Князья тьмы. Пенталогия - Вэнс Джек Холбрук - Страница 109

«Что с ними теперь? Они еще живы?»

«Понятия не имею, — Азм вскочил на ноги и стал нервно расхаживать из одного угла клетки в другой, после чего так же неожиданно снова плюхнулся на табурет: «Меня вызвали на юг, в Согмир. Я их продал. Почти за те же деньги — девушки были еще молодые и свежие. Я пользовался ими всего два года».

«Кто их купил?»

«Оптовик, Гаскойн с планеты Мерчисона. Больше я о них ничего не знаю».

«А откуда они были, эти девушки?»

«С Земли».

Герсен поразмышлял немного: «Не могли бы вы подробно описать внешность Виоля Фалюша — такого, каким он стал теперь?»

«Он высокий человек, довольно приятной внешности. У него темные волосы. Никаких особых примет или манер у него нет. Когда он был молод, было сразу заметно, что у него не все дома — лицо у него то и дело искажалось гримасами, голос срывался. Теперь он следит за собой и ведет себя вежливо. Больше не кричит и не повышает голос. Улыбается. Если бы я не знал Фалюша практически с детства, никогда не догадался бы с первого взгляда, что имею дело с сумасшедшим».

Герсен задал еще несколько вопросов; Какарсис Азм не смог ничего добавить к тому, что уже сказал. Герсен собрался уходить. Азм спросил с притворным безразличием: «Ты намерен вступиться за меня перед Петрусом?»

«Да».

Азм задумался. Открыв рот, он несколько секунд молчал, после чего произнес явно через силу: «Будь осторожен. Петрус — влиятельный человек, и его влияние пагубно. Не доверяйся ему — он может тебя отравить только потому, что ты ему не понравишься».

«Благодарю за предупреждение, — отозвался Герсен. — Я постараюсь вам помочь». Он подал знак Эдельроду, наблюдавшему за разговором с плохо скрываемым любопытством: «Отведи меня к гроссмейстеру Петрусу».

Следуя за проводником, Герсен спустился по лестнице в караван-сарай и, после некоторого блуждания по извилистым коридорам и асимметричным полутемным закоулкам, они зашли в помещение, напоминавшее шатер из желтого шелка. На подушке сидел, скрестив ноги, тощий субъект с изощренной татуировкой на щеках; субъект изучал или сравнивал несколько небольших флаконов, аккуратно выстроенных в ряд на ковре у него под рукой.

«Господин с другой планеты желает говорить с гроссмейстером», — тихо объявил Эдельрод.

Тощий человек одним движением вскочил на ноги, подошел к Герсену, внимательно понюхал его руки, похлопал его по одежде, попросил показать язык и зубы. «Один момент!» — он бесшумно исчез за завесой желтого шелка, почти мгновенно вернулся и подозвал Герсена жестом: «Сюда, будьте добры».

Герсен последовал за ним и оказался в комнате без окон, но с высоким потолком — настолько высоким, что он терялся во мгле. Четыре шарообразных светильника, низко подвешенных на длинных цепях, отбрасывали маслянисто-желтый свет. На столе побулькивал вездесущий бронзовый котел. Тяжелый теплый воздух полнился запахами мускуса, тканей, кожи, пота, резковатых испарений сушеных трав. Гроссмейстер гильдии токсикантов Петрус — бледный старик с яркими черными глазами — только что проснулся. Приподнявшись на узком ложе, он подбросил трав в котел и налил себе пиалу горячего отвара. Старец приветствовал Герсена коротким кивком.

«Вы уже немолоды», — констатировал очевидный факт Герсен.

«В земном летоисчислении мне сто девяносто четыре года».

«Сколько еще вы рассчитываете прожить?»

«Как минимум шесть лет — надеюсь. Многие хотят меня отравить».

«На крыше сидят четыре преступника, ожидающих казни. Все они приговорены к сотрудничеству?»

«Все. Мне нужно провести испытания дюжины новых ядов. Другие мастера тоже ожидают своей очереди».

«Я заверил Какарсиса Азма в том, что он умрет от альфа- или бета-токсина».

«Значит, вы наделены даром предвосхищения чудес. Я скептически отношусь к подобным прорицаниям. Азм давно уже подрывает репутацию региональной ассоциации токсикантов своей самонадеянной дерзостью. Теперь ему придется сотрудничать с ревизионной комиссией гильдии».

В конечном счете Герсену пришлось заплатить 425 СЕРСов за обещание гроссмейстера допустить смерть Какарсиса Азма от быстродействующего и безболезненного альфа-токсина.

Несколько помрачневший Эдельрод вывел Герсена на базарную площадь, и они стали возвращаться в гостиницу, для чего пришлось пройти через весь городок. Вдоль топких улиц Страдаха выстроились высокие бревенчатые избы на сваях; фасад каждой избы был выложен так, чтобы из него получилась карикатурная физиономия — скорбная, нахмурившаяся или изумленная.

В «Отравском замке» Герсен узнал, что Алюсс-Ифигения уже поднялась к себе в номер, и решил ее не беспокоить. Выкупавшись в большом деревянном ушате, он спустился в вестибюль и подошел к огромному окну, глядя на степь. В сумерках пейзаж казался размытым, но четкие черные силуэты высоких столбов с навершиями-колесами продолжали выделяться на фоне пасмурного неба, словно аккуратно нарисованные.

Герсен заказал пиалу чая и, так как ему все равно нечего было делать, стал размышлять о себе и своей жизни... С точки зрения обывателя Ойкумены, он был счастливчиком, обладателем состояния, не поддававшегося представлению. Но что ждало его в будущем? Допустим, по какому-то капризу судьбы ему удалось бы достигнуть своей цели и уничтожить троих оставшихся «князей тьмы» — что тогда? Сможет ли он вжиться в повседневную рутину существования? Или воспитание и опыт настолько изуродовали его, что до конца своих дней он будет выслеживать очередных кандидатов на уничтожение? Герсен невесело усмехнулся. Вряд ли он доживет до той минуты, когда ему придется решать этот вопрос. Тем временем, чтó ему удалось узнать у Какарсиса Азма? Только то, что двадцать или тридцать лет тому назад помешанный юнец продал Азму двух девочек, Ингу и Дандину, которых Азм впоследствии сбыл оптовику Гаскойну с планеты Мерчисона. Скудные сведения... Тем не менее, Инга и Дандина близко познакомились со своим похитителем и «поносили его без устали».

В вестибюль спустилась Алюсс-Ифигения. Игнорируя Герсена, она тоже подошла к окну посмотреть на темную степь, где теперь перемигивалась пара далеких огней. Тучи озарились темно-лиловым заревом, под ними появилось кольцо ярких белых огней, и на взлетное поле опустился пассажирский космический лайнер компании «Робарт-Геркулес». Понаблюдав за приземлением звездолета, Алюсс-Ифигения отвернулась от окна и, чопорно выпрямившись, присела рядом с Герсеном. Когда он предложил ей чаю, принцесса отказалась: «Сколько еще ты собираешься здесь пробыть?»

«Только до завтрашнего вечера».

«Почему мы не можем улететь сегодня же? Ты уже беседовал со своим приятелем и купил свой яд».

Словно отвечая на ее вопрос, появился Эдельрод, отвесивший любезный поклон, в его случае выглядевший достаточно нелепо. Теперь он нарядился в длинный халат из зеленого сукна и напялил высокую меховую шапку. «Крепкого здоровья и прочного иммунитета! — приветствовал он своих гостей. — Вы будете присутствовать при отравлениях? Они состоятся в ротонде гостиницы, для развлечения и просвещения собравшихся знаменитостей и экспертов».

«Сегодня вечером? Насколько я понял, сотрудничество было назначено на завтра».

«Колеса Годогмы повернулись, и казнь перенесли на сегодня. Мерзавцам придется сотрудничать раньше, чем они думали».

«Я непременно приду», — пообещал Герсен.

Алюсс-Ифигения быстро поднялась на ноги и удалилась из вестибюля.

Герсен поднялся к ней в номер: «Ты на меня сердишься?»

«Я не сержусь. Я совершенно ошеломлена. Не могу понять, почему тебя так интересуют эти отвратительные, болезненно извращенные люди... Почему тебя так интересует смерть...»

«Это не совсем справедливое заключение. Да, жизнь саркойцев устроена по-другому. Да, она меня интересует. Я могу у них чему-то научится — чему-то, что поможет мне выжить».

«Но тебе не нужно у них учиться! У тебя есть огромные деньги, десять миллиардов СЕРСов...»

«У меня больше нет этих денег».

«Как то есть, нет? Ты их потерял?»