Пусть любить тебя будет больно - Соболева Ульяна "ramzena" - Страница 27

Мистер Хэндли выглядел неважно. Всегда такой подтянутый, со строгим лицом и гладко зачёсанными назад седыми волосами, он внушал какое–то подсознательное желание выпрямить спину, отвечать чётко и ясно, как на уроке. Из тех людей, которых уважаешь и боишься одновременно.

Но сейчас у меня такого чувства не возникло. Мистер Хэндли был подавлен, он вежливо поздоровался, кивнул Сьюзен, и та покинула кабинет. Я придвинула стул и села напротив директора, краем глаза отмечая, что здесь сменили шторы, перекрасили стены. Давно я не заходила в его кабинет.

– Кэтрин, вы уже слышали, да?

– Да, Сьюзен только что мне рассказала.

Я бросила взгляд на портрет президента, на глобус, извечно стоящий сверху стеклянного шкафа с книгами по педагогике.

– Мне звонили из ассоциации, интересовались вашей работой, всего лишь несколько минут назад.

Я медленно выдохнула. Это значило, что меня проверяли, но мне нечего опасаться, я свою работу выполняю хорошо. Впрочем, неудивительно, они должны были поинтересоваться.

– Запросили дело Веры Бероевой, ее личные записи посещений психолога за последние пару лет.

– Она вызывала её к себе в начале года, как и всех других учеников из малообеспеченных семей, но Вера не была моим частым гостем, как Анита.

Я сама болезненно поморщилась, когда произнесла имя.

– Вера – отличница, она всегда получала высокую стипендию и субсидии от самого комитета.

Я кивнула, видимо это не все, что Хэндли хотел мне сообщить.

– Они приедут с проверкой, Кэтрин. Приведите всё в полный порядок, я бы не хотел, чтобы у нас с вами были неприятности, а они могут быть. Второй случай суицида за месяц.

Я снова кивнула. В какой–то мере мы оба понимали, что проверки только началась и теперь наш колледж какое–то время будет под пристальным наблюдением NASP.

– У меня всё в порядке, пусть приезжают в любое время.

– Я рад это слышать. Кэтрин.

Воцарилась пауза. Мистер Хэндли постукивал синим колпачком от шариковой ручки по столешнице. Нервничает.

– Кэтрин, мой сын встречался с Верой.

Эрик Хэндли учится в нашем колледже, довольно проблемный подросток, как это обычно и бывает у респектабельных родителей. Он доставил немало неприятностей мистеру Хэндли и его жене. Несколько раз был задержан полицией за драки и хулиганство. Когда–то я звонила Алексу, чтобы он помог выпустить Эрика под залог после очередной драки, в которой тот разбил нос продавцу магазина.

– Он вам об этом сам рассказал? – спросила я и посмотрела на директора, на то как он вдруг резко перестал стучать колпачком и медленно поправил указательным пальцем круглые очки на переносице.

– Нет. Мне об этом сказала мама Веры. Я склонен ей верить.

Я выжидала, иногда есть такие моменты, когда нужно держать паузу, чтобы оппонент раскрылся сам. Тот, кто делает «первый шаг» в разговоре всегда даёт большую фору собеседнику и материал для размышления.

– Она обвинила моего сына в том, что это он довёл её Веру до самоубийства.

Мистер Хэндли посмотрел в окно и сжал колпачок тонкими морщинистыми пальцами.

– Люди в порыве отчаяния говорят разные вещи, иногда очень болезненные, это способ выплеснуть боль…– тихо сказала я. Для мистера Хэндли это вряд ли было утешением.

– Да… Возможно, вы правы, но…это мой сын, начнут интересоваться, разговаривать.

– Хотите, я поговорю с мамой девочки и выясню, что именно она знает?

Директор резко ко мне повернулся. Именно этого он и хотел. В любом случае я должна встретиться с родителями Веры.

– Если вам не трудно, Кэт. Я был бы очень благодарен. Эрик…он не плохой мальчик. Возможно, мы где–то что–то упустили, но …он бы не…

Я молча смотрела на Хэндли.

– Не думаю, что в произошедшем виноват Эрик. В любом случае, по какой бы причине это не произошло, суицид – добровольный уход из жизни, а не насильственный, и Эрик не может нести за это ответственность.

***

Вернувшись к себе, я прикрыла дверь и снова медленно выдохнула. Подошла к рабочему столу, открыла ноутбук и напечатала имя покойной в строку поиска по файлам. Нашла её папку.

«Личное дело. Вера Бероева»

С фотографии на меня смотрела голубоглазая блондинка с длинными пушистыми локонами, кукольным лицом и лёгким румянцем на щеках. Совершенно не похожа на Аниту. Эта девочка во всем положительная. Я смотрела характеристики от преподавателей, законспектированные разговоры со мной. Всё шаблонно, правильные ответы, рисунки, упражнения и психотесты. Ничего особенного. Моей собственной рукой дана положительная оценка. Последний раз я беседовала с Верой несколько недель назад. НЕДЕЛЬ? Посмотрела на дату – да, ровно две недели назад в начале учебного года.

Должна быть запись разговора, я всегда записываю на диктофон. Пролистала папку вниз, но записи не нашла. Возможно, я переслала её на личный компьютер. Я всегда так делаю. Дублирую всё.

Снова посмотрела на фото, прямо в нежные голубые глаза, и на сердце стало невыносимо тоскливо. Вот и мой второй личный мертвец, который совершенно не похож на мертвеца. По крайней мере, для меня.

Были ли они подругами с Анитой? Эта мысль возникла самой первой. Хотя, нет. Скорее всего, нет. Они слишком разные. Если Ани была совершенно замкнутой в себе, то Вера, наоборот, у всех на виду. Активистка, доброволец в сборе пожертвований в фонд малоимущих и детей–инвалидов. Её фото висит на почётной доске в холле. Она встречалась с Эриком? Довольно странно. Хотя… хорошим девочкам очень часто нравятся плохие мальчики.

Зашуршал принтер, и я автоматически достала несколько листов. Иногда информация воспринимается лучше на бумаге. Пробежалась взглядом и не за что не зацепилась. Стандартные вопросы, простые ответы.

«– Ты часто мечтаешь, Вера? Расскажи мне о своих мечтах.

– Я мечтаю познать всю глубину бесконечности.

– Что для тебя бесконечность?

– Ведь всё имеет конец, а я хочу, чтобы длилось бесконечно.

– Что именно не должно заканчиваться для тебя, Вера?

– То, что составляет смысл жизни».

Я несколько раз перечитала её последний ответ. Возможно, Вера поняла, что ничего не может быть бесконечно. Особенно первая любовь. Подростки не всегда умеют справляться с такими разочарованиями. Хотя…что если смерть и есть та самая бесконечность. Я закрыла крышку ноутбука и посмотрела в окно. Дождь лил во всю, как из ведра. Жара, кстати, тоже оказалась не бесконечной и это радовало.

К концу рабочего дня, я была выжата, как лимон. Хотя, я работаю до полудня. Все–таки это практика, до полного рабочего дня мне далеко. Еще лет восемь, пока получу лицензию штата и смогу работать на себя. Мой сотовый в очередной раз пискнул, напоминая о непрослушанных сообщениях на автоответчике. Я включила его на громкую связь и принялась складывать бумаги в портфель.

«Получено в 23.10 в 20:05 от абонента…»

Я поморщилась как от зубной боли и нажала на следующее сообщение. Слушать Алекса именно сегодня мне не хотелось совсем.

«Получено в 23.10 в  22:45 от абонента»

Ли таки звонила мне.

«Кэт, сейчас я еду развлекаться с одним умопомрачительным красавчиком, а ты дура, что уехала! – голос Ли доносился сквозь шум, характерный для езды в автомобиле с открытыми окнами. – Матрешка…ты не поверишь, ОН о тебе спрашивал. Завтра всё расскажу».

Я усмехнулась и взяла последнюю папку в руки, намереваясь засунуть её в верхний ящик шкафа.

«Получено 23.10, номер абонента неизвестен, для прослушивания сообщения нажмите цифру один»

Я щёлкнула по сенсорному дисплею и достала папку с полки на шкафу.

«Кэтрин…»

Папка выскользнула из рук и бумаги с тихим шелестом разлетелись по полу. Я узнала его голос, хотя слышала всего лишь один раз.

«Если у женщины ночью отключён сотовый она или спит, или занимается сексом…»