Рискованное приключение (ЛП) - Эшли Кристен - Страница 72

— Мама. Я. В порядке.

Мама еще мгновение смотрела на меня, потом выпрямилась и отошла. Мне потребовалось несколько попыток, чтобы включить душ, потому что у меня сильно дрожали руки. Я рассеянно услышала, как мама позвала Макса, но тут у меня получилось включить душ, так что я сосредоточилась на том, чтобы сделать воду потеплее.

— Прикройте Минди, — услышала я осипший голос Макса в отдалении.

— Готово, — ответила мама и почему-то подняла развернутое полотенце прямо передо мной.

— Мам, ты мне мешаешь, — сказала я.

— Отдай мне душ, Нина, — сказала Бекка, подойдя сзади.

— Но... — начала я.

Бекка забрала у меня душ, и тут меня подняло вверх. Повернув голову, я поняла, что нахожусь на руках у Макса.

— Макс! Я мою Минди голову.

— Ты можешь сделать это, когда переоденешься, — ответил Макс, выходя из ванной в спальню.

У перил, спиной к комнате стоял Броуди. На нем была сухая одежда, скорее всего, принадлежащая Максу.

Макс поднес меня прямиком к моему чемодану.

— Макс, серьезно, я в порядке.

— Ты дрожишь.

— Все будет хорошо.

— Да, будет, когда ты наденешь что-нибудь сухое и теплое.

— Макс! — рявкнула я.

— Заткнись, Герцогиня, — отрезал он и поставил меня на ноги.

Не успела я восстановить равновесие, как он взялся за мой свитер и поднял его над головой, освободив от мокрой тяжести. Мне показалось, будто я выбралась из-под валуна.

Но я все равно выдохнула: «Макс» — и через плечо оглянулась на Броуди, который продолжал стоять спиной к комнате.

Когда я повернулась обратно, Макс копался в моем чемодане.

— Снимай лифчик, — тихо приказал он, повернувшись ко мне.

— Что? — снова выдохнула я.

Макс протянул мне чистый лифчик.

— Снимай мокрый лифчик и надень сухой.

— Здесь Броуди, — прошипела я.

— Броуди сейчас нет дела до твоего тела, — ответил Макс.

Определенно.

Я завела руки за спину и расстегнула лифчик. Макс передал мне свежий, прежде чем мокрый упал на пол, снова повернулся к моему чемодану и принялся рыться в нем, пока я неуклюже надевала белье.

Когда он вновь повернулся ко мне, то держал в руках мой самый толстый свитер. Он передал мне свитер и потянулся к моим джинсам.

— Можешь снять ботинки? — спросил он, расстегивая пуговицу и молнию.

Я кивнула и с некоторым усилием я ногами скинула с себя ботинки, пока Макс стягивал мои джинсы. Неожиданно всю левую сторону охватила жгучая боль.

Макс перестал стягивать джинсы, положил руки мне на бедра и слегка повернул. Осмотрев мою ногу сверху вниз, он тихо присвистнул.

— Ободрано от бедра до щиколотки, — пробормотал он, нежно нажимая на кожу.

— Я в порядке, — заверила я.

— Это нужно прочистить.

— Через минуту.

Макс закинул голову и посмотрел на меня:

— Нина...

— Макс, пожалуйста, — сдавленно прошептала я таким тоном, что становилось понятно: я еще держусь, но в любую минуту могу сорваться.

Макс пристально посмотрел мне в глаза, потом вернулся к джинсам и аккуратно освободил из них мои ступни.

Я шагнула из них, и Макс бросил джинсы к намокшему свитеру. Потом он выпрямился, подошел к комоду, пока я натягивала сухой свитер, и вытащил пижамные штаны. Байковые, в темно-коричневую и красную клетку на кремовом фоне.

— Посвободнее, для твоей ноги, — объяснил он. Я кивнула, стянула мокрые носки и бросила их в кучу одежды.

Макс дал мне штаны, я надела их и крепко завязала тесемки. Штаны были слишком длинными и собрались у лодыжек.

Не закончив на этом, Макс снова пошел к моему чемодану, потом вернулся ко мне и, положив ладонь мне на живот, заставил меня сесть на кровать, а сам опустился на колено передо мной.

Он поднял мою ногу и надел толстый шерстяной носок, потом поставил ее на пол и занялся второй ногой.

Закончив, он посмотрел мне в глаза.

— Я могу идти? — прошептала я, уставившись на стоявшего на одном колене Макса. Он держал мою ступню в своих ладонях и смотрел на меня с таким выражением лица, которое я не забуду никогда в жизни.

Он отпустил мою ступню, подался вперед и, привстав, поцеловал меня в лоб.

— Да, Герцогиня, но это еще не все.

И он нежно поцеловал меня, взял за руку и поднял с кровати.

Я закинула голову и смотрела на его прекрасное лицо, ясные серые глаза и вдруг перестала дрожать.

Тогда я побежала обратно к Минди.

* * *

Мы помыли и вытерли Минди, завернули ее в мой халат и надели на нее пару теплых носков Макса, потому что я привезла с собой только одну.

Мама понесла вниз нашу мокрую одежду, а Броуди весте с Минди забрался на кровать Макса, когда наверх поднялся врач.

Макс взял меня за руку и отвел в ванную. Он закрыл дверь и, прежде чем я поняла, что происходит, развязал завязки пижамных штанов и стянул их вниз до щиколоток.

— Макс! — прошипела я.

— В душ, — прошептал он в ответ.

— Макс, — снова зашипела я.

Он положил руки мне на талию и приблизил свое лицо к моему.

— Выбирай, Герцогиня: либо ты раздеваешься, залезаешь в душ, греешься и промываешь царапины, чтобы я мог наложить мазь, либо мы оба раздеваемся, залезаем в душ, и я сам тебя мою. У тебя одна секунда, чтобы решить.

— Я иду в душ, — тут же ответила я, потому что по выражению его лица поняла, что это не пустая угроза.

— Верно, — сказал он и вышел.

Я относила в душевую кабину шампунь и кондиционер, когда дверь снова открылась и в нее протиснулся Макс. Он положил стопку одежды рядом с раковиной и снова закрыл дверь.

Я торопливо приняла душ, но теплая вода все равно успела согреть мою кожу, напомнив мне о том, что я жива и здорова, и Минди тоже. Вода также напомнила мне о других вещах, о которых я бы не хотела вспоминать и которые сумела удержать на расстоянии, пока спасала человеку жизнь или мыла ее волосы.

Пока я аккуратно промывала ногу, слезы подступили к глазам, и я подавилась рыданием, которое эхом отразилось в выложенном мраморной плиткой душе. Я должна держаться. Нельзя, чтобы Минди меня услышала. Я смогу дать волю слезам позже. А сейчас надо держаться.

Я вышла из душа, вытерлась, обернула голову полотенцем и надела чистое белье, когда Макс вернулся в ванную и закрыл за собой дверь.

Я прикрыла руками грудь в кружевном лифчике и прошипела:

— Макс!

Не обратив внимания на мое шипение, он подошел и присел передо мной. Я попыталась сделать шаг назад, но он поймал меня под колено и удержал.

— Стой смирно, Нина, — приказал он, подняв голову.

— Я в порядке, все не так уж плохо.

— Детка, у тебя ободрана кожа по всей ноге.

— Я буду в порядке.

Он сжал мое колено.

— Милая, это займет две секунды.

— Макс...

— Постой спокойно, ради меня.

Я закрыла глаза и расслабилась. Не задумываясь, мое тело знало: ради Холдена Максвелла я сделаю все, что угодно.

Я снова открыла глаза, когда почувствовала, как влажные пальцы Макса скользят по моей ноге от бедра до щиколотки. Ему несколько раз пришлось выдавливать мазь из тюбика, и это заняло больше двух секунд, но я не стала придираться, в основном потому что была поглощена созерцанием склоненной головы Макса, его пальцев на моей коже, и это успешно прогнало панические, отчаянные мысли и эмоции, охватившие меня.

Закончив, Макс выпрямился и посмотрел на меня.

— Хорошо, Герцогиня, одевайся аккуратнее.

Потом он подошел к раковине, чтобы смыть мазь с пальцев, а я схватила мягкие байковые пижамные штаны, на этот раз не Макса, а свои. Мои штаны были не в клетку из насыщенных мужских цветов, а мятно-зелеными в крупный розовый, голубой, желтый и персиковый горох, с широкой голубой шелковой лентой в качестве завязки. Они сидели на мне почти так же свободно, как и штаны Макса, и я осторожно натянула их на поврежденную ногу.

К штанам прилагалась голубая футболка с длинным рукавом и круглым вырезом. Я стянула полотенце с волос, Макс забрал его у меня и вытер руки, а потом повесил на вешалку, пока я одевалась.