Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Не надо печалиться, вся жизнь впереди! (сборник) - Рождественский Роберт Иванович - Страница 17


17
Изменить размер шрифта:

Хиппи

Мы —
   хиппи.
Не путайте с «Хеппи».
Не путайте
   с нищими.
Денег
   не суйте…
Не спят
полицейские кепи
в заботах
   о нашем рассудке.
Ничьи мы.
Не ваши,
   не наши.
Ничьи мы.
Как мокрые ветры.
Прически —
   по виду
      монашьи.
Но мы не монахи!
Хотите —
   проверьте.
Ничьи мы.
Как пыль на дороге.
Как шорох прибоя,
   картавы.
Нас греют
девчонки-дотроги,
покорные,
   будто гитары.
Потейте!
Бумагу марайте.
За теплое горло
   берите знакомо.
Плевать нам
на ваши
морали!
Продажные
   ваши
      законы!
Плевать нам
   на то, что встречаете
      бранно!
На то, что шагаете
мимо.
И если вы —
   мир,
то тогда мы —
   приправа
для этого пресного
мира!..
Мы, как в драгоценностях, —
   в росах.
Мы молимся водам
   и травам.
Босые —
средь ваших «роллс-ройсов».
Назло вам.
   На смех вам.
      На страх вам.
Сдавила
бетонная бездна.
Асфальт отутюженный
   высох…
Мы —
   вызов.
А может быть, —
   бегство.
А может быть, сразу —
   и бегство.
И вызов.

Парни с поднятыми воротниками

Парни
   с поднятыми воротниками,
в куртках кожаных,
в брюках-джинсах.
Ох, какими словами
   вас ругают!
И все время удивляются:
   живы?!
О проблеме вашей
спорят журнальчики —
предлагают убеждать,
   разъяснять…
Ничего про это дело
   вы
      не знаете.
Да и в общем-то
не хотите
знать…
Равнодушно
   меняются
      столицы —
я немало повидал их, —
и везде,
посреди любой столицы
   вы
      стоите
будто памятник
обманутой мечте.
Манекенами
   к витринам приникшие,
каждый вечер —
проверяй по часам —
вы уже примелькались всем,
   как нищие.
Что
подать вам?
Я не знаю сам.
Завлекают вас
   ковбоями и твистами, —
вам давно уже
поднадоел твист.
Вы
покуриваете
и посвистываете,
независимый делаете вид.
Может,
   девочек ждете?
Да навряд ли!
Вон их сколько —
   целые стада.
Ходят около —
юные,
нарядные…
Так чего ж вы ожидаете тогда?!.
Я не знаю – почему,
но мне
кажется:
вы попали
   в нечестную
      игру.
Вам история назначила —
каждому —
по свиданию
   на этом углу.
Обещала показать
   самое гордое —
мир
без позолоченного зла!
Наврала,
наговорила
   с три короба.
А на эти свиданья
не пришла…
Идиотская,
   неумная шутка!
Но история
думает
свое…
И с тех пор
неторопливо и жутко
все вы ждете,
все ждете
      ее.
Вдруг покажется,
   вдруг покается,
вдруг избавит
   от запойной тоски!..
Вы стоите на углу,
покачиваясь,
вызывающе подняв воротники…
А она проходит мимо —
история, —
раздавая
   трехгрошовые истины…
Вы постойте,
   парни.
Постойте!
Может быть,
   чего-нибудь
      и выстоите.

Гинзберг

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

(из статьи «Западнее Атлантики»)

…Мне сказали:

– Сегодня поедем на вечер поэзии… Будет интересно… Сам Аллен Гинзберг обещал выступить…

– А где это? – спросил я. – В каком помещении?…

– Не знаю… – ответил переводчик. – У меня есть только адрес… В семь часов надо быть там…

Табличка с номером нужного нам дома была привинчена к церковной ограде. Сама церковь – затемненная, уходящая ввысь, – по моему разумению, наверняка не подходила для того, чтобы в ней мог состояться вечер поэзии. Тем более, если будет выступать Аллен Гинзберг («Лохматый битник…», «Неистовая немытость…», «Поэт протеста и порока…» – это еще самые мягкие эпитеты, которыми награждают Гинзберга американские литературные обозреватели)… Переводчик тоже растерялся. Он вертел в руках бумажку с адресом и явно не знал, как нам быть дальше… По тротуару зацокали каблуки. Стайка девиц вынырнула из-за угла и направилась к большим церковным воротам, около которых стояли мы…