Вниз и влево (СИ) - А. Эльстер - Страница 4

Однажды Эльза и впрямь попробовала молиться, и тут как раз появился демон.

- Что, не особенно помогает? - участливо поинтересовался он. - Должно быть, потому, что ты не особенно и веришь в Него. Согласен, это куда сложнее, чем верить, например, в меня!

- Сгинь! Изыди! - заорала Эльза, и вдруг вспомнила, как не понравились ему четки, подаренные монахом. Она стиснула их в пальцах изо всех сил. Тут одна из бусин лопнула со слабым синим свечением, а демон исчез с воплем, да так до утра и не появлялся. Так Эльза нашла способ давать хотя бы краткий отдых рассудку, - но, увы, когда она к нему прибегала, бусин становилось все меньше. Демон же потешался и говорил, что этак даже забавнее с ней играть.

...А Эльза крутила в уме последние слова демона так и сяк, и вдруг поняла, что он сказал правду. "А ведь так и есть, я не верю в Бога! - вспыхнуло в голове. - И я знаю, где лежит предел моей веры. Он совпадает с пределом моего опыта: я не могу верить в то, что никогда не касалось меня. Вот, например, я верю в дружбу. Пускай настоящую я и не видела, но я чувствую ее действительность. Если есть дружба несовершенная, то где-то должна быть и совершенная. А Бог? Нет, я никогда не ощущала ничего... хоть немного божественного. Только слышала бесконечные слова об этом, и все!" И она сняла с шеи крестик: так было честнее. С тех пор с матерью стало совершенно невозможно иметь дело.

Зато Эльза попробовала поговорить с отцом:

- Вы всегда были сторонником практического опыта, папенька, и говорили, что это - критерий истины. Теперь мой практический опыт позволяет мне видеть демонов, но на каком же основании вы его отрицаете?

Отец ответил:

- Я отрицаю этот опыт на основании его ненормальности. То есть, проще говоря, потому, что большинство людей демонов не видят, а оставшиеся, увы, сидят в комнатах с мягкими стенами, - куда менее изящных, чем твоя!

Так Эльза впервые обратила внимание, что современная наука не жалует уникальные исключения. Она промолчала об этом, но попросила отца принести ей хотя бы книг из его библиотеки. Он согласился, - видно, надеялся, что чтение отвлечет ее от навязчивых идей. Она заполучила вдоволь новейших научных трудов и сочинений философов-позитивистов, а кроме того, целую гору алхимических трактатов, которые отец держал из любви к старине. И Эльза принялась читать, как одержимая: последняя ее надежда осталась на науку. Она призвала на помощь всю свою способность к пониманию. Предчувствие решения и чудовищное нервное напряжение действительно грозили свести ее с ума. Но, с другой стороны, в конце концов она падала без сил, и даже демон не всегда мог коснуться ее разума в глубоком забытьи. Так шли месяцы.

***

Однажды она настолько углубилась в чтение, что не услышала, как вошел отец.

- И что только ты пытаешься там вычитать? - с добродушной смешинкой спросил он, встав за ее спиной.

От звука его голоса Эльза подскочила, случайно надорвав страницу, и резко обернулась к нему:

- Я... я пытаюсь найти научное решение, - перевела она дух, - Вы знаете, папенька, что со мною случилось, - я говорю о случае с собакой. Тогда по моей просьбе вы поместили ее в формалин.

- Ну да, я на все был готов, что хоть сколько-то тебя утешит.

- Дело не в утешении! Вы говорили, что наука откроет перед человеком все секреты. Вот я и хочу понять сущность жизни, для того и читаю книги. Может быть, удастся ее воскресить? Тогда Тадеуш простит меня.

- Э, вон на что ты замахнулась! "Сущность жизни"! Знаешь ли, говорят, что верная постановка вопроса - это половина решения. Какую такую "сущность" ты имеешь в виду? Наука знает признаки жизни, и их, как тебе известно, насчитывается пять. Обладание этими признаками - и есть жизнь! А уж как сделать, чтобы мертвое тело начало ими обладать - ученым пока не известно, можешь не трудиться найти такой рецепт.

- Но, папенька, вон в тех научных книгах сказано другое! - Эльза с жаром простерла руку к груде старинных фолиантов по алхимии и натурфилософии.

- Ооо-хо-хо... - доктор фон Лейденбергер приложил руку ко лбу, - Я принес их тебе, потому что в них красивые картинки, а ты решила воспринять их всерьез?! Ну и что же там об этом говорится?

Эльза наморщила лоб, сведя брови к переносице. Мысль была сложной, и она формулировала ее аккуратно:

- Раньше считалось, что в каждом существе или вещи есть нечто, что делает его самим собой, - сказала она, - Это таинственное начало называли его "субстанцией", или "сутью", или "духом". Именно оно было целью и предметом любого изучения, как я поняла. Вот "сущность жизни" и есть как раз такая "суб..."

- Уволь меня от этого, Эльза! Я недаром говорил, что ученого их тебя не выйдет. Нашла, кого приводить в пример - средневековых невежд!

- Папенька! Но если не это, что тогда является нашим предметом? Зачем мы занимаемся законами природы? Мы хотим выяснить, что за ними стоит, ведь так?

- Ты удивляешь меня все больше. Что стоит за законами природы? Конечно же, новые законы, все подробнее и точнее! Уточнение законов - это и есть наш предмет. И оно не имеет предела.

- Я... кажется, догадываюсь, почему не имеет. Ведь как бы ни были точны новые законы - они не являются причиной прежних, не таких точных! А если мы не движимся к причине законов - то мы движемся прочь от нее. Это все равно, что от точки стремиться в бесконечность!Законы - это всего лишь внешние феномены, порождаемые вещами. Я читала вот здесь, - она упрямо ткнула пальцем в очередной древний кожаный том, - что это называется: "акциденции". Несколько веков назад ученые спорили, можно ли познать сущность предмета по его внешним признакам. Кажется, тогда в нем победили те, кто говорил: можно... Но теперь, выходит, ученые согласились, что предмет к этим внешним признакам целиком и сводится!

- Разумеется, так и есть, - доктор фон Лейденбергер смотрел теперь на дочь профессиональным взглядом врача, - Никаких "субстанций" и прочего мракобесия. Но продолжай, прошу тебя. Что еще ты имеешь сказать о современной науке? К чему привел весь интерес, с которым ты наблюдала за моими занятиями?

- К разочарованию! - выпалила Эльза, - Я так верила в научное познание... а все познание свелось к статистике! К накоплению сведений о наиболее вероятных последствиях разных действий!.. Научные теории, выходит, нужны лишь затем, чтобы каждый день увязывать эти сведения по-новому. Ученые одну легко заменяют другой, ведь все они - чистая абстракция! Чего тогда стоят эти сказки в смысле объяснения природы? И получается, современная наука... отказалась от самого познания! Она предпочла ему знания практические, а это лишь малая часть познания...

- Просто прекрасно. Я повторюсь: мне было ясно давно, что ученый из тебя не получится, но я и представить себе не мог, в какой обскурантизм ты впадешь! Вижу, чтение этих книг приносит тебе лишь вред. От них ты окончательно утратишь рассудок. Я прикажу унести их, - отец позвонил в колокольчик.

- Если современная наука не может дать мне ответ, я не вижу причины столь высокомерно отзываться о старой!! - Эльза вскочила, глаза ее пылали, - Может быть, старики и впрямь что-то понимали помимо... или вместо всех нынешних достижений, папенька?!

- Довольно, дочь. Готовься, время идти в душ. Я приготовил бром, сегодня ты примешь увеличенную дозу. Вижу, ты в ней нуждаешься.

Вошло двое слуг.

- Унесите это все обратно в библиотеку! - распорядился он, указав на книги.

- Но, отец! Оставьте мне хотя бы современные!

- Тебе они ни к чему. Ты только что сказала, что там одни "акциденции", и что все это ничего не стоит.

- Их практическую ценность я не отрицаю!

- Тебе нельзя перенапрягаться. Твои нервы расшатаны. Вся твоя практика сейчас должна сводиться к лечению, прогулкам и сну. Эрика, - повернулся он к служанке, - Проводите молодую госпожу в ванную.