Дамы с заначкой - Чацкая Ангелина - Страница 8

— Вашему шеф-повару только хот-догами на вокзале торговать! — продолжала бушевать посетительница. — Хотя, судя по всему, для него приготовление сосисок — непосильная задача!

Лепечущий оправдания официант всхлипнул и умчался в направлении кухни. Момент настал!

Арчибасов решительно подошел к столику и, чарующе улыбаясь, воскликнул:

— Браво! Вы настоящая Валькирия! — Подобное сравнение нравилось крупным женщинам с классическим образованием. — Позвольте пригласить столь храбрую даму отведать дивных яств в другом заведении, достойном вашего вкуса и красоты? Разрешите представиться? Анатолий.

Вычурность фразы ошеломила Привалову.

Двадцать лет назад Валерия Евгеньевна, не задумываясь, дала бы отпор молодому наглецу. Теперь же такая откровенная лесть позабавила ее, а довольно открытый взгляд глубоких серых глаз и безусловно очаровательная улыбка заставили забиться суровое сердце старой девы.

— Валерия, — с невесть откуда взявшимся кокетством сказала Привалова и протянула ему руку.

Не отрывая восторженных глаз от ее лица, Толик поднес круглую веснушчатую ладошку к губам. Этот жест он тщательно репетировал перед зеркалом.

Ресторан, в который Арчибасов пригласил Привалову, назывался изысканно и в то же время просто — «Бордо», в честь одноименной французской провинции Валерия Евгеньевна периодически любила побаловать себя дорогими винами, но в игом ресторане ей бывать не приходилось Впечатляло здесь все: чернокожий швейцар Жак на входе, гарсоны-официанты, черная мебель с коваными элементами, аромат лаванды и еще какого-то неизвестного ей растения Приглушенно звучал Джо Дассен, и на столах в черных подсвечниках таинственно мерцали свечи.

Они заняли столик в углу Манеры Анатолия были отточены и ненавязчивы Привалова едва ли могла припомнить кого-либо из мужчин с таким же естественным умением обращаться с дамами Арчибасов же, в свою очередь, решил действовать.

Сегодня он был при деньгах, полученная накануне зарплата не успела раствориться в клубах и бутиках. Он просто обязан был произвести на эту женщину должное впечатление и добиться того, о чем мечтал все эти годы.

Привалова глядела в меню, но от волнения все строки сливались в одну. Мысли ее возвращались к красивому молодому человеку, сидевшему напротив "Интересно, сколько ему лет? Двадцать?

Двадцать пять?"

— Валерия, позвольте мне помочь вам сделать выбор? — Ласковый голос Анатолия вернул ее в реальность.

— Ой, это было бы очень мило с вашей стороны, — пролепетала она, вытирая влажные ладони под столом о край тяжелой льняной скатерти.

— Я сам до сих пор путаюсь во всех этих французских названиях — Он улыбнулся ей и пустился в диалог с мгновенно возникшим у столика гарсоном..

Названия блюд ей ни о чем не говорили, она смогла лишь понять названия вин, в которых неплохо разбиралась С приятным удивлением она расслышала, как Анатолий заказал ее любимое вино — Валерия, хочу быть сразу откровенным с вами. Мне двадцать три года, я не женат, имею приличную работу и верю в любовь с первого взгляда.

Говоря это, он пристально смотрел ей в глаза.

Привалова ощущала себя пассажиром скоростного лифта, летящего с тридцатого на первый этаж. Ее бросило в жар, в животе что-то больно сжалось, и в висках бешено застучали молоточки.

— Вас, наверное, удивляет моя откровенность, но я считаю, что такая женщина, как вы, заслуживает искренности, — затянул петлю Арчибасов, и Валерия снова понеслась с тридцатого на первый этаж.

Она отчаянно боролась с захлестнувшими ее эмоциями. В ложбинку ее глубокого декольте стекла тонюсенькая струйка дота и золотая цепочка с бриллиантовой подвеской больно прилипла к коже. Привалова и предположить не могла, что когда-нибудь тело так предаст ее, холодную, как ей всегда казалось, умную женщину, никогда не уподоблявшуюся шестнадцатилетним прыщавым девицам, бесстыдно виснущим на мальчишках в дискотеках. Разум ее всегда управлял чувствами. Теперь же она сидела в этом шикарном ресторане за одним столиком с мужчиной почти на два десятка лет моложе себя. Шелковая блуза намокла в подмышках, ноги стали ватными. Его глаза смотрели ей прямо в лицо, а в зрачках плясали язычки пламени свечи, горевшей на столе.

Анатолий щелкнул зажигалкой и закурил, не отрывая взгляда от Приваловой. Она понимала, что теперь ее очередь что-нибудь говорить. Но язык не хотел слушаться, в горле пересохло, и она предложила хриплым голосом:

— Давайте выпьем…

— За знакомство и за вас, Валерия. — Он Поднял свой бокал.

— И за вас, — пролепетала она.

— Прошу вас, будьте со мной на ты, — мягко попросил он.

После первой выпитой бутылки последовала другая. Привалова рассказывала молодому человеку о себе, о своем детстве, юности, о работе.

Ничуть не удивляясь своей откровенности, она даже поделилась с ним своими планами на ближайшее будущее и поведала о намерениях купить и отделать один огромный дом так, чтобы фотографии его интерьеров украсили лучшие дизайнерские издания Оставалась, правда, одна маленькая нерешенная задача — найти стоящих архитекторов и дизайнеров. Толик поспешил обрадовать свою новую знакомую тем, что он-то как раз и знает таких, более того, является офис-менеджером авторитетного бюро «Вигвам».

— Наша с Тобой встреча — судьба, — прошептал он, целуя ее в ладошку Ее ничуть не покоробило слово «ты», напротив.

— Давай за это выпьем, — сказала она и засмеялась. Толик отметил, что смех у не был довольно-таки приятный низшие обертоны в нем удачно сочетались с нежным сопрано.

Гарсон возникал у столика как из-под земли всякий раз, когда их бокалы опустошались. Привалова даже не сразу поняла, каким образом она оказалась посреди зала танцующей с Анатолием под сексуальный французский баритон. Она не танцевала очень давно и, собственно говоря, никогда не отличалась хореографическими способностями, а из-за своих габаритов комплексовала. Но это и не было танцем в общепринятом смысле. Скорее всего, это походило на застывшее объятие тонкой лианы с могучим деревом.

Привалова чувствовала упругие мышцы под пиджаком своего партнера, и горячая волна возбуждения в очередной раз захлестывала ее. В свои сорок с небольшим она уже с трудом припоминала, какие ощущения вызывают прикосновения мужских рук, пусть даже в танце. Ее личная жизнь не знала громких побед над мужчинами.

Анатолий не раз еще заказывал медленную музыку, которая все сильнее обволакивала Валерию и уносила ее в богатый мир эротических грез. Во время танца его губы слегка касались ее шеи и волос. Рассуждения на тему разницы в возрасте и искренности чувств ее спутника были окончательно вытеснены, самим ее женским естеством Даже если этот вечер завтра окажется миражом, сегодня она имеет право быть счастливой…

На выходе швейцар Жак с пониманием улыбнулся. В руках у нее были нежные ирисы, заказанные Анатолием прямо в ресторан. Привалова села на мягкое сиденье дорогой машины и назвала водителю свой адрес. Арчибасов заботливо накрыл ее плечи своим пиджаком и жадно вдохнул аромат ее волос.

Привалова жила в хорошем доме: консьержка на входе и круглосуточно работающие лифты.

Ключи очень долго не слушались, ему пришлось взять инициативу на себя. Спальня была в самой глубине квартиры Уже почти войдя в нее, Валерия робко предложила:

— Может быть, кофе?

— Потом, я сам приготовлю его тебе, — и он накрыл ее губы долгим, и глубоким поцелуем.

Кровать Приваловой представляла собой воистину монументальное сооружением три на три, с тяжелым балдахином и золотыми ламбрекенами, свисающими по углам. Прохладные пальцы Арчибасова скользнули под дорогое кружевное белье Валерии, и он с удовлетворением отметил, что тело ее, несмотря на минувшую молодость, сохранило приятную упругость и вместе с тем было каким-то мягким и уютным. Она хрипло вскрикнула и притянула его к себе…

Неделю спустя Привалова начала потихоньку приходить в себя. Она перестала испытывать страх, что ее встреча с Анатолием — всего лишь сон, от которого она завтра очнется. Он же окончательно обосновался в ее роскошной квартире, испытывая искреннюю симпатию к женщине, которая так беззаветно раскрылась навстречу ему. В визитках Анатолия Арчибаеова изменился номер домашнего телефона, а к офису он теперь подъезжал на новеньком «Фольксвагене». Толик не испытывал никаких угрызений совести на тот счет, что кто-то захочет назвать его альфонсом. Нет, пользуясь благами, которыми окружила его Валерия, он дарит ей неземное блаженство обладания его молодым телом.