Час испытания (СИ) - Борчанинов Геннадий - Страница 53

- И ещё, - словно невзначай добавил Ровио. - Мне нужны два добровольца. Ночью на разведку.

Все переглянулись. Становиться добровольцами в безумной затее капитана не хотелось никому. На разведке всегда есть риск погибнуть, а сражающиеся за деньги оборванцы умирать решительно отказывались. По крайней мере, умирать бесплатно.

- Нет добровольцев? Тогда я назначаю, - процедил командир.

- Не имеешь права, капитан! - отчаянно произнёс татуированный. - Мы токмо на штурм подписались!

- Тебе повторить? - миролюбиво спросил Ровио, почёсывая кулак. - Нет? Тогда назначаю тебя. Нужен ещё один! Живо выбирайте!

Отряд посовещался и вытолкнул вперёд щуплого паренька лет пятнадцати. Капитан осмотрел "добровольца", словно лошадь перед покупкой, и удовлетворённо хмыкнул.

- Сойдёт. До вечера все свободны, - махнул рукой бородач. - Вы двое, останьтесь.

Тихий плеск воды под вёслами смешивался с хрустом тонкого льда. Луна скрылась за облаками, и ночь накрыла весь мир чёрным пологом. Как раз то, что нужно. Ровио сидел на корме небольшой лодки, наблюдая, как мускулистый бандит и тощий паренёк гребут к северной стене замка. Бородач нервно теребил конец верёвки. Если сейчас их заметят, то моментально превратят в подушечку для иголок. Неповоротливая во льдах лодка станет идеальной мишенью даже для неопытного стрелка.

Капитан поправил всё своё снаряжение, чтоб не мешалось при подъёме. Приладил оружие, подогнал ремни. Малейший просчёт, и бородач полетит вниз, на тонкий лёд Маревки.

Лодка покачивалась на воде, причалив к стене так, чтоб сверху её не было видно. Ополченцы сидели, положив вёсла на колени и неприязненно глядя на командира. Его идея казалась совершенно безумной.

- Ждите здесь, я обязательно вернусь, - прошептал Ровио. Возвращаться он не собирался, но чем дольше его будут ждать, тем позже поднимут тревогу по случаю его исчезновения.

Бородач раскрутил верёвку с крюком в руке, и лодка угрожающе закачалась. Ровио схватился за борт, на мгновение разочаровавшись в своём плане, но иного выхода не было. Верёвка взлетела тонкой змеёй, и тут же упала обратно. Капитан вполголоса ругнулся, снова наматывая её на локоть. Ополченцы тихо посмеивались у него за спиной.

Ещё одна попытка, и железный крюк негромко звякнул о камень. Ликующий капитан потянул верёвку на себя, но крюк не зацепился и снова полетел вниз. Ровио собрался с духом и забросил крюк ещё раз. Он остался на стене, но надёжность крепления проверить было невозможно. Бородач осторожно подёргал за верёвку. Ничего не произошло.

Ровио шумно втянул носом воздух и повис на верёвке. Похоже, в этот раз крюк держался крепко. Можно было лезть. Бородач коротко помолился и подтянулся наверх.

Путь, занявший всего несколько минут, показался ему мучительно долгим. На середине он не удержался и посмотрел вниз. Ночная тьма уже скрыла лодку от его взора, и сектант на мгновение поддался панике, но продолжил своё восхождение.

Одолев весь подъём, он пару секунд лежал на холодном камне, не веря в собственный успех. Теперь горожанам не победить. Ровио поведает учителю обо всём и получит заслуженную награду.

Он смотал верёвку и оглядел сверху внутренний двор, освещённый пламенем костров. Внизу ходили братья, одетые в чёрные балахоны. Стоило бы сменить свои лохмотья на нормальную одежду, подумал бородач.

По стенам бродили патрульные, высматривая противника снаружи. Зря, в такую ночь всё равно ничего не видно. Вот и сейчас, лучник не заметил притаившегося бородача прямо у себя под носом. Ровио принял решение не высовываться прежде времени. Во время осады принято сначала стрелять, а потом спрашивать, особенно если чужак одет совсем не так, как ты.

Скрываясь в тенях, дезертир медленно продвигался к лестнице вниз. Ему предстояло пересечь весь двор и незаметно прокрасться в донжон. Хотя лучше бы найти проводника.

Когда патрульный в очередной раз проходил мимо, бородач вскочил и зажал ему рот ладонью. Стрелок отчаянно пытался вырваться и закричать, но Ровио вкрадчивым голосом зачитал ему кусок проповеди, повествующий о смирении. Слова Пастыря он помнил наизусть, и это служило самым лучшим паролем, какой только можно было придумать.

- Кто ты такой? - спросил патрульный, когда бородач ослабил хватку.

- Странствующий брат, - не стал на этот раз лгать Ровио. - Отведи меня к Пастырю, у меня для него есть ценные сведения. Прямо из стана мятежников.

Лучник на всякий случай обезоружил пришельца и позвал старшего. Бородач снова объяснил ситуацию. Сектанты переглянулись и повели его вниз.

На конвой опасливо косились, но особого внимания не обращали, отдыхая перед грядущей битвой. Приготовления мятежников ни для кого не были секретом.

Перед входом в донжон его тщательно обыскали, но Ровио не обращал внимания. Он выстраивал свою будущую речь, которая раскроет все тайны повстанцев, заодно возвышая дезертира. Ровио представлял, как он рассказывает учителям ценные сведения, а те слушают его, раскрыв рот от удивления.

Конвоиры повели его по мрачным коридорам, грубо подталкивая вперёд. Поворот, за ним коридор и лестница. Ровио пошёл наверх, но чернорясники схватили его за шиворот.

- Куда! - рыкнул конвоир. - Вниз пошли.

- Пастырь внизу? - насторожился бородач.

- Все там. И Пастырь, и все остальные. Иди давай.

- По подземельям ушли? - встрепенулся Ровио. Мысль о том, что обожаемый Пастырь мог оставить своих учеников, никак не укладывалась в голове.

- Заткнись уже, - буркнул конвоир.

Дезертир подчинился, молча спускаясь по узким ступенькам. Лестница окончилась массивной дверью, и один из сектантов несколько раз постучал. Скрипнул ключ, дверь открылась, и Ровио осознал, куда его привели.

- Я не шпион! Я свой, проповедник! Это ошибка! Пастырь меня знает! Я Ровио из Гулермы! - завопил бородач, но его живо успокоили тяжёлым ударом в ухо.

- Много вас таких нынче, своих. Кир, есть свободные хоромы? - спросил один из конвойных.

- Найдутся, - просипел тюремщик, поигрывая огромной связкой ключей.

Ровио попытался вырваться из лап чернорясников, но его бросили в сырую затхлую камеру и вырубили пинком в голову. Его затея с треском провалилась.

К рассвету на площади уже выстроились сборные отряды горожан. Неровные шеренги кое-как вооружённых людей не внушали страх, но для осаждённого замка составляли неплохую угрозу. Учитывая, что с западной и южной сторон уже собирались разбойничьи отряды, вооружённые куда лучше, и настроенные куда кровожаднее. Хотя боевой дух ополченцев тоже сегодня был на высоте. Сегодня у них была возможность наконец-то вдохнуть свободы, и они собирались за неё побороться.

Мирон, верхом на серой кобыле, одетый в кожаные доспехи и с мечом в руке, прискакал с юга, где проверял готовность союзников. За ним ехала нарядная девочка верхом на ослике. Обмен заложниками состоялся, и девочку под охраной сопроводили назад, за спины войска.

- Жители Мариграда! - выкрикнул Мирон, пуская кобылу шагом вдоль строя. - Сегодня мы сбросим гнет проклятых сектантов!

- Ура! - дружно рявкнули воины.

- Мы своими руками завоюем свободу! Слава Мариграду! - продолжил Мирон, не обращая внимания на стрелу, просвистевшую возле плеча.

- Слава! - словно раскат грома, прокатился рёв горожан.

Вдохновляющая речь, простая и короткая, нашла свой отклик, и войско теперь потрясало оружием, грозясь порвать любого врага на куски. Самый лучший настрой перед битвой.

Гарольд стоял чуть поодаль, высматривая родных. Сестра и жена куда-то запропастились перед самым штурмом, хотя выразили такое желание участвовать в бою, что следопыт просто не смог им отказать. Да и в бой идти лучше с теми, кому доверяешь, а больше в этом городе он не доверял никому. Отряда, который принял бы следопыта на время штурма, среди всего войска не нашлось, и теперь Гарольд наблюдал, как повстанцы готовятся брать крепость, которую прежде взять не удавалось никому.