Спящие в горах Анубри (СИ) - Медведева Алена Ильинична - Страница 8

«С радостью!» — не колеблясь, согласилась Владычица, подумав о том, что это поможет ей отвлечься от невесёлых мыслей.

Она легко взлетела, отталкиваясь от воздуха и поднимаясь всё выше и выше, устремляясь к чёрному небу, и вдруг вырвалась на свободу, покинув жилище драконов. В небе ярко сияло вечернее солнце, горы, покрытые снегом, ярко и тепло искрились в его ласковых лучах. Рядом с Хельдой пролетел ярко-синий дракон, задорно махнув хвостом. Он был не намного больше её и выглядел бесшабашным подростком.

— Летим! — крикнул он. — Покажи, на что ты способна!

Хельда фыркнула, выпустив облачко пара и, сложив крылья, ринулась вниз. Холодный воздух обжигал лёгкие, упругий ветер щекотал крылья. Юная Владычица осторожно развернулась, стараясь не врезаться в скалы, поднялась чуть выше и плавно заскользила над горами, любуясь их красотой. Мимо пронёсся неугомонный синий.

— И это всё? — насмешливо прокричал он. — Давай наперегонки! Не бойся! Ведь у тебя есть такие же крылья, как у нашего народа!

Сначала Хельда осторожничала, не зная, какие здесь ветра и опасаясь труб, но затем, увидев, что синий нагло её обгоняет, позволила инстинктам завладеть её телом и, сложив крылья, ускорилась, то взмывая в небо, то резко пикируя вниз. Она следовала за своим провожатым, отставая на несколько метров, чтобы не потеряться и чувствовала, как душа парит на свободе где-то рядом, крича от восторга. Хельда набрала полную грудь воздуха и издала пронзительный и долгий клич, который синий дракон тут же подхватил. Их голоса сплелись и устремились в небеса. Иссиня-серой молнией два зверя пронеслись над лесом, мельком замечая своих охотившихся собратьев, а затем, замедлив полёт и тяжело дыша от восторга, стали возвращаться.

— Ты быстрая, — сказал её новый знакомый.

«Спасибо. Как зовут тебя?»

— Меня? — казалось, дракон был удивлён её очевидным вопросом, но потом подумал и ответил:- Зови меня Дельонгатом.

«Я Хельда», — Владычица наклонила в голову и изобразила что-то похожее на поклон.

Они вернулись в пещеру, где, вывалив мудрому роглиону подробности полёта, которым он, похоже, был очень доволен, разошлись. Владычица оборотней вернулась в свои покои: пора было ложиться спать. Она так устала, но в душе всё ещё бушевал огонь полёта. Уже лёжа в кровати, Хельда вдруг вспомнила Наллита. Она почувствовала неожиданную смелость и, расслабившись, послала своему стражу волну тепла и нежности, вспомнив о паре драконов, заворожившей её своими чувствами. Она хотела, чтобы он тоже это испытал, ей очень хотелось поделиться этим чудом с кем-нибудь ещё. Она утопала в этом тепле, когда вдруг почувствовала отклик, сначала робкий и еле заметный, но потом будто исчезла невидимая преграда, и сердце Владычицы затопило такое непередаваемое чувство лёгкости и ещё чего-то, что заставило её душу трепетать от радости. Девушка закрыла глаза, погружаясь в это новое для неё чувство, постепенно засыпая. Перед тем, как сон сковал её, она услышала еле слышный мысленный вздох, как шёпот ветра: «Хельда…».

Такхардильгет, лёжа на каменной площадке перед входом в пещеры других драконов, вдруг приподнял голову, словно прислушиваясь к чему-то, потом удовлетворённо заурчал и снова погрузился в сон.

3

Спустя четыре дня, когда подготовка к отлёту была закончена, Грон объявил о предстоящем вылете. Было решено, что некоторые гномы, которые примут участие в битве, полетят до лагеря союзников на драконах. Остальные поедут своим ходом прямо в Радагар как резервный отряд. Драконы должны были нести не только седоков, но и оружие и припасы, которые понадобятся им в битве. Резервный отряд выступил в тот же день, чтобы через девять дней быть уже у королевства Сангола. Тем временем гномы суетливо бегали по городу, складывая тюки и мешки у Драконьего лаза. Хельда в это время сидела в комнате своих спутников и помогала таггам нарядиться в готовые доспехи. Металл, из которого они были сделаны, действительно был очень лёгким и прочным, гномы потрудились на славу. Доспехи состояли из небольшого шлема, защищавшим голову, и тонких подвижных пластин, которые крепились на крылья, чтобы защитить кости от ударов. Каждый шлем и пластина были выполнены с таким изяществом, что были похожи на прекрасное украшение, а не на средство защиты. Лират и Дарга остались очень довольны, пообещав себе, что маленький народ теперь будет считаться их лучшими друзьями. Наллит смотрел на них взглядом, полным горечи и расстройства. Его крылья ещё не зажили до конца, поэтому он не мог ни летать, ни превращаться. Хельда приняла решение оставить его в Тонгавальде, несмотря на все протесты оборотня. Он пытался её убедить, что в лагере от него будет больше пользы, но Владычица не могла рисковать своим стражем. И сейчас особенно. Ему она об этом, конечно, не сказала, твёрдо заявив, что он останется здесь. После этого они почти не разговаривали. Хельда понимала, что храброму воину не хочется отсиживаться в стороне, пока остальные будут сражаться, но он сам выбрал следовать за ней. Останься Наллит в лагере, он бы принял участие в битве. Поэтому сейчас ему приходилось лишь наблюдать за приготовлениями к сражению.

Хельда поднялась по Драконьему лазу к Такхардильгету.

— Здравствуй, маленькая сестра, — как всегда дружелюбно приветствовал он её.

«Здравствуй. Знаешь, у меня всё не было времени спросить, но где же остальные роглионы? Ты говорил, что вас было много, когда драконы впали в долгий сон.»

— Да, это так. Нас и сейчас много, но под небом хожу только я, — роглион вздохнул и, заметив непонимающий взгляд своей собеседницы, пояснил:- Я остался последним из живущих здесь роглионом, но в глубине этих гор зреет кладка последней девы драконов. Я хотел поговорить с тобой об этом и поэтому очень рад, что ты сама пришла ко мне. У меня будет одно поручение для тебя — позаботься о ещё не родившихся птенцах. Дракон, что живёт в тебе, подскажет, что делать. Они вылупятся через несколько месяцев. Ты должна вырастить их.

«Но…Но я не мать, — смешавшись, пробормотала Хельда. — Я не знаю, как…»

— Ты узнаешь, когда придёт время, — прервал её Такхардильгет.

«А как же ты?»

— Думаю, что эта битва будет для меня последней, — роглион поднял голову, глядя на мерцающие в вышине звёзды, и тихо вздохнул. — Я уже стар. И жил всё это время только для того, чтобы встретиться с тобой и помочь другим в сражении. После нашей победы ты займёшь моё место. Драконы будут обращаться к тебе за советом и помощью, но ты тоже можешь просить их о том же. Тебе не откажут. Роглионы — первые драконы в Эльторине. Можно сказать, наш род, к которому ты тоже относишься, хоть и частично, пришёл в этот мир раньше других рас. Твоё слово решит всю дальнейшую судьбу крылатых.

Хельда в смятении подняла на него глаза.

— Я знаю, ты справишься, — мягко сказал дракон, ткнув её носом в плечо. — Ты уже достаточно мудра, чтобы править. Правда, тебе придётся оставить свой народ, пока не подрастут маленькие роглионы.

Такхардильгет издал тихий смешок.

— А они такие забавные. Совсем крохи. Они тебе понравятся, — лукаво добавил он. — Главное, не забывай о том, кто ты в душе. Будь не просто справедливой Правительницей, но и сильной и доброй представительницей своего народа. Будь собой, и ты обретёшь свободу.

«Спасибо, Такхардильгет», — тихо ответила Хельда.

— Ну вот, ты уже можешь выговаривать моё имя, — пошутил дракон. — А сейчас ступай, отдохни хорошенько, а завтра — в путь. Мы покажем вам лёгкую небесную тропу, где не будет ни сильных холодных ветров, ни вьюги.

Владычица оборотней кивнула и, спустившись вниз на своих сильных крыльях, направилась в свои покои. Она собрала вещи, проверила меч и лук, немного поупражнялась, чтобы отвлечься от роящихся мыслей. Днём она ещё раз вылетела наружу, чтобы размять крылья с Дельонгатом, а вечером, полюбовавшись на закат, зашла к таггам и Наллиту, чтобы пожелать им спокойной ночи. Орёл ничего не ответил ей, но она разделяла его тоску и, почувствовав укол вины, поспешила уйти. Она знала, что ему тяжело, но так же хорошо понимала, что Наллит не захочет быть обузой в походе. Перед сном Хельда почувствовала, как он мысленно потянулся к ней, снова даря то тепло, которое несколько дней назад послала она ему, и с облегчением поняла, что он не злится.