Сугубо финский попаданец. Дилогия (СИ) - Мостовский Евгений - Страница 25

Вся эта возня начала вызывать серьезное беспокойство у Сталина, одно дело быстро захватить слабосильную Финляндию, совсем другое — воевать с союзом, снабжаемым Англией и Францией. Тем более, что их непосредственное вступление в войну уже начало рассматриваться, как вполне вероятное. Буржуазная солидарность в преступной ненависти к первому в мире государству рабочих и крестьян неминуемо заставит этих империалистических агрессоров в борьбе за мировое господство напасть на СССР. При этом совсем не исключая для себя компромисса и сговора с фашистами за счет Советского Союза.

Осложнение политической обстановки вылилось в требования к Красной Армии обуздать наконец «ничтожную блоху». Последовала череда замен командиров и командующих, однако военных успехов все не было.

27 глава. Мост через реку Свирь

Командующий Карельской Армией Леннарт Карл Эш с интересом рассматривал сидевших перед ним офицеров. В штабе Армии собралось все руководство финских ВВС во главе с генерал-майором Линдквистом и начальником штаба полковником Йонай Аламери. Авиаторы были деловиты и сосредоточены, впервые после первого декабря планировалась задействовать все воздушные силы республики в одном ударе. Начальник штаба Аламери стоял подле карты:

— …Таким образом успех операции будет иметь стратегические последствия, 8-я армия противника больше не сможет нормально снабжаться и наращивать силы. Теперь господа, перейдем к задачам каждой группы отдельно….

«Конечно хорошо, что они здесь». Продолжал размышлять Эш, вполуха слушая летчиков. «Еще лучше бы было, если б они здесь были уже четырнадцатого декабря.» Генерал-лейтенанта передернуло от воспоминаний о том дне. Операция по окружению 8-й армии вступила в решающую фазу, кавалерийская дивизия вышла на рокаду Хирсиля — Колатселькя — Салми и готовилась к броску на Салми. В этот момент, как это всегда бывает на войне — неожиданно, русские сделали свой ход. Со стороны поселка Вескелис нанесла удар советская 75 дивизия. Все виды разведки проворонили ее выдвижение от Сямозера. Вот тут то и пригодилась бы авиация, нанести массированный удар, сбить темп марша, но авиации не было. Все инстинкты военного кричали: — «Остановить операцию, вернуть кавалеристов, развернуться и сдержать удар противника!» В любой иной момент Леннарт так бы и поступил, но сейчас он понимал, что второго такого шанса не будет и командующий Карельской Армией решил идти до конца. Кавалерийская дивизия ушла в прорыв, а советская 75-я стрелковая буквально наступая им на пятки, перерезала коммуникации и двинулась на город Суоярви, деблокировать уже окруженную 56-ю стрелковую дивизию. Спасла положение 8-я егерская бригада, успевшая к городу первой. С рассвета 15 декабря на окраинах закипел встречный бой, русских было больше и они постепенно отжимали егерей к центру. Город горел. Советская артиллерия била не переставая, Т-26 и Т-37 приданного танкового батальона 75-й стрелковой, взяв южнее вышли к железной дороге и наткнулись на 33-й пехотный полк 11 дивизии финнов. Полк имел на вооружении два десятка польских ПТР Ur-35 и семь трофейных сорокопяток, этого хватило, что бы остановить танки. Вся дивизия сосредоточилась под Суоярви к утру 16-го. Положение стабилизировалось, а сзади подпирала 6-я пехотная. Финны получили двукратное преимущество, к полудню 19-го сражение закончилось разгромом 75-ой. Советская дивизия, потеряв почти половину состава, покатилась назад, ее преследовали егеря. 6-я пехотная дивизия развернулась и уже 22 декабря нанесла удар в тыл сильно измотанной 56-й стрелковой дивизии. Почти неделю русские дрались в окружении, но исчерпав все ресурсы частично были уничтожены, частично пленены. Сейчас в таком же motti сидят 18-я, 168-я дивизии и 34 танковая бригада, только благодаря тому рывку кавалерийской дивизии, но как же тяжело ему далось тогда решение на этот рывок.

Клепфиш впервые видел всю эскадрилью LLv-18 вместе, зрелище было впечатляющее. Четырнадцать «Пири», молотя воздух винтами попарно выстраивались в начале взлетной полосы, их звено должно будет стартовать последним, по этому лейтенанту выпала редкая возможность наблюдать картину целиком. Вот, вздымая пелену снежной пыли, пошла на взлет первая пара, вел сам комэск, машины красиво оторвались, начала разгоняться вторая. Дальше было как на конвейере, самолеты уходили в воздух, убирали шасси и становились в круг.

— Микки, не обложайся! Пошли! — Эрик как всегда был лаконичен.

Вообще-то сегодняшний вылет был учебным! Они должны были встретиться с «Хейнкелями-118» из LLv-44, сопровождать их до полигона рядом с Утти, где бомберы куда-то скинут свой груз и вместе вернуться обратно. В районе полигона их должны перехватить «Мирски» из LLv-28, а они на «Пири» будут демонстрировать высокий класс воздушного боя. Глупость какая! Вот начальству блажь пришла. Оторвались нормально, убрали шасси, Клепфиш как пиявка присосался к Совелиусу и в основном следил за его самолетом, что бы не «облажаться» и не пропустить какой-то маневр. Все остальное для него отошло как бы на задний план, он толком не разглядел пикировщиков, не особо следил за маршрутом. Была машина ведущего, держись за ней что бы все видели — какая у них слетанность пары! Время от времени Олли язвительно комментировал происходящее, ему тоже эти учения во время войны казались дурью. У них семь боевых вылетов, один сбитый, а тут «учения» — чушь собачья.

— Мик, внимание! Подходим к зоне ПВО, приготовиться к атаке!

— Готов! — Ну сейчас они покажут класс этим «тоже истребителям». Началось все хорошо, они спикировали на пару «Мирски» и пошли снова вверх, когда Олли прокричал:

— Двое на шесть часов! — и все, стряхнуть истребители с «хвоста» они так и не смогли, что только не выделывали. Ни пикирование, ни виражи, ни косые петли не помогали, «Бури» сидели сзади как пришитые. Пришлось смириться с поражением.

В 15.40 они, проделав пятисот пятидесяти километровый путь и проведя воздушный «бой», сели на аэродром базирования. Бензина в баках оставалось еще процентов двадцать. Настроение было паршивое, вот тебе и «учебный» вылет. Вывод ясен, на «Пири» драться с современными истребителями, все равно, что мочиться против ветра — мокрым останешься, а удовольствия не получишь. Хорошо, что у русских пока таких машин нет, но это вопрос времени, скоро появятся. Микки тяжело вздохнул и заглушил двигатели.

Утром эскадрилью собрали на брифинг, как всегда речь держал Юрье Опас:

— Значит так, парни! Нам предстоит провести важнейшую операцию, не скажу, что от успеха зависит судьба войны, но судьба всей Приладожской Карелии, от этого точно зависит. Как только синоптики выдадут прогноз хотя бы на пять часов хорошей погоды мы атакуем разводной мост через Свирь в районе города Лодейное-Поле. На этом мосту висят все коммуникации русских, взорвем мост и их жизнь в Карелии превратится в полное дерьмо. По этому сраному мосту идет единственная железнодорожная ветка к нашей границе. Бомбить будут «Хейнкели», а вы их прикрывать. — Полковник перевел дух и оглядел сидящих летчиков, ожидая вопросов. Так ни чего не дождавшись продолжил,-

— Видимо всем и даже Клепфишу понятно, что радиуса «Мирски» может не хватить, а вам, как показали вчерашние учения хватает с избытком. Так, что как только синоптики соврут что-то утешительное — вылетаем, а сейчас о маршруте и порядке действий расскажет ваш комэск….

— Ну что за погода! Кошмар, а не погода! — бурчал себе под нос майор Олаф Сарко. Бурчать можно было сколько угодно, все равно ни кто не услышит, сегодня в задней кабине не было ни кого. Сегодня он летел один, как и еще пятеро из их группы. Только они вшестером несли пятисот килограммовые бомбы, из двадцати четырех машин, всех боеготовых на сегодня в группе. К сожалению для «118»-го на такой радиус — либо стрелок-радист, либо большая бомба. Их цель — капитальный стальной мост, а для него «двухсотпятидесяток» может оказаться маловато, а дело надо сделать с первой попытки. Как там говорил этот болтун из разведки, полковник Опас: