Благородство не порок (СИ) - "Marlu" - Страница 19

— Гарри, можете поселить в этой комнате еще и дождевых червей, я их тоже боюсь, но промолчать все равно не могу, слишком вы мне небезразличны. Я считала и считаю себя вашим другом и потому спрошу: зачем?

— Что зачем? — растерялся Гарри.

— Зачем так изводить себя? Вы же не даете себе ни минуты отдыха. Дела, бесконечные дела.

— Рита, вы же понимаете, что я воспитывался в далеко не аристократической семье и даже не в магическом мире, мне нужно соответствовать…

— Гарри, просто вспомните, что вы тоже личность. Не потеряйте себя. В конце концов, на званом обеде вы вряд ли будете сморкаться в скатерть и демонстративно есть ложкой котлету, а вилкой суп.

— Достаточно, — оборвал прочувствованную речь Поттер, — давайте работать.

Весь день разговор не шел из головы. Рита, которая на самом деле была его другом на протяжении нескольких лет, помогала, подсказывала, направляла все это время, смогла задеть в душе что-то важное, едва уловимое теперь. Оглядываясь назад, Гарри понимал, что почти растворился в своем муже, стараясь подстроиться и стать таким же, как он. Только вот теперь следовало задать себе вопрос:, а нужно ли это им обоим. Вернее даже так: это ли им нужно?

Общались они дальше только по работе. Стало даже немного обидно, что ушло былое взаимопонимание, легкие шутки и подколки, которые помогали не погрязнуть в рутине и ощущать себя не роботами, а людьми.

Гарри убрал пауков и отправил змей на постоянное место жительства в зоопарк — пусть и неопасным, но им не место в доме, особенно когда кто-то их боится до потери пульса. Ему показалось, что в глазах Риты зажглось одобрение, отчего потеплело на душе.

— Так, что у меня сегодня? Руны до семи, потом учитель танцев придет, — Гарри перечислял себе под нос список несделанного. — Так, завтра еще сессия начинается, — он поступил на заочное отделение Пражского университета магии, — как бы утрясти все.

Решение пойти учиться дальше тоже было вызвано желанием угодить Люциусу, и направление Истории магии было подсказано им же. К счастью, учитель танцев прийти сегодня не смог, и Гарри оказался в Малфой-меноре гораздо раньше, чем рассчитывал.

— Поедем прокатимся перед ужином? — обрадовался собирающийся на верховую прогулку Люциус.

Гарри к этому времени уже довольно сносно держался в седле, хотя и не слишком любил — чувствовал себя неуверенно, если приходилось по прихоти мужа переходить на галоп и мчаться наперегонки. Малфою-то что, он чуть не с рождения ездит верхом, а Гарри приходилось тяжко.

— Хорошо, переоденусь только, — коротко сказал он.

— Я пока оседлаю Бриза, — сообщил Люциус и нежно улыбнулся мужу — Гарри был такой милый, и сердце разрывалось от щемящей нежности, когда он находился рядом.

Прогулка выдалась до неприличия короткой. Великолепный белоснежный жеребчик чистокровных английских кровей — подарок Гарри на день рождения любимому мужу — потерял подкову. Пришлось вести его в конюшню в поводу и возвращаться домой.

Люциус посматривал на мужа и поражался его непривычной молчаливости, обычно на прогулках они говорили много и с удовольствием. Малфою показалось, что Гарри чем-то расстроен, и попытался как-то отвлечь от тяжелых дум:

— Может быть, пофехтуем?

Гарри остановился на ступенях перед входом, медленно развернулся и целую минуту молча смотрел в глаза Люциуса, а потом вместо ожидаемого «Да, с удовольствием» или «Прости, в следующий раз», странным тоном спросил:

— Ты правда думаешь, что я умею?

— Прости, — повинился Люциус, у него действительно вылетело из головы, что вряд ли Поттера обучали фехтованию, — но если хочешь, научиться не так сложно.

— Нет, — отрезал Гарри, — не хочу. Единственное время, которое я мог бы уделить обучению, пришлось бы урывать у сна, а я и так сплю по четыре часа. И вообще мне надоело. Я устал. Я действительно начал забывать, кто я есть и как меня зовут. Гарри Поттер исчезает и появляется бледная копия Люциуса Малфоя. Не уверен, что тебе самому это надо.

— Гарри! — потрясенно воскликнул Люциус.

— И да, еще хотел сказать, что забираю документы из университета. Мне неинтересно заниматься историей магии. Прости.

— Ты уверен? Это очень интересное направление, — все сказанное мужем не укладывалось в голове.

— Возможно, — согласился Гарри, — но не мне. Я бы предпочел что-нибудь близкое к издательскому делу. Прости, я устал и хотел бы отдохнуть.

Люциус так и остался стоять на ступеньках, потрясенно глядя вслед ушедшему мужу. Столько времени казалось, что все идет отлично, и вдруг с таким трудом выстроенные отношения рассыпаются как карточный домик. Что себе навыдумывал Поттер? С чего бы вдруг такие радикальные перемены?

— Папа? — Адена выглянула из-за двери. — Вы поссорились?

В глазах ребенка застыла тревога, хотя она старалась не показывать этого. Чертов Поттер, нужно же было опять устроить публичную демонстрацию!

— Нет, дорогая, с чего бы нам ссориться? Просто Гарри неважно себя чувствует сегодня и возможно сразу ляжет спать. Надо будет попросить домовика подать ему ужин в комнату. Распорядишься? — Адену, кажется, удалось успокоить, теперь оставалось только разобраться с мужем.

Люциус мысленно похвалил себя, что в свое время настоял на непреложном обете — сбежать Гарри уже не сможет.

Без Поттера ужин прошел уныло. Адена хоть и старалась вести себя, как ни в чем не бывало, но видно было, что сидит как на иголках.

— Я думаю, что Гарри спит в комнате, — сжалился над дочерью Люциус, — чуть позже мы сможем сходить его проведать.

Девочка расцвела и с удовольствием выпила чай, пока Люциус на всякий случай проверил, как там супруг в спальне.

— Папа, а что болит у Гарри, — едва слышно спросила Адена, когда они осторожно вошли в комнату.

— Голова, — на всякий случай соврал Люциус, потому что дочь определенно стала бы уточнять, и его «не знаю» было бы воспринято с недоверием.

— Папа, а давай диагностические чары наложим, — предложила Адена все тем же шепотом и достала волшебную палочку.

Люциус едва сдержал вздох — с тех пор как Поттер достал-таки для ребенка этот необходимый атрибут каждого волшебника, она старалась использовать палочку как можно чаще, ловко применяя на практике полученные от отца знания. Как раз диагностические чары они и осваивали не так давно. По всей видимости, Поттера выведут на чистую воду, ну или придется придумать что-нибудь убедительное, что данный вид волшебства, например, не действует на героев магического мира.

Дочь, закусив губу, сосредоточенно выписывала сложные кривые над спящим телом. Люциус гордился — получалось идеально. Как знать, быть может, эта склонность разовьется потом в нечто большее, и Адена пойдет по медицинской стезе. Конечно, в их семье колдомедиков еще не было, но и супругов-мужчин, тем более не— блондинов, тоже не водилось. Все когда-то бывает первый раз.

Юная ведьма закончила колдовать и стала рассматривать полученные результаты.

— Папа, — неуверенно произнесла она, — я не понимаю.

Люциус, положа руку на сердце, сколь-нибудь значимого результата не ожидал, но то, что было перед глазами, наводило на разные мысли. Во-первых, у Поттера на самом деле сильно болела голова, даже во сне. Удивительно было, что с такими симптомами он вообще смог заснуть, и оставалось поражаться, почему не выпил обезболивающее зелье. Во-вторых, имело место быть растяжение связок на ноге, пара ушибов, небрежно намазанных мазью, тоже вызывали недоумение: чем же таким занимался молодой муж на своей так называемой бумажной и непыльной работе, если приходит домой в таком состоянии.

Объяснив Адене, что вот такое зеленоватое свечение в районе головы и означает сильную боль, и благополучно умолчав про остальное, Люциус отправил дочь спать. Самому ему требовалось выпить и желательно напоить мужа зельем, коим он почему-то пренебрег, но посмотрев на часы, Люциус решил, что время для визитов еще не позднее, и решительно апарировал к знакомому коттеджу.