А всё начиналось так (СИ) - Кустинская Алёна Олеговна - Страница 46

— А как же похороны? — спросила Генька.

— Я тя умоляю! Эти стервятники не достойны такой чести, — влезла Яла.

Все согласно прогудели что-то в ответ. Нагена не захотела перечить и покорно пошла дальше.

Глава 9

...В нос ударил резкий запах нашатыря. Уф, как по мозгам-то ударило!

Открыв глаза, я увидела над собой лица демона и Фрида. Оба смотрели, как на смертельно больную, напомнив мне тётушку.

— Как ты? — поинтересовался Фрид, устав играть в гляделки. Я прислушалась к ощущениям: вроде всё на месте, ничего не потеряла.

— Если вы надеялись, что я сдохну, то вас ждёт жестокое разочарование. Я ещё вас всех переживу, — прохрипела, пытаясь сесть. Друзья тут же кинулись помогать. Кое-как устроившись, я огляделась. Мы находились в лагере, наши взводы тихо хозяйничали у костров, а неподалёку маячил лейтенант. Заметив, что я очнулась, он направился к нам. — Сколько я провалялась в несознанке?

— Часов пять, — ответил Алик. Он тоже заметил приближающегося Церита и поспешил подняться. То же проделал и Фрид, а мне осталось только сидеть, так как ноги я пока не чувствовала, и это меня слегка пугало.

— Как ты, Вия? — спросил лейтенант, когда присел на корточки справа от меня.

— Жить можно, если осторожно, — весело оскалилась. — А вообще, я ног не чувствую.

— Сержант? — Церит вопросительно посмотрел на Алика. Он тяжко вздохнул:

— У неё поразительная невосприимчивость к целебной некромагии. Боюсь, тут нужен профессиональный маг, а не самоучка, как я.

— Где ж я его возьму? — лейтенант с силой потёр глаза. И чего так волноваться за меня? — Вия, у нас каждый воин на счету.

— Опять вслух, да? — угрюмо спросила. Он кивнул. — Задолбало, — я устало прикрыла руками глаза. Потом посмотрела на мужчин сквозь щёлки между пальцами с вопросом: — Как прошла операция?

— Всё отлично, — Фрид весело провёл левой рукой напротив меня сложив пальцы так, словно у него в руке была щепочь соли. — Злодеи обезврежены, город снова наш.

Я облегчённо вздохнула. Хорошие новости всегда поднимают настроение, даже если оно ниже уровня моря.

— Так что можешь пока отдохнуть, — завершил падший. И тут я вспомнила кое что.

— Кстати, а где мои зомби? — спросила и тут же получила ответ. Два зомбака заревели где-то в районе моего третьего взвода, взвода Рима. — Вопрос снят с рассмотрения, — хмыкнула, откидываясь на спину.

...И вот я лежу второй день и любуюсь небом. В кои-то веки мне выдалась возможность отдохнуть. Что, как ни странно, меня уже абсолютно не радоволо. Мне хотелось потренироваться с моими подчинёнными, но сейчас мне оставалось только командовать ими. Чёртовы ноги так и не вернули чувствительность, а маги-лекари нашей импровизированной армии лишь разводят руками. Ну прям вообще капец вселенского масштаба!

От осознания своего бессилия и того, что скоро меня отправят в тыл, я закрылась в себе, не обращая ни на кого внимания, отвлекаясь только на еду. И занималась я магией, изучая себя изнутри. Я же некромант, в конце-то концов, и могу влиять на человеческое тело. Вот я и пыталась понять, что со мной произошло. Но особых успехов в этой области я не достигла, хотя смогла изучить свой организм досконально, благо времени хватало. Итак, я узнала, что сердечко у меня барахлит, а зрение медленно идёт на спад. Кое-как пошаманив, я смогла исправить это, правда, поплатилась я за это небольшим разделением личности. Так, в голове я теперь могла устраивать баттлы по остроумию сама с собой, менять своё мнение по решению одной из моих половин. А половины эти были весьма разные: одна была занощивой, высокомерной, но ужасной язвой, а вторая — добрым, милым, весёлым и жуть каким вредным, замечательным ребёнком, точнее девушкой. И каждой из них я дала имя: аристократичную выскочку я назвала Эйя, а весёлую девчушку — Етик. Поэтому я не скучала, отягощённая собственноручно вызванным одиночеством.

В какой-то момент я поняла, что мы движемся, а я валяюсь в тележке, которую ведут мои парни.

— Э, дорогие мои, а куда мы прёмся? — спросила, приподнявшись на локтях.

От неожиданности один из парней споткнулся и попытался восстановить равновесие, замахав руками. А вы представляете, что такое воинское построение, когда все идут рядом, чуть не так станешь, не туда шагнёшь, и всё? Вот и сейчас, начиная с моего взвода и до конца колонны началась Свалка. В прямом смысле этого слова. А так как колонна о-го-го! какая, то и дорожка из ровненького ряда солдат вышла впечатляющая. А мы ж ещё и почти в самом начале топали...

Я ржала, как ненормальная, чуть не родила, чес-слово!

На непонятный шум, ругань и смех обернулись все впереди идущие.

Святое недоумение на их лицах вызвало у меня новый приступ хохота, к которому присоединились и некоторые мои солдаты, тоже увидевшие выражения лиц (а если точнее — рож) начальства.

Какой-то не в меру впечатлительный офицер цензурного смог выдавить из себя только:

— Твою ж ядрёну табуретку! — а дальше был вавален весь его матерный запас.

Дарт Церит потерял дар речи, изображая из себя морскую рыбку: такие же зёнки вылупил, открывая и закрывая рот, словно мух ловил. Остальные же или ржали, или, по примеру давешнего офицера, матерились сквозь зубы, но тоже больше от смеха над нелепой ситуацией. Один только дарт Чартисон не видел ничего смешного. Выпрямившись на своём коне, предоставленном ему, как главнокомандующему, надул щёки и так рявкнул, что я смехом захлебнулась, мучаясь внезапным приступом кашля (это, я вам скажу, было крайне неприятно, ведь живот-то болит!):

— ВСЕМ ВСТАТЬ!!!

Бедолаги-офицеры, стоящие рядом с ним, повалились на землю скошенные звуковой волной, словно косой трава. А солдаты, капралы и сержанты повскакивали с земли, будто у них не шило в заднице, а как минимум пик сторожевой башни на границе королевства. Некоторые от такой резвости чуть назад в объятья земли-матушки не вернулись.

— ЧТО ЗА ... ... ... Я ВАС СПРАШИВАЮ?! — продолжал орать бывший декан барсов, теперь уже главком. Блин, что-то мне подсказывает, что в семье нашего дражайшего командира затесался кто-то из народа баньши, живших на этих землях много лет назад. Уж больно по мозгам крик его бьёт. — ВСТАТЬ В СТРОЙ! И ЧТОБ БОЛЬШЕ ТАКОГО НЕ ПОВТОРЯЛОСЬ, А ТО В ШТРАФ-ОТРЯДЕ НА ВРАГА ПУЩУ!!!

А вот это — угроза угроз, кошмар любого солдата. Штрафной отряд — место для отбросов, дезертиров, трусов и так далее. Страшен он тем, что солдат пускают в первых рядах, а из оружия дают только кинжал и лёгкий бамбуковый щит, чтобы, так сказать, жизнь малиной не казалась. Рекорд по выживанию поставил некий Ётт Балпо, негр с юга, проживший в штраф-отряде три года, а там и срок закончился.

Короче, угроза подействовала, все успокоились и пошли к цели уже в тишине. Точнее, не в тишине, так как переговариваться всё-таки никто не запретил, но ржать так сильно и материться больше не пытались.

А я продолжила расспросы своих орлов.