Не чужие люди - Мурашко Рада - Страница 19

Он бы и сейчас послушал, понял и нашел, но именно поэтому Валерия не станет ему звонить. Нечего портить человеку праздник. Он, между прочим, и так сделал для нее все, что мог. Она сама, по привычке храня верность работе и деловым обязательствам, отказалась встречать Новый год на даче, с камином и соснами. Напрасно, наверное, отказалась, но это уже не имеет значения.

Валерия вернула телевизору звук и сосредоточилась на незамысловатых шутках и тысячу раз слышанных песнях. Впрочем, все это было мило и очень даже неплохо. Вполне подходяще, чтобы оставшийся в пустом доме человек не чувствовал себя одиноко в новогоднюю ночь.

ГЛАВА 16

Новогодний сюрприз

Лере показалось, что она только что уснула. За окном было по-прежнему темно, елка все так же переливалась праздничными разноцветными огоньками, и бесконечный новогодний концерт до сих пор не закончился. Однако часы показывали начало шестого. Она торопливо схватила телефон, осознав, что где-то в полусне уже довольно давно слышит его настойчивый звонок.

Самым неприятным было внезапно охватившее чувство, будто кто-то проник в голову, знает теперь ее мысли и специально издевается. Она ведь только-только окончательно поверила, что может вздохнуть спокойно по крайней мере до следующей ночи, — и вот, пожалуйста! Сюрприз. В пять утра. Изобретательно.

Валерия быстро оделась и выскочила из дома. Город поражал своей белоснежной пустотой. Казалось, он устал от лихорадочной торжественной суеты и теперь сонно замер, покой нарушали только редкие и не очень сильные порывы ветра, заставляющего снег лениво вздыматься и снова оседать на асфальт. И в такое время кто-то выбрался из дома, только чтобы насолить ей!

Женщина вздрогнула и повыше подняла воротник шубы. Машина не успела прогреться, и теперь Валерия поеживалась на заднем сиденье, вяло размышляя, насколько же сильные чувства надо испытывать, чтобы по доброй воле вылезти из кровати в такую рань.

В некотором смысле камеры подействовали, отметила Валерия, приближаясь к магазину. Видимо, человек нервничал и решил не забираться внутрь. Медвежонок был просто переброшен через разбитое стекло и сиротливо валялся на полу. Она ощутила странную, как если бы это было живое существо, жалость к ничем не виноватой игрушке, которую швырнули с таким безразличием.

— С Новым годом, — приветственно бросила она старшему лейтенанту Кузовкову, насмехаясь, как тому показалось, над самой собой. — С новым счастьем.

Меркулова нервничала. Не знала, что говорить и как себя вести, чтобы оттянуть или, наоборот, приблизить тот момент, когда придется просмотреть запись с камер видеонаблюдения. При мысли, что, может быть, через пару минут она узнает своего врага, охватывала какая-то безнадежная тоска, совершенно неорганично смешивающаяся с вполне закономерным желанием разделаться с мистификатором так, чтобы он имени ее больше никогда не вспомнил.

— Смотрите, Валерия Павловна, — восхищенно присвистнул Кузовков.

Лера бросила быстрый взгляд на монитор. Низко наклонив голову, человек торопливо подошел к магазину, размахнулся непонятно откуда появившимся металлическим молоточком для отбивания мяса, несколько раз с силой ударил по стеклу, потом слегка повозился, выуживая из-за пазухи равнодушного ко всему медвежонка с застывшей кукольной улыбкой. Еще один взмах руки — и вот человек уже быстро шагает прочь, не оглядываясь и так и не подняв голову.

Валерия продолжала молча смотреть на экран, будто надеясь увидеть там еще что-то.

— Н-да, — озадаченно протянул старлей, и тогда она вдруг резко вздохнула и, не отводя взгляда от отраженной на экране пустынной улицы, расхохоталась. Заснятый камерами человек был в бесформенном, полностью скрывающем его костюме Деда Мороза.

— Гениально! — сквозь смех выдавила Валерия. — И остроумно! Первого января… Дед Мороз…

— Посмотрите еще раз, — стараясь, чтобы голос звучал сочувственно, попросил лейтенант. — Обратите внимание на походку, на фигуру. Может, возникнут какие-то предположения?

Меркулова покорно кивнула. Она уже понимала, что все бесполезно. Она не могла представить под этим костюмом никого из своих знакомых.

Хотя… Шуба явно не по размеру. Там, под ней, кто-то мелкий, худой или невысокий. Женщина или подросток. Юлия? Может быть. Ее племянник? Тоже может быть. И Димка может быть, у него еще совсем юношеская фигура. А еще — любая из продавщиц и консультанток… Нет, все бесполезно.

— Это женщина, — вдруг уверенно выпалила Валерия.

Старлей, ожидая продолжения, устремил на нее вопросительный взгляд.

— Сейчас, — смущенно пробормотала Меркулова, пытаясь поймать внезапно мелькнувшую смутную мысль. Даже не мысль, а ощущение.

— Молоток, — удивленно, будто не до конца себе доверяя, озвучила она. — Вряд ли мужчине пришло бы в голову использовать молоток для отбивания мяса. А женщина, которая каждый день готовит, у которой он постоянно под рукой…

В принципе, что-то в этом есть, мысленно признал Кузовков. Сам он, если уж на то пошло, даже не знал бы, где этот молоточек искать. Да и зачем, когда вокруг полно других подходящих предметов?!

— Вы не вспомните, у кого из ваших знакомых был такой прибор?

— Не знаю, — покачала головой Валерия. — Никогда не обращаю внимания на мелочи. Да и вообще, я мало у кого бываю дома, тем более на кухне.

Она снова посмотрела на монитор. Специалист уже максимально увеличил и приблизил изображение. Лица все равно не было видно, и неподвижная фигура не вызывала никаких ассоциаций.

Юлия неуверенно заглянула в приоткрытую дверь, злясь на себя за эту неуверенность, от которой становилось совсем уж тоскливо.

— Можно?

— Заходи, — равнодушно кивнула Валерия.

Юлия скованно присела на край кресла. Она больше не была здесь своей. Она больше не могла свободно расхаживать по коридорам, с чувством собственного превосходства перевешивать одежду так, чтобы каждая вещь оказывалась в наиболее выигрышном освещении, попутно обучая этим несложным премудростям консультанток, не могла хохотать вместе со всеми, передразнивая посетительниц, и даже завидовать Меркуловой больше не могла…

— Лера, ты знаешь, я хочу уволиться, — торопливо выпалила она, пока Валерия не начала ничего говорить.

— Уволиться, — механически повторила та, думая о чем-то своем.

— Да. Мы же не можем теперь вместе работать, — полувопросительно пробормотала помощница.

Она не успела подготовить речь, и теперь в голову не приходило ни одного подходящего слова. Юлия надеялась, что впереди еще целый день, они увидятся только завтра, а уж к тому времени она что-нибудь придумает…

Меркулова позвонила бессовестно рано, потребовала немедленно приезжать, сказала что-то про следователя. Следователь действительно ждал. Юлия поежилась, вспомнив неприязненный тон, застывшую картинку на мониторе и настойчивые расспросы о том, где она проводила ночь.

Нет, конечно, это спрашивали у всех сотрудников и всем демонстрировали «Деда Мороза», призывая найти в нем знакомые черты, но почему-то на нее хмурый старший лейтенант смотрел с неприкрытым подозрением… А может, показалось? Или все-таки Валерия что-то ему наговорила?

— Как хочешь, — устало вздохнула Меркулова.

Юлия вздрогнула. Она уже успела забыть, что так и не дождалась ответа.

— Напиши заявление, по собственному желанию, конечно. Деньги получишь завтра, хорошо? Что еще? — Валерия сосредоточенно нахмурилась, пытаясь поймать ускользающие мысли.

— Спасибо, — Юлия с облегчением поднялась, чтобы уйти, и вдруг решилась: — Лера, у нас в «Фортуне» висит подделка. Песочное платье помнишь, из Липатовских последних? Это не то, которое мы покупали.

— В смысле — не то? — подняла глаза Валерия.

— Не то, — нервно повторила Юлия. — У него шов неровный, и нитки ярче, а у настоящего были идеально в цвет платью! И вообще, оно висит не так, смотрится не так… Ты что, думаешь, я не отличу дизайнерскую вещь от подделки?