Три кварка (из 2012 в 1982) - Тимофеев Владимир - Страница 40

Вообще говоря, полковник Свиридяк капитану не нравился. Не нравился от слова «совсем». И с подчиненными, и с руководством Тарас Степанович выстраивал отношения как типичный армейский служака, блюдущий субординацию где надо и где не надо. Словно не в органах работал, а командовал образцово-показательным гарнизоном в «Арбатском Военном Округе». Нет, дисциплина, конечно, в любом деле нужна, но палку-то перегибать зачем? Тем более здесь, в их «специфическом» ведомстве. Впрочем, руководству виднее. Раз не имеет оно особых претензий к работе полковника и его группы, значит, так тому и быть. Значит, даже такие типы, как Свиридяк, в ФСБ вполне уживаются. Вот только служить под его началом – врагу не пожелаешь.

После того как капитан Василевский покинул начальственный кабинет, полковник Свиридяк вытащил из ящика стола флэшку, вставил ее в нужный порт и еще раз просмотрел расшифровку аудиозаписи. Электронный вариант оказался дополнен справкой. Составленной капитаном по собственной инициативе, с комментариями, примечаниями и ссылками.

«Правильно я его от дела отстранил, – подумал Тарас Степанович спустя пять минут, закрывая программу и откидываясь на спинку высокого кресла. – Дров наломает столько, что… потом убирать замучаешься. Всех чересчур любознательных и не в меру инициативных».

Затем он снова открыл окно на мониторе, надел гарнитуру и стал слушать записанный в пивной разговор, «очищенный» от посторонних шумов.

Запись полковник прослушал трижды. А некоторые особо интересные моменты и вовсе – раз десять, не меньше. После чего снял наушники и ненадолго задумался.

В принципе, решение он принял правильное. Официально работу по делу надо было завершить как можно скорее. Чем больше откроется фактов, тем больше окажется число тех, кто может заинтересоваться расследованием. А лишний интерес сейчас ни к чему. Даже по тому, что успел записать сотрудник «наружки», вырисовывалась весьма любопытная картина. Тарас Степанович мог уже абсолютно точно сказать, что именно его зацепило, и потому чувствовал: «Вот он, шанс. Настоящий». Если позволить тем чудикам довести свой эксперимент до конца, а потом наложить лапу на результат, то появится не только возможность старые долги погасить, но и поставить перед хозяевами вопрос ребром. Или безбедная жизнь бывшего полковника из спецслужб… где-нибудь на «райском острове», или полковник станет генералом здесь, несмотря на все свои прежние «шалости», а российские власти получат в руки такой инструмент влияния, что весь Западный мир может тихо паковать чемоданы для поездки на ближайшее кладбище. В фигуральном, естественно, смысле.

Тараса Степановича завербовали в июне 2003-го, аккурат после получения майорских звездочек. Невзрачный человечишко, сосед по купе в поезде, уносящем новоиспеченного майора на заслуженный отдых в ведомственный санаторий. Случайный попутчик, сошедший на середине пути, но успевший-таки, собака, поведать Тарасу о том, что Свиридяк полагал не известным не только начальству и сослуживцам, но и вообще кому бы то ни было. Плюс вербовщик показал отчеты покойного папаши, оказавшегося обычным «кротом» в советском еще Комитете. Отца, кстати, тоже подловили на родственных связях. Дед Тараса, как выяснилось, вовсе не был героем войны, погибшим при исполнении служебного долга. Гнидой он оказался конкретной – сотня, как минимум, трупов на совести. Сданных врагу партизан и заложников из мирного населения. Отличие от папашки заключалось лишь в том, что тому еще бабу подсунули, а Тараса подставили в «бизнесе». Разложили на блюдечке все его хитрые схемы и показали номера счетов. Абсолютно всех. И тех, что в иностранных банках, и тех, что в российских, на подставных лиц. Взяли за горло конкретно, с крючка фиг соскочишь.

Впрочем, майор Свиридяк, через девять лет дослужившийся до полковника, особо брыкаться не стал. Коли попал в колесо, так беги и не рыпайся. Но все эти годы искал свой шанс. И вот, наконец, дождался. Поймал удачу за хвост. Одна проблема – судя по записи, бывший коллега, кажется, срисовал «наблюдателя». Почуял слежку и уничтожил бумагу. Что в ней было, хрен знает, но явно что-то исключительно важное. «Ну да ничего, контора теперь вне игры, дело будем вести неофициальным образом. Факультативно, как говорят господа цээрушники».

Спрятав флэш-накопитель в специальный конверт (для дальнейшего опечатывания и передачи в архив), Тарас Степанович вытащил телефон и, набрав номер, поздоровался с отозвавшимся уже после второго гудка абонентом:

– Здравствуйте, Оскар Шалвович! Узнали?

Дождавшись ответа, Свиридяк усталым голосом произнес:

– Это у вас рабочая неделя начинается с понедельника. А я уже лет десять выходные только во сне и вижу. Вымотался как собака… Что? Тяжело только первые десять лет? Ну да, ну да, вы правы. Но все равно, хотелось бы хоть чуть-чуть, хоть иногда… Да что вы говорите, неужели все так печально?.. Что ж, мои соболезнования, Оскар Шалвович, кота я вашего помню, красавец был, всегда на барной стойке лежал, напитки, видать, дегустировал. По запаху. Да, кстати, столик мой на сегодня свободен? Да-да, тот самый, в углу… Когда, спрашиваете? Хм, думаю, часам к девяти, не раньше… Отлично. И, пожалуйста, не усаживайте по соседству кого-нибудь шумного. Мне и впрямь хочется отдохнуть. По крайней мере, сегодня… Спасибо, Оскар Шалвович. Всегда рад вас слышать…

На угол Солдатской и Краснокурсантского Тарас Степанович подъехал ровно в 21–00. Местный парковщик, заметив знакомый автомобиль, быстренько отстегнул цепь, перегораживающую въезд на стоянку, а когда полковник заглушил двигатель, услужливо придержал дверцу, чтобы она не задела краем высокий бордюр. Вылезший из авто Свиридяк сунул прохвосту банкноту со зданием Биржи на реверсе и медленно прошествовал к входу в кафе. Парковщик благодарно кивнул, давая понять, что за «Туарегом» он проследит, ничего с машиной не сделается, клиент может не волноваться.

Престижный продукт немецкого автопрома Тарас купил год назад за совершенно смешные деньги. До того машина побывала в аварии и по всем документам проходила как разбитая в хлам – бывший хозяин (чисто номинальный) подсуетился, плюс страховщики «премию» отработали. Короче, за легенду можно было не опасаться. Тем более что многие из сослуживцев полковника частенько пользовались подобным способом приобретения приличных авто. Высокое начальство, конечно, знало об этом, но предпочитало закрывать глаза на проблему, видимо, считая ее меньшим из зол. Не стоит лишний раз трепать подчиненным нервы по столь незначительному поводу. Явного криминала здесь нет, зато, если кто поперек генеральной линии выступит, всегда есть возможность прижать зарвавшегося сотрудника. Самому Тарасу это было только на руку. Пусть лучше за мелочь наказывают, а не за серьезные вещи. Те самые, которые в советские времена заканчивались исключительно «вышкой», а сейчас – сроком от десяти до пожизненного.

Войдя в предупредительно открытые швейцаром двери, Свиридяк поздоровался со встретившим его метрдотелем, который сразу провел полковника к заказанному им столику, расположенному в темном углу, отгороженному от общего зала передвижной ширмой. Две фигуристые официантки буквально за пару минут сервировали «поляну», споро разложив приборы-салфетки-бокалы и выставив на стол обычный для этого ресторана «старт-ап»: легкие закуски, соусы и минеральную воду. Одна из девиц, на мгновение прижавшись жарким бедром к клиенту, томно поинтересовалась, не желает ли уважаемый гость опробовать аперитив.

Товарищ полковник возражать не стал. Слегка усмехнувшись, он указал глазами на стоящую перед ним рюмку. Общепитовская дива ловким движением сняла с подноса пузатую бутыль «Хеннесси» и наполнила коньяком стеклянный сосуд. Ровно на одну треть, как и положено. После чего, цокая шпильками, удалилась. С чувством выполненного долга. Напоследок одарив Тараса Степановича весьма многообещающим взглядом: «Вы, мол, только мигните, а уж мы расстараемся. Способ можете выбрать сами. В любом случае, не пожалеете».