Ар Деко - Круз Андрей "El Rojo" - Страница 23

Хм… точно я его видел. Неужели…

— Я покину тебя на минутку, — сказал я Марго, поднимаясь.

— Не больше, чем на минутку. И мне с тобой нельзя?

— Боюсь, что не поймут.

— Пусть отвернутся.

— Придется долго договариваться.

— Ужасный, жестокий мир…

Низенький между тем прошел дальше и явно направлялся в туалет. Ну и мне туда, в таком случае. Там свет яркий, может быть разгляжу его лучше.

В уборной, простите за подробности, я встал у писсуара, а вот низенький зашел в кабинку, хоть и по такому же делу, судя по звуку. Потом я долго и тщательно мыл руки, и лишь когда он вышел и встал рядом со мной, у соседней раковины, я разглядел его хорошо в зеркале. Точно знаю, осталось только вспомнить.

К служителю мы с ним повернулись одновременно и тот протянул каждому маленькое свежее махровое полотенце, которое потом забрал и положил в корзинку с использованными. Маленький вежливо кивнул мне и отправился на выход, ну а я поправил волосы, чтобы отпустить его дальше, и тоже направился к столику.

— Ты о чем-то задумался? — спросила Марго, расправившись с «комплиментом».

— Нет, просто показалось, что вижу знакомого, но это не он.

— Я тоже пойду носик попудрю, — она встала и подхватила свою сумочку с ее персонального стульчика.

— Обещаю дождаться.

— Ловлю на слове.

Эти двое опять вместе. Может быть, они не афишируют, но вот я уверен, что это не коллеги и даже не «крепкая мужская дружба». Там тоже романтическое свидание, вон как маленький смотрит на своего спутника. А тот держит эдакий взгляд с оттенком сдержанного романтизма. Ну где я его видел? Может и черт с ним, неважно, но вот такое ощущение, что лучше бы мне вспомнить. Он меня явно не узнал, к слову.

Горячее было великолепным, печень приготовлена идеально, соус в серебряной соуснице соответствовал ей, как второй голос солисту, а гарнир выступал безупречным хором. Мы попросили еще бутылку вина, болтали, но неизвестный как-то не шел у меня из головы. И лишь когда к нам подкатили сырный бар и официант в белом переднике начал отрезать куски сыра по выбору, да еще и с рекомендациями, я вспомнил — Эдгар Гувер.

Да, тот самый Эдгар Гувер, который возглавляет Федеральное бюро расследований. И никогда мы с ним не встречались, я узнал его по портретам. Лицо вполне соответствует. Вот что не соответствует образу, так это рост, комплекция, походка, манера подбирать галстук с носками и не туда направленная романтика. В моем воображении гроза всех грабителей банков и зловещих агитаторов должен выглядеть как-то… ну, по-другому, наверное.

Они закончили обед раньше, поднялись и пошли к выходу. Я увидел, как швейцар отдал Гуверу шляпу, а вот спутник был без головного убора. То есть живет в этом отеле, получается, на улицу ему выходить не надо. Метрдотель снял трубку телефона, явно вызывая машину посетителя, и я чуть перегнулся через перила. Фасад «Гранд-Отеля» чуть вогнут, подъезд с нашего места виден.

— Что там? — заинтересовалась Марго.

— Ничего, просто интересно разглядывать людей отсюда.

— А мне больше нравится весь вид. Кстати, вон катят шоколад, — она показала на следующую процессию, идущую к нашему столику. Один катит тележку со множеством полочек, второй идет рядом с важным видом. — У них прекрасный шоколад, самый лучший в городе.

Подали кофе, и к каждой чашечке «шоколадник» выложил несколько бонбоньерок, а потом быстро набрал нам две коробочки всех, что были выложены на тележке. И к тому времени, как я закончил кофе, Гувер вышел из подъезда, а там его встретили двое в серых костюмах и проводили до большой черной машины. Спутник из отеля не вышел.

Вот как… нет, я могу и ошибаться, конечно, но мне кажется, что это было что-то вроде тайного свидания. Охрана и водитель видят лишь как шеф ушел в отель, наверняка на деловой ужин, а томный в отеле и живет. Может и не идеальная, но эффективная конспирация.

После кофе я попросил счет, а заодно попросил передать метрдотелю, чтобы вызвали машину Ван Дер Меера. Пора везти Марго домой, мне нужно подумать. И мы оба объелись, так что планировать что-то другое даже она не стала.

8

Иногда ты узнаешь что-то такое, что не знаешь, как использовать, но уверен, что это может пригодиться. Хотя бы потому, что директор Гувер приехал в Большой Каир наверняка в связи с грядущим аукционом. Нет, это не абсолютная уверенность, разумеется, но вероятность именно этого очень высока. И одновременно высока вероятность того, что такие подробности личной жизни директора не подлежат огласке. Не думаю, что американская публика пришла бы в восторг, узнав, что гроза всех преступников, если верить его многочисленным интервью, испытывает совсем не мужественную страсть к лицам своего пола. За руку или что другое я их не поймал, но у меня есть глаза, и я вообще наблюдательный.

Жаль, что я узнал об этом после встречи с вице-губернатором. По крайней мере, я могу как бы между делом сказать, что случайно увидел в ресторане Эдгара Гувера, и совершенно по-светски поинтересоваться, не на аукцион ли он приехал? Думаю, что лорд Бриггс вполне мог дать ответ. Если получится встретиться снова, то обязательно постараюсь поинтересоваться. Вполне законное любопытство, Гувер фигура публичная, он сам постоянно на глаза лезет.

Вот кто его таинственный кавалер? Знать, что он живет в «Гранд-Отеле» мало, там много людей живет. С описанием внешности ходить и расспрашивать персонал не будешь, даже полиция не будет, займись вдруг она этим, потому что постояльцам такое не нравится, а если не нравится постояльцам, то не нравится и владельцам. А у владельцев связи куда как хорошие, никто в этом не сомневается.

Но все же очень хочется узнать — кто это такой. Зачем? Затем, что узнав это, можно узнать больше. А узнав больше, можно уже подумать над тем, как это новое знание применить и какую извлечь из него пользу. Сам я заняться этим не могу, но примерно знаю — кому это можно поручить. За деньги, разумеется. Правда, в таком случае есть вероятность, что обладателем полезного знания будешь не ты один, но следует быть реалистом — мне одному не справиться.

Поэтому на следующее утро я вышел из отеля, попетлял по улицам, убедившись в том, что на этот раз за мной нет хвоста, что немного удивило, нашел телефонную будку и позвонил Сингеру.

— Привет, как дела?

— Дела как обычно. Что-нибудь новое?

— Жильбер никуда не делся? Есть работа для него.

— Гилберт никуда не делся, — Сингер назвал его на английский манер. — А что за работа?

— Я бы лучше при личной встрече рассказал. Телефону доверять не хочется.

— Даже так? — Сингер немного удивился. — Когда ты с ним хочешь встретиться?

— Чем быстрей, тем лучше.

— Перезвони мне через десять минут.

— Хорошо.

Я перезвонил, и Сингер сказал, что Жильбер будет нас ожидать в кафе «Росиньоль» на Двадцать восьмой улице. Разумеется, Сингер намерен при этом присутствовать сам, тут уже никуда не денешься, Жильбер если и не его человек, то Сингер у него чуть ли не основной и главный клиент.

Переодеваться мне сегодня неудобно, так что придется ехать в чем есть. Но это не так страшно, потому что Сингер в курсе, а Жильбер умеет хранить секреты. Поэтому я просто остановил такси и назвал адрес говорливому итальянцу водителю.

Когда мы доехали до места, я увидел у тротуара скромный бежевый «рено» Сингера. Он вообще старательно избегал лезть на глаза, а такая машина, как он считал, делает в глазах публики его несколько менее американцем и несколько более не пойми кем.

В кафе было пустовато, Сингер и Жильбер сидели за дальним от входа столиком, оба с чашками кофе и стаканами воды со льдом. Я здесь тоже приобрел привычку пить кофе именно так, с холодной водой.

Жильберу было под пятьдесят, я думаю. Среднего роста неприметный человек в неприметной, но приличной одежде, с лицом таким, что отвернешься и сразу забудешь. Когда-то он работал в парижской полиции, потом переехал сюда и еще лет десять прослужил в дивизионе французского сектора, старшим констеблем-детективом. Спокойно, без особых проблем. В какой-то момент он решил, что приобрел достаточно знаний для того, чтобы начать зарабатывать больше, вышел в отставку и получил лицензию частного расследователя. Круг клиентуры у него был постоянный, брался он за дела сомнительные, хоть и никогда за криминальные, брал дорого, но почти всегда делал то, что просили. Главным его достоинством было то, что он знал многих людей и умел им платить, поэтому они всегда были рады ему помочь.