Последняя из рода Блэк (СИ) - "Anastay" - Страница 65

- В чем дело, Блэк?! – рявкнул Снейп, когда мы остались одни. В его глазах была злость… и тревога. Или мне так только казалось. – Что с вами происходит?!

Я скрестила руки на груди и поглядела на него исподлобья.

- Вы скажете, или нет? – прошипел он, когда я ничего не ответила.

- Ничего, – неохотно произнесла я.

- Ничего?! Вы только что рисковали жизнями своих друзей, когда вызвали темного патронуса! Вы ведь знали, что им нельзя управлять?!

Я отвернулась к окну. Понятия не имела.

- Блэк! Что с вами произошло на каникулах?

Мне кажется, он был близок к тому, чтобы подойти и как следует меня встряхнуть.

Я поморщилась.

- Вы за что-то… злитесь на меня?

Я посмотрела в черные глаза.

«Убейте ребенка, но пощадите женщину».

Черт.

- С чего вы взяли? – процедила я, снова отворачиваясь.

- Потому что неадекватны вы только при мне, – выдал он.

Я насупилась и молчала.

Том считал, что последнее время я неадекватна постоянно. Но Том всегда любил преувеличить.

- На каникулах не произошло ровным счетом ничего, – медленно произнесла я. – То, за что я на вас злюсь, случилось очень давно.

Я посмотрела на Снейпа, который статуей застыл напротив меня.

- Ваш отец вам что-то рассказал? – с каменным лицом спросил он.

- Нет.

- Люпин?

Я помотала головой.

- Простите, – я его обогнула и вышла в коридор.

Он не стал меня останавливать.

====== Глава 64. Семейные ценности Малфоев ======

Я смотрела на музыкальную тетрадь Джинни, которую Ли Джордан учил играть «Цыганочку», и меня терзали смутные сомненья.

«Ты это видишь?» – спросила я Тома, лирично сидевшего на своем любимом месте в гостиной Гриффиндора – на подоконнике.

- Мой старый дневник-хоркрукс, – пожал плечами он. – Обычная тетрадка после того, как мы его вытащили.

«Как он к ней попал?!»

- А ты поди спроси Люциуса. Нет, ну что все-таки за болван – подбросить хоркрукс ребенку! Надо же было связаться с идиотом.

«И давно он у нее?» – забеспокоилась я.

- Какая же ты внимательная, а! – Том всплеснул руками. – С прошлого года, представь себе.

Уф. Если бы дневник таил опасность, это бы уже всплыло.

- Ты неграмотный поверхностный человек, – строго сказал Том. – На нем были только чары, похожие на те, что мы наложили на твои мемуары. Да и то они были разрушены.

«А еще в нем тусовался кусок души Темного Лорда», – огрызнулась я.

- Который мы вытащили, – Том закатил глаза и отвернулся, раздраженный моей тупостью. И продолжил украдкой пялиться на Гермиону.

В гостиную вошел Драко Малфой. Ему в Гриффиндорской гостиной, как и братьям Криви, и Забини, и Седрику Диггори, уже давно никто не удивлялся.

- Ты чего? – спросила я, когда он тихонечко сел рядом. – На тебе лица нет.

- Только что говорил с отцом, – он сжал зубы и нахмурился.

- Что случилось? – бросив Седрика одного, к нам поспешила Гермиона.

- Все хорошо, – Драко напряженно выпрямил спину и отстраненно произнес: – Кажется, я теперь безродный.

- Я всегда думал, что происхождение – это все. Мне это вдалбливали в голову с самого детства. Честь рода то, честь рода се. Я всегда гордился тем, что я – Малфой, – Драко сидел на парте в одном из пустых классов и хмуро глядел в темный угол. Мы были вдвоем. Малфой не захотел, чтобы Гермиона пошла с нами. – А теперь я – никто.

- Перестань. Ты – это ты. Свобода важнее статуса. Ты все правильно сделал.

Он покачал головой.

- Для тебя род – это просто набор условностей и красивых традиций. Ты не такая, как я. Ты никогда не поймешь.

Он был прав. Хоть Арк и знатно постарался, он не сделал из меня аристократку, живущую ценностями рода. Мне, конечно, нравилось бравировать тем, что я – Блэк, и я даже этим гордилась. Но никогда не отождествляла себя со своим родом, как это делали консервативные чистокровные волшебники.

- Он уже отрекся от тебя? – спросила я.

- Нет. Он дал мне время подумать.

- Он хочет тебя сломать. Не поддавайся.

Он поднял на меня свои серые глаза. В них была растерянность и страх.

- Что со мной будет? Грета, я не смогу жить с клеймом безродного. Не смогу. О, даже не предлагай. Я не сменю фамилию на Блэк. Это унизительно – переходить в род матери.

- Если ты сдашься, он отправит тебя в Дурмстранг. Запретит нам общаться. Ты женишься на девушке, которую выберет он. Будешь работать там, где скажет он. И все ради чего? Денег и статуса?

- А этого мало? – сдавленно спросил Драко, только сейчас почувствовав, что не готов так просто с этим расстаться.

- Это ерунда. Деньги можно заработать или украсть, а статус… Возможно, ты прав, и я не до конца понимаю, что он вообще значит. Но на мой взгляд статус, репутация, все эти глупые условности – сущее зло, если мешают твоей свободе самому выбирать, как жить.

Малфой помотал головой.

- Я не знаю, чем тебе помочь, если ты боишься потерять какое-то формальное положение в какой-то формальной шкале, придуманной лицемерными придурками. Но если ты боишься потерять семью – то знай, что твоя семья – это я. И Сириус. И твоя мать, которая никогда от тебя не откажется, что бы ты ни выбрал. Я видела в ее глазах, как сильно она тебя любит. Мы всегда будем рядом.

- Блин, Блэк, я не знаю, что делать, – он улегся спиной на пару и шмыгнул носом. – Мне страшно, – гнусаво добавил он.

Я улеглась на соседнюю парту.

- Чего ты боишься?

- От меня все отвернутся.

Я фыркнула.

- Кто, интересно? Мы с Гермионой? Близнецы? Забини, которого самого тошнит от чистокровных выкрутасов мужей его матери? Чью дружбу ты боишься потерять?

- Как насчет остальных слизеринцев?

- Всем не угодишь. Главное – угодить себе. Не думай о них. А если кто-то будет рыпаться, мы набьем их наглые аристократические рожи.

Драко фыркнул и шмыгнул носом. Протянул мне руку, и я сжала его ладонь над пропастью между двумя партами.

- Я с тобой, Драко. Можешь быть уверен. Я тебя не брошу, как бы плохо не было.

Драко хандрил, Сириус продолжал дуться, а Гелла все никак не возвращался. Близнецы зациклились на своих изобретениях, а Том все больше молчал и огрызался на все мои попытки разговорить его относительно Темных троп и Арки смерти. Постепенно я погружалась в смертельное уныние, которое грозило перерасти в весеннюю депрессию со всеми вытекающими, в том числе – новой подборкой ужасов из прекрасной жизни Темного Лорда Волдеморта.

Это был на редкость тоскливый январь, и я решила, что если февраль повторит его судьбу, то я окончательно свихнусь.

А потому отправилась в Лондон.

Второй раз выходить на арену было не так страшно, как в первый, хоть и волнительно.

Я была уверена, что первый раз победила благодаря случайности и губительной вере Бурого в собственные силы, а потому второй раз грозил обернуться провалом.

Но мне вновь повезло. Администратор почему-то опять выставил против меня оборотня, и если не учитывать того, что он меня едва не укусил, то все прошло очень даже неплохо. Истинные оборотни в человечьем обличье были сильны и проворны, а некоторые даже успешно практиковали частичную трансформацию в три дня перед полнолунием. Я была в форме всегда, независимо от фазы луны.

Я уложила его двойным невербальным Ступефаем, когда его зубы клацнули над моим ухом, и ушла под звон гонга.

Было немного жутко от того, что мне все это начинало нравиться.

- Отец запретил матери давать мне карманные деньги, – сказал Драко как-то на Чарах, которые у нас проходили с Райвенкло. Мы сидели втроем с Блейзом.

- Акваменти! – произнес Блейз, наполняя чашу перед ним водой, и спросил: – Ну, у тебя еще есть крестный.

Я нахмурилась, осушая чашу, и тоже взмахнула палочкой.

- Снейп считает, что я должен помириться с отцом, – сказал Драко, когда чаша перешла к нему в руки.

- Тебе бы вправду с ним помириться, – произнес Блейз. – Но он тоже должен пойти на компромисс. Отправлять тебя в Дурмстранг – это уже слишком!