Последняя из рода Блэк (СИ) - "Anastay" - Страница 36

- Ты настоящая? – заинтересовался старик и даже вылез из своего угла, чтобы подойти ближе. Только пальцем еще меня не потыкал.

- Хотелось бы в это верить, – пробормотала я, доставая из сумки коробку сникерсов и термос. Подумала, и нашла завалявшийся на дне милкивей для старика – сникерс его зубы явно не осилят. – Грета Блэк, – представилась я, когда мы оба жадно прикончили шоколадки и литр травяного чая с медом.

- Гелла Гриндевальд, – хихикнул старик, пожимая мою руку.

- Гелла? Серьезно? – офигела я.

- Для друзей, – старик уселся рядом со мной.

- Да-а? – еще больше удивилась я. – Мы теперь друзья?

- Это первая шоколадка за сорок с лишним лет, – прошепелявил Гелла. – Еще, кстати, есть?

Я порылась в рюкзаке и выгребла на свет весь запас сладостей – а был он весьма обширным: начиная от имбирного печенья и шоколадных лягушек и кончая чупа-чупсами и порошком Юппи, который я хавала так.

Кажется, после этого Гелла готов был записать меня к себе в родственники и завещать все имущество.

- Ну, так что? Чего хочешь, девочка? – спросил он, умяв добрую половину конфет.

- Хочу, чтобы у тебя щас сахарный диабет не начался, – сказала я, пораженная его прожорливостью. Дамблдор что, совсем его тут не кормит?

- Хорошая какая, надо же, – хихикнул старик и неожиданно рявкнул: – Говори, зачем пришла!

- Готовься к купанию, – вздохнул Том.

- На Нурменгард хотела поглазеть. Потом пошел слух, что ты тут срок мотаешь, грех было не зайти познакомиться, – пожала я плечами.

- Надо же. И не врешь ведь. Надо же, – удивлялся Гелла. – Как нашла?

Из его глаз вдруг исчезло слабоумие. Они сканировали меня с ног до головы, и я вдруг подумала, что ему не нужна легиллименция, чтобы видеть, вру я ему или нет.

- Знакомый рассказал.

- Белый что ли? – вскинулся он.

- Кто?!

- Ну, Альба, Белый.

- Нет, не Дамблдор, – дошло, наконец, до меня.

- Тогда кто? Этот что ли, заходил тут ко мне пару дюжин лет назад… Как его… Волан де Морт?

- Волдеморт, хочешь сказать? – уточнила я на всякий случай и морально приготовилась купаться. – Да, он.

- Пронырливый был мальчишка, – улыбнулся вдруг Гелла. – Только больно злой. Выгнал я его.

- Да он просто дурак был. Не понимал нифига в колбасных обрезках, – отмахнулась я.

- А сейчас понимает? – заинтересовался Гелла.

- Я его учу, – я подмигнула старику, и он хрипло расхохотался.

- А ты ничего, – оценил Гриндевальд. – Хочешь за меня замуж?

Вот это нежданчик.

- Я уже замужем, – я показала ему татуху на запястье.

- Неудивительно, неудивительно, – опечалился старик. – Но мужа всегда можно отравить, если надоел, – предложил он.

- Не получится. Он мой друг, – отказалась я.

Гриндевальду понравился мой ответ.

- Встреть я тебя полтос лет назад, не стал бы связываться с мировым господством.

Полтос. Надо же.

- Ой, не ври. Просто у тебя женщины не было дольше, чем шоколада. И мне, между прочим, двенадцать!

- И правда, что-то я брешу, – расхохотался Гриндевальд. – У меня есть предложение.

- М-м? – несмотря на торжественность и волнительность момента, у меня начали слипаться глаза. После выматывающего купания и нервов по поводу возможной дуэли с Темным Лордом Гриндевальдом, я вдруг расслабилась от согревающих чар, шоколада и хихиканья со стариком.

- Ты меня освободишь, а я… чего ты хочешь от меня?

- Вечной дружбы? – предположила я, зевая.

- Вассальной клятвы, что ли? – предположил Гелла. – Ну, будет тебе вассальная клятва. Но только не больше, чем на десять поколений вперед!

- Эм… Ну, можно и так… – опешила я.

- Альба хранит ключ от сейфа дома. Домой можно попасть, взяв по Империус домовиху. Она приносит еду раз в неделю. Тебе повезло, потому что следующий раз – завтра. Там же в доме можно взять его волосы для оборотного зелья – они вечно выпадают из его бороды, найдешь в ванной…

- Притормози! – возмутилась я. Даже сон слетел. – Давай по порядку.

- Сам я не могу выбраться из тюрьмы, а знаешь, почему? Из-за этого, – он показал кандалы на запястьях. – Это мое гениальное изобретение. Они не дают мне покинуть этого места. Открывается печаткой, печатка – в сейфе Альбы в Гринготтсе. В сейф можно попасть, только если ты – Альба, и у тебя есть ключ.

- Вау, – оценила я размах его мысли. Гриндевальд предлагал залезть в дом Дамблдора, взяв под Империус его домовиху, похитить ключ из запертого сейфа, потом превратиться в Дамблдора и проникнуть в его хранилище в Гринготтсе.

- Всегда мечтала грабануть банк, – призналась я, доставая из рюкзака спальник.

- Ты что, серьезно?! – психанул оторопело молчавший до этого Том.

«А что такого?»

- Даже мне не приходило в голову освободить Гриндевальда!

«Ну, так он был тебе конкурентом, неудивительно».

- Он тебя обманет, – убежденно сказал Том.

«И ладно. Куда мне уперлась эта вассальная клятва? Что это вообще такое, кстати?»

Том закатил глаза и ушел в другой угол темницы.

Ну, и ладно.

План был прост и стопудов.

Сейф мы взломали за час.

Гоблин посмотрел ключ и доставил нас на самый глубокий уровень банка.

Я «волшебными пальчиками» сняла с гоблина защитный амулет и наложила Империус.

Используя ключ, отпечатки и кровь Дамблдора – маленький пузырек дал мне Гелла, – я открыла дверь в хранилище.

Том сказал, что едва я коснусь чего-то в хранилище, начнется бедлам, потому что я – ненастоящий Дамблдор – и слава мерлиновым яйцам.

Поэтому мы нашли печатку, воспоминание о которой передал мне Гелла, схватили ее и драпанули на выход.

Запрыгнули в тележку, и зачарованный гоблин врубил пятую скорость.

В общем-то, не учли мы только того, что дракон окажется быстрее.

Жуткий рев слился с моим воплем, когда моя левая рука вспыхнула, как факел.

Том с десятой попытки потушил волшебное драконово пламя, тележка выскочила наверх к белому свету, и я на максимальном ускорении продрифтовала к выходу.

Том блокировал с дюжину гоблиновых проклятий и пропустил два, прежде чем мы проскользнули через закрывающиеся тяжелые двери, крыльцо и миновали границу усиленного антипортального барьера.

Заколдованная домовиха Дамблдора оперативно подхватила мое кубарем скатившееся тело – быть долговязым старикашкой жутко неудобно! – и переместилась прямиком в Нурменгард.

Гелла с победным воплем забрал печатку и скинул оковы.

- Два слова: живая вода! – сообщил он, прежде чем с легкостью перехватил мой Империус над домовихой, и она унесла его в далекие края.

Ничего не соображая от боли, я хлопнула в ладоши, вызывая Кричера.

Ну и денек.

====== Глава 35. Амнистия ======

Я провалялась в лихорадке почти неделю, когда Кричер принес с почты сверток в плотной бумаге. Внутри обнаружилась баночка густой золотистой мази.

«С пожеланиями скорейшего выздоровления», – гласила витиеватая надпись на внутренней стороне упаковки. И узорчатая буква «Г».

- Вот видишь! – хотела воскликнуть я, но из моего горла вырвался только сип. Том фыркнул. – А ты говорил, мы больше никогда о нем не услышим…

Хорхе, умничка, приглядывал за мной. Я наотрез отказалась идти в больницу и пускать к себе целителей. Ожог драконьим пламенем на том месте, где подпалили лже-Дамблдора, был основательным палевом.

Моя проделка взорвала все газеты. Ограбление Гринготтса – второе за два года, немыслимо! Эффект подпортил только Дамблдор, который официально заявил, что украдено ничего не было. Конечно, не мог же он сказать, что сперли ключ от тюрьмы Гриндевальда, которого он якобы кокнул полтос лет назад. Впрочем, Рита Скитер этому заявлению не поверила и нафантазировала такого… что лучше бы Дамблдор сказал правду.

Когда через пять дней лечения «живой водой» – мазью неизвестного состава, – мой ожог начал затягиваться, а лихорадка спала, я впустила в дом Риту Дюсолей. Она давно хотела встретиться, но я была не в состоянии, передавая через Кричера записки о сильной простуде и осенней депрессии. Не очень хорошее послание для психолога, который должен был дать положительное заключение о твоей нормальности… Но позволить увидеть себя в таком разобранном состоянии я не могла.