию до конца. Отскочил назад и взял у меня один угол мешка. Крепко схватил его. С грохотом накатилась седьмая волна. Соленые брызги окатили нас с ног до головы. Расщелина заполнилась водой, наполнившей и мешок, и когда большая волна начала отступать, она потянула за собой и тело, вытаскивая его из мешка. Мгновение оно неподвижно застыло на поверхности, затем обратное течение увлекло его в море. Тело сразу же ушло вниз, в глубину. Я успел разглядеть длинные светлые волосы, раскинувшиеся в воде, и бледно-зеленоватую кожу, затем все исчезло. Расщелина, осушаясь, вспенилась красным.

– Здесь чертовски сильное течение, – заметил Харли.

Я молчал.

– Оно утаскивает все в открытое море, – продолжал он. – По крайней мере, мы ни разу не видели, чтобы что-нибудь прибивало обратно. Утаскивает на милю или две от берега, все время вдоль дна. А потом, здесь еще есть акулы, наверное. Разгуливают вдоль побережья. И всякая другая живность. Понимаешь, крабы, рыбы-прилипалы и тому подобное.