Скандал в шелках - Чейз Лоретта - Страница 2

— У меня р-работа… — пролепетала девица. — Нужно быстрее на работу, милорд.

Гарри не спросил, откуда она знала, что он лорд. Ведь многие знали графа Лонгмора…

— Грабители и пьяные аристократы, шатающиеся в это время по улицам, — серьезная опасность для женщины, — проворчал граф. — Неужели не боитесь?

— Н-не знаю… — прошептала девушка. Она тряслась как осенний лист и была вся в синяках. Да и платье ее покрылось грязью после падения. Ей еще повезло, что никто из пьяных олухов, возвращавшихся домой после игры и дебошей, не сбил ее экипажем.

— Идем со мной, — велел граф.

Ошеломленная произошедшим девушка покорно последовала за ним к наемной карете.

Его пьяные друзья смотрели на него во все глаза.

— Все вон! — распорядился Лонгмор.

Громко протестуя, его приятели все же вывалились на мостовую и с искренним интересом уставились на девицу.

— Не твой тип, Лонгмор, — покачал головой Хэмптон.

— Боюсь, твои стандарты падают, — добавил Крофорд.

Но Гарри не отвечал на эти язвительные замечания.

— Куда направляешься? — спросил он девушку.

Та молча оглядела его, потом его друзей и, наконец, потаскушек, уже также выбравшихся из экипажа.

— Не обращай внимания, — сказал граф. — Мы всего лишь ехали на вечеринку. Куда тебя доставить?

Девица тотчас потупилась и пробомотала:

— Ах, ваша милость, я шла в «Общество портных». Я там работаю. И теперь опоздаю…

Она объяснила Лонгмору, где находилось «Общество». Тот кивнул и дал наставления кучеру, приказав как можно быстрее отвезти девушку. Потом помог ей сесть в экипаж и захлопнул дверцу. И вдруг вспомнил о модистках, вернее, об одной из них. О блондинке.

Оставив своих спутников искать другой экипаж, граф пешком добрался до Сент-Джеймс-стрит. Чтобы добраться до заведения Крофорда, нужно было миновать клуб «Уайтс» и пройти еще немного мимо «Мэзон Нуар», логова французских портних.

Что ж, он так и сделал. Потом обернулся и окинул взглядом верхние этажи, где (непонятно, по каким соображениям) до сих пор жили две из трех сестер Нуаро.

Затем Лонгмор продолжил свой путь и вскоре, усевшись за карточный стол, начал проигрывать огромные суммы. Час спустя, умирая от скуки, он ушел, хотя было еще непростительно рано, по крайней мере по стандартам светского общества. Тем не менее Лондон уже оживал — по Сент-Джеймс-стрит спешили пешеходы, а по мостовым гремели колеса экипажей (правда, лавки еще не открылись). «Мэзон Нуар», как было известно графу, открывали не раньше десяти, но портнихи приходили в девять — за последние недели он получил некоторое представление о привычках Софии Нуаро. И сейчас решил подождать.

Глава 1

Помахивая экземпляром «Фоксиз Морнинг Спектакл», Софи Нуаро ворвалась к герцогу и герцогине Кливдон в тот самый момент, когда молодые супруги завтракали в столовой.

— Видели это?! — возопила она, швырнув газету на стол перед сестрой и новоиспеченным зятем. — Общество бурлит! И разве не абсурд, что во всем винят сестер Шеридана?! Они, видите ли, вынашивали коварные планы! Они, а не мы!!! О, дорогая, увидев это, я подумала, что умру от смеха!

Некоторые члены высшего общества не раз сравнивали трех владелиц «Мэзон Нуар», который Софи сделает самым модным домом Лондона, даже если это убьет ее, с тремя ведьмами из «Макбета». И действительно, разве не они зачаровали герцога Кливдона — будучи в здравом уме, тот никогда не женился бы на хозяйке магазина!

По крайней мере, так утверждали злые языки. Но сейчас слухи о побеге Шеридана-Грант распространялись, как лесной пожар, и «Спектакл», как обычно, первым опубликовал сенсационную новость.

Марселина подняла глаза от газеты.

— Говорят, папа мисс Грант подает в суд лорда-канцлера иск против Шеридана, — сообщила она. — Что ж, ничего не скажешь, волнующая история…

В этот момент на пороге появился слуга.

— К вам лорд Лонгмор, ваша светлость, — доложил он.

«Только не сейчас, черт возьми», — подумала Софи.

Ее сестра вызвала скандал своим появлением в бомонде и к тому же нажила весьма влиятельного врага, по несчастному совпадению оказавшегося матерью Лонгмора. Клиенты десятками покидали «Мэзон Нуар», а Софи не имела ни малейшего представления, как возместить ущерб. «Только не он…» — мысленно повторяла она.

В столовую для завтраков вошел граф Лонгмор с газетой подмышкой, и сердце Софи бешено заколотилось — она ничего не могла с собой поделать.

Черные волосы, сверкающие темные глаза, благородных очертаний нос, сломанный, должно быть, не менее десяти раз, но упорно остававшийся прямым и надменным… И еще — высоченный рост и могучее телосложение. В общем, настоящая мужская красота. Вот если бы к ней еще и мозги…

Нет, лучше не надо! Во-первых, мужчине мозги ни к чему. А во-вторых, у нее не было времени ни для него, ни для мужчин вообще. Ей следовало спасать магазин от Надвигавшейся Беды.

— Принес вам последний «Спектакл». — Граф улыбнулся. — Но я вижу, что был недостаточно проворен.

— Сестра только что показала нам газету, — ответила Марселина.

Лонгмор нахмурился и покосился на Софи. Та молча кивнула, подошла к буфету и стала наполнять тарелку.

— Ах, мисс Нуаро! — воскликнул граф. — Вижу, вы ранняя пташка! Вас не было в «Олмаке» вчера вечером?

— Разумеется, нет. Даже испанская инквизиция не в силах заставить дам-патронесс дать мне поручительство.

— С каких это пор вы ждете их разрешения? Я был так разочарован! Сидел, как на иголках, гадая, в каком обличье вы появитесь! Мое любимое, по крайней мере, до сих пор — горничная из Ланкашира.

Этот костюм больше всего любила и сама Софи. Предполагалось, что ее вторжения на балы и приемы с целью собрать сплетни для Фокса должны были оставаться в глубочайшей тайне. Однако Софи, одна из Нуаро, прекрасно умела привлекать к себе внимание, а если требовалось, так и делаться невидимой.

Но он ее заметил. Должно быть, имел необычайно острое зрение, возмещавшее прискорбный недостаток мозгов.

Софи отнесла тарелку к столу и села рядом с сестрой.

— Как жаль, что я испортила вам все веселье, — обронила она.

— Ничего страшного, — любезно ответил граф. — Я все-таки нашел себе занятие.

— Да, очевидно, — согласился Кливдон, оглядывая гостя. — Но вы ведь никогда не встаете так рано. Вероятно, вы заехали к нам, возвращаясь с вечеринки.

Как и большинство ему подобных, лорд Лонгмор редко вставал до полудня. И сейчас его растрепанные черные волосы, обвисший галстук и помятые брюки свидетельствовали о том, что он еще не ложился, а если и ложился, то не в свою постель.

И тут воображение Софи не на шутку разыгралось — она отчетливо увидела обнаженного графа на простынях и… Нет-нет, она никогда не видела его голым, и лучше не видеть, но зато созерцала статуи, картины, а также, много лет назад достоинства некоторых хвастливых парижских мальчишек.

Софи решительно отбросила все неуместные мысли и воспоминания. Когда-нибудь она выйдет замуж за респектабельного мужчину, а этот Лонгмор… Ох, он редкостный болван, который постоянно путается у всех под ногами! К тому же он оказался старшим сыном женщины, желавшей уничтожить сестер Нуаро. Только идиотка могла бы связаться с таким!

Софи еще раз оглядела графа. Покрой его одежды был безупречен — прекрасно обрисовывались широкие плечи, узкие бедра и длинные ноги.

Снова выбросив из головы неуместные мысли, Софи напомнила себе, что одежда — ее профессия. И теперь стала рассматривать костюм графа лишь с профессиональной точки зрения. Она уже знала, что он, как правило, начинал свой вечер безупречно одетый — об этом заботился его камердинер Олни. Но Лонгмор не всегда вел себя безупречно, а Олни не мог присматривать за хозяином после его ухода из дома. И судя по виду графа, многое случилось с ним после того, как он покинул своего камердинера.