Три кварка (из 2012 в 1982) - Тимофеев Владимир - Страница 70

Начинаю понемногу ускорять темп. Партнерша отзывается тем же. Выворачивается из моих крепких объятий, и вот мы уже лицом к лицу. В извечной борьбе двух начал, что в нужный момент всегда сливаются воедино. В оглушительной вспышке. Когда разум больше не властен над телом. Когда башню срывает от каждого прикосновения, когда мысли и чувства улетают в небесную высь, чтобы обрушиться потом на головы страждущих потоком неутоленной страсти. Бешеной, рвущей на части и сердца, и души. Господи! Что мы творим!? Что творим!? В рожу бы плюнуть тому, кто до сих пор считает, что в СССР секса не было. Был в СССР секс. Был! И есть! Да такой, что хваленая «Камасутра» нервно курит в сторонке…

К пику нашей «борьбы» мы с Леной подходим вместе. Правда, в самом конце я все-таки пытаюсь «включить разум» и хоть как-то предохранить нас обоих от всякого рода и пола «неожиданностей» и «сюрпризов». Пусть только во втором «подходе к снаряду», не в первом – один к двум, в любом случае, лучше чем ноль и, значит, матожидание «события» должно уменьшиться наполовину…

Увы, «подправить статистику» Лена мне не дает. Она буквально вдавливает меня в себя (или себя в меня, хрен знает – в этот момент я уже и сам не очень понимаю, кто где) и держит, пока все не «закончится». Противиться ей я не могу. Да и не хочу, если честно. Пусть будет, что будет. Желание женщины – закон. Особенно – ТАКОЙ женщины.

…Получившая все, что можно и что нельзя, Лена падает на меня в полном изнеможении. Прижимается грудью. Шепчет:

– Андрюш. Я сейчас наверно… умру.

Ответить ей нет сил. Сил нет даже пот смахнуть. Словно в забое двенадцать часов отпахал. Однако все-таки отвечаю. С натугой выдавливаю из себя что-то вроде:

– …э…адо.

На какой-то миг мы замираем, а потом… начинаем трястись в приступе нервного хохота. Ржем как придурки. Как дети, что наконец дорвались до «сладенького». Случайно нашли спрятанную родителями вазу с конфетами и, не сумев вовремя остановиться, распатронили ее начисто. Оставив после себя лишь гору измятых фантиков. Дураки, одним словом. Как есть дураки. Ну полные идиоты!

Наш общий на двоих отходняк заканчивается примерно через минуту. Отцепляемся друг от друга и начинаем, уже никуда не спеша, одеваться. С чувством, с толком, с расстановкой.

В принципе, можно было бы и продолжить наши… э-м-м… любовные игры, однако… это уже перебор. Лично мне «эротики» хватило с лихвой. Лене, я думаю, тоже. Как сказали бы в новостях, встреча представителей обоих полов прошла в теплой дружеской обстановке. Стороны обменялись мнениями, выработали единую позицию по всем имеющимся вопросам, сделали совместное заявление о необходимости дальнейших контактов и, что самое главное, остались полностью удовлетворены итогами прошедших переговоров. Короче, и исполнительную на фундаменты состряпать успели, и со всем остальным разобрались. Очень так… не по-детски…

Валяющийся на полу бюстгальтер Лена подцепляет ногой, подкидывает его вверх, ловит, задумывается на секунду и… со словами «А! Шут с ним!» запихивает к себе в сумочку. После чего натягивает футболку прямо на голое тело, смущенно пожимает плечами (это она, типа, стесняется) и начинает возиться с джинсами. Я свои к этому моменту уже напялил и теперь сижу на топчанчике, привалившись к стене, осмысливая произошедшее. Кайфую, одним словом. Балдею от доставшейся мне персональной Шахерезады и от ее первой из тысячи и одной ночей.

«Шахерезада» моя тем временем уже заканчивает одеваться, то есть успевает и кроссовки надеть, и свитер, и волосы в длинный хвост убрать-заколоть, и губы подкрасить – ей для этого даже в зеркало смотреться не надо… хотя, нет, вру, зеркальце у нее точно есть, только миниатюрное, из сумки достала. Что в такое можно увидеть, понять невозможно, однако все женщины подобными пользуются и никаких проблем не испытывают.

В общем, Лена наконец приводит себя в порядок, павой проходит туда-сюда, нахально раскачивая бедрами, а потом вдруг запрыгивает с ногами на топчан и присюсенивается у меня под боком. Ну точь-в-точь кошка, желающая приластиться к хозяину. Вцепляется коготками в руку, трется щекой о плечо. Хочет, кажется, что-то сказать, но пока не решается. Только вздыхает тяжко, вроде как вину свою чувствует. Ну что ж, торопить я ее не буду, подожду немного, захочет – скажет, не захочет… После пятнадцатого по счету вздоха Лена наконец решается:

– Знаешь, Андрей. А у меня ведь жених есть.

Говорит и поглядывает на меня с опаской. Наверное, думает, я сейчас возмущаться начну или злиться. «Ага! Щас!»

Слегка поворачиваю голову, изображаю легкое недоумение. «Жених? Какой-такой жених? Почему не знаю?»

– Витька. Мы с ним в одном классе учились, – продолжает скороговоркой девушка, видимо, желая поскорее закруглить скользкую тему. – Он меня, гад, в субботу обидел. Очень сильно обидел. Все думала, как бы ему отомстить…

– Думала-думала и, наконец, придумала, – с улыбкой довожу я эту мысль до конца.

– Ага, – смеется Лена, радуясь, что все «обошлось».

«Хм, и чего она так боялась? Я же не Серый Волк, а она отнюдь не Красная Шапочка».

Она обхватывает меня руками, довольно жмурится, прижимается к «широкой» груди.

– Такая хорошая мстя получилась, у-у-у! Каждую ночь готова так мстить…

«Каждую ночь?»

– …ну, или через ночь, – продолжает размышлять красавица. – Но раз в неделю, это уж точно.

Она поднимает голову и требовательно на меня смотрит.

– Обязательно, – улыбаюсь я ей. – Будем теперь мстить вместе.

– Точно?

– Точно.

Сидим, обнявшись. В голове целый хоровод мыслей. Уже начинаю прикидывать, насколько меня хватит и сколько по времени может продлиться наш с Леной роман. Месяц, два, пять? До встречи с Жанной у меня как минимум три полных года, и, значит, потратить их надо так, чтобы не было, гы-гы, мучительно больно за бесцельно прожитые дни, недели и месяцы. Однако и с Леной надолго затягивать отношения ни к чему. Еще влюблюсь ненароком. Всерьез. Сам потом буду жалеть, что вовремя не остановился.

Лена же, будто почувствовав мои «упаднические» настроения, вновь поднимает глаза и качает укоризненно головой:

– Дурак ты, Андрюша. Думаешь, я в невесты к тебе набиваюсь? Не-е, мне с тобой и… без штампа в паспорте хорошо.

Глажу ее по волосам. Целую в макушку. «За-ме-ча-тельная девушка!»

Она в ответ тихо вздыхает, с явным сожалением отрывается от меня, потом соскальзывает с импровизированного «дивана» и направляется к вешалке за своей дурацкой «маминой» курткой.

– Все, Андрей. Мне пора.

«Елки зеленые! Ее же проводить надо. На улице-то темно».

Тоже вскакиваю и начинаю лихорадочно шариться вокруг в поисках ветровки и обуви…

– Не надо меня, Андрей, провожать, – неожиданно заявляет Лена.

– Почему?

Она досадливо машет рукой:

– Да Витька меня наверняка опять дожидается возле дома. Еще подеретесь.

«Хм. Витька? Подеретесь? А почему, собственно, и нет?»

У меня сейчас такой настрой: не то что с Витькой – с Валуевым или Кличками обоими схлестнуться готов. Причем с неплохими шансами продержаться до конца третьего или даже четвертого раунда. А если учесть, что всем им сейчас лет по десять и меньше, то… ну куда им супротив меня… юниорам сопливым?! Отделаю как бог черепаху. Хоть каждого по отдельности, хоть всех разом. Такой вот я, понимаешь, орел… гы.

– Не надо, Андрюш. Я сама, – останавливает меня Лена. – Пошлю его к черту и все. Надоел он мне, понимаешь. До чертиков надоел… придурок.

«Ну что ж, сама так сама. А Витька этот и впрямь придурок. Такую девушку упустил. Идиот».

Хлопает входная дверь. Подхожу к окну, открываю пыльную створку. Снаружи свежо и прохладно. Смотрю, как Лена вприпрыжку, словно девчонка лет десяти-двенадцати, бежит к воротам. Как она со смехом отмахивается сумочкой от заливающегося радостным лаем пса: «Фу, Бузунчик! Фу! Уйди, блохастенький!» Как стучит в дверь сторожки: «Иван Кузьмич. Выпустите меня, пожалуйста». Как сторож, кряхтя и почесываясь, отпирает замок на калитке. Как Лена выпархивает за ворота и исчезает в темноте вечернего сумрака…