Сугубо финский попаданец. Дилогия (СИ) - Мостовский Евгений - Страница 7

Вайно Вальве мог годиться, Финские ВМС дадут достойный отпор любому агрессору на Балтике.

10 глава. Чем воевать с танками?

Начальник Главного штаба Сил обороны Финляндии генерал-майор Леннарт Карл Эш работал со штатным расписанием Пехотной дивизии и Егерской бригады. Структура получалась вполне современной и можно было надеяться, что этот штат будет наконец принят как основной. Предыдущие варианты рассматриваемые Комиссией во главе с Верховным Главнокомандующим, были отклонены. Как тогда сказал Маннергейм? «Современный бой — есть бой артиллерийский». Он конечно знает что говорит, всю Великую войну прошел, командуя крупными соединениями, от бригады до корпуса. Сам Леннарт такого опыта не имел, в Егерском батальоне командовал взводом, а во время гражданской войны поднялся до командира пехотного батальона. Одна беда, тогда когда делались первые варианты структуры, весь артиллерийский парк Финляндии едва насчитывал три сотни орудий. Другое дело сейчас. После продажи броненосца «Ильмаринен», Финская армия решила свои проблемы с артиллерийским вооружением. Теперь в 12 дивизиях было 576 орудий калибром 3" и 122 мм. По 48 в каждом. У трех корпусных артполков, предназначавшихся для Карельского перешейка, есть по три дивизиона вооруженных 122 миллиметровками Круппа, русскими 6", советскими модернизированными гаубицами 152 мм 10/34 и тоже русскими 107 миллиметровками. Два «легких» артполка предназначались для Северного Приладожья и центральной Финляндии. У них было по два дивизиона 122 мм в каждом. Всего 154 тяжелых пушек и гаубиц. 14 Егерских бригад удалось вооружить 112 трехдюймовками, по 8 штук в бригаде. Даже оставался нераспределенный остаток, около 50, в основном французских 75 мм, их можно отправить на «Линию Энквиста» для вооружения бетонных капониров. «Богато живем» — в очередной раз порадовался Начальник Главного штаба. Он поднялся из-за стола, прошелся по кабинету, глянул в окно. Конец февраля 37-го года был в Хельсинки снежный и холодный, а в Испании тепло и дожди. Вот именно новости из Испании мешали Эшу предоставить новый штат на утверждение Комиссии. Дело в том, что обе противоборствующие стороны начали применять танки. Республиканцы — русские Т-26, такие же как сейчас получает Финляндия, а Фалангисты немецкие Pz-1 и итальянские «Ансальдо». Пехота обеих противоборствующих сторон, оказалась бессильна против бронированных машин. Пули броню не пробивали, а полковые пушки, в основном те же 75-миллиметровки, просто не могли попасть и были очень уязвимы для ответного огня танковых пулеметов. Вопросу противотанковой обороны было посвящено совещание, которое проводил Маршал неделю назад. По его словам, в случае войны СССР может бросить в бой более тысячи танков. Это конечно преувеличение, Карл Густав погорячился, ну откуда у русских возьмется такое количество бронированных машин? С другой стороны, те сто пятьдесят танков без башен, которые пошли в уплату за броненосец, Советы отгружают без каких-то проблем. Значит производство у них налажено. — «Ну ладно» — продолжал рассуждать Леннарт, — «Тысяча, не тысяча, а противотанковые средства в дивизиях и бригадах предусматривать надо». В принципе опыт Испании, показывал, что с танками прекрасно справляются пушки — немецкие 37 мм и испанские противотанковые ружья. Об этом обстоятельно писал в своем отчете капитан Бьеркман, сейчас командовавший танковым взводом в легионе «Кондор». Простой расчет давал следующие цифры — противотанковых пушек надо около 700, а ружей, не меньше тысячи и это при условии того, что финская армия не имеет ни того, ни другого. Вообще. За неделю прошедшую после «противотанкового» совещания офицеры Главного штаба провели изменение штатов дивизии и бригады с учетом создания «бронебойных» подразделений. Ружья ввели на уровне роты наравне с ручными пулеметами, а пушки в батальон (по взводу из двух штук), в полк и бригаду — батарею и в дивизию по одному дивизиону. Всего в дивизии должно быть 44 противотанковые пушки и 60 ружей. Для оперативного реагирования на прорыв фронта массой танков, были предложены полки противотанковой обороны (полк ПТО), две штуки по 40 орудий на мех. тяге, корпусного подчинения. — «Мда, структура получалась очень современной, пожалуй можно подавать на утверждение!» Походив по кабинету, Эш мысленно хмыкнул, — «Интересно, что на этот раз решит продать Маннергейм, что бы из ниоткуда достать всю эту прорву оружия?»

Первое марта 1937 года, для работников Главного штаба был днем почти праздничным, Комиссия во главе с Верховным Главнокомандующим одобрила наконец структуру Пехотной дивизии и Егерской бригады. Основа сухопутных войск была увязана с мобилизационными ресурсами и наличным вооружением. Единственной оговоркой стал вопрос с наличием противотанкового оружия.

— Господа, — обратился Маннергейм к присутствующим высшим чинам армии.

— Путь у нас один, закупить партию пушек, для ознакомления, потом производственную лицензию и приступать к изготовлению своими силами. Вопрос в том, у кого и сколько? Попрошу через пять дней подготовить предложения. То же и по противотанковому ружью. Стоит ли ориентироваться на готовые образцы или сделать свою разработку?

Быстрее всего последовали предложения по противотанковому ружью. Уже через два дня Эш докладывал:

— Так как лучший оружейник Финляндии — Аймо Лахти имеет уникальный контракт с Министерством обороны, есть возможность заказать конструирование ружья непосредственно в стране. Получения готового образца, самим конструктором определяется примерно через полгода после заказа разработки. Производство можно развернуть на Государственном заводе VКT. Тактико-технические данные планируются на уровне швейцарского «Солотурн».

Выслушав этот текст, Маршал усмехнулся и заглянул в свою записную книжку.

— Ну да, конечно — Лахти Л-39.

— Что? — не понял генерал-майор.

— Нет, нет, ни чего. Конечно заказываем, оружие будет хорошим. Только в Техническом задании сразу предусмотрите боеприпас от немецкой 20 мм авиационной пушки. Хорошо, а что по противотанковому орудию?

— Работаем, через три дня доложим свои соображения!

— Замечательно, жду.

По противотанковой пушке ситуация складывалась следующая. Наиболее подходящим кандидатом являлась шведская 37 миллиметровка. Она уже стоит на вооружении Польши, они купили 300 штук, а сейчас готовят производство по лицензии. Сами шведы ее принимают на вооружение на будущий год. На втором месте была французская 25 мм «Гочкис». Хорошее орудие, но французская армия отказывается принимать их. Возникли проблемы с лафетом. Остальные варианты оказались менее интересны. Артиллерийский комитет рекомендовал «шведку». Маннергейм не возражал, более того предложил использовать польский опыт по установке этого орудия в танковой башне. Компания «Бофорс» разработала для Войска Польского оригинальную башню под «Виккерс бтн», аналог которого как Т-26 сейчас получила Финляндия. Можно было сразу с заказом пробной партии пушек брать несколько танковых башен и по их образцу разворачивать производство. Окончательно решение выглядело следующим образом: в 37 г. купить 24 орудия и четыре танковые башни по польскому образцу, только пулемет предусмотреть «Максим», если нареканий не будет, брать лицензию на производство и того и другого. С 38 г. начать производить самостоятельно. Понимая, что свое производство быстро не покроет нужду армии в таком оружии, в 38 и первом квартале 39 годов дополнительно закупить по 150 орудий. Отдельно разместить заказ на танковые 37 миллиметровки количеством 90 штук. Изготовление боеприпасов наладить на артиллерийском заводе и компании VKT. Как о действенном противотанковом оружии заговорили о танках. По штату в двух кав бригадах должны быть по танковому батальону из 40 машин, рота штурмовых танков и рота самоходных орудий, все на базе русского «Виккерса». Сейчас техника поступила в оба батальона. По концепции самоходных и штурмовых орудий была масса вопросов. Маршал, явившийся инициатором предложения, сказал: