Проси, что хочешь: сейчас и всегда (ЛП) - Максвелл Меган - Страница 38

Не собираясь из-за этого менять свои планы, я снимаю с себя пижаму, одеваюсь, и, надев пальто, возвращаюсь в гостиную, где эти двое играют в Wii. Вот уроды! Широким шагом подойдя к ним, я беру кабель приставки и вырываю его из гнезда. Музыка замолкает, они оба смотрят на меня.

- Я иду прогуляться. Мне это просто необходимо!

И когда Эрик собирается что-то сказать, я тыкаю в него пальцем и, шипя, говорю:

- И не смей мне это запрещать. Для твоего же блага, даже не пытайся.

Я выхожу из дома. Никто не пытается меня догнать.

Бедная Симона старается убедить меня остаться, но я с улыбкой заявляю ей, что со мной все в порядке, и чтобы она не беспокоилась. Когда я подхожу к забору и выхожу через маленькую калитку сбоку, Трус приходит поздороваться со мной. Достаточно долго мы с собакой вместе идем по улицам. Я рассказываю ему о своих проблемах и неудачах, а пес смотрит на меня своими большими грустными глазами так, как будто что-то понимает.

После долгой прогулки, когда я вновь оказываюсь перед воротами особняка, мне не хочется заходить туда, и я звоню Марте. Через двадцать минут, когда я уже почти не чувствую ног, она приезжает на своей машине и забирает меня. Я прощаюсь с Трусом. Мне нужно поговорить с кем-то, кто может мне ответить, иначе я сойду с ума.

Глава 20

С напряжением, охватившим меня до кончиков пальцев, я пью пиво, глядя в серьезное лицо Марты. Мои слова, злость и обида дают ей представление о том, что произошло.

- Успокойся, Джуд. Вот увидишь, что, когда ты вернешься домой, буря уляжется.

- Да, конечно… Конечно, уляжется. Я не собираюсь ни с кем из них разговаривать. Они друг друга стоят. Один – занудный солдафон, а другой – обидчивый солдафон. И если один из них упрямец, то другой – еще больший упрямец. Но, ради бога, как твой брат мог подарить чек на две тысячи евро в подарок на Рождество мальчику девяти лет от роду? И как девятилетний мальчик может быть таким заматеревшим хрычом?

- Да, они такие, - усмехается Марта.

Тут звонит ее мобильник. Она с кем-то разговаривает и, повесив трубку, говорит:

- Это мама. Она сказала, что ей звонил мой кузен Юрген и передал, что у них сегодня недалеко отсюда намечается гонка по мотокроссу, она просила тебе это сообщить. Хочешь пойти?

- Конечно, - заинтересованно соглашаюсь я.

Спустя три четверти часа мы стоим посреди заснеженного пустыря, окруженные мотоциклами. Я вся дрожу от волнения. Я хочу прыгать, скакать и бегать кругами, но Марта меня останавливает. Я оживленно смотрю гонку, аплодируя, как сумасшедшая, и, когда она заканчивается, мы подходим, чтобы поздороваться с Юргеном. Завидев меня, молодой человек радостно меня приветствует.

- Я позвонил тете Соне, потому что у меня нет твоего телефона, а звонить в дом Эрика мне не хотелось. Я знаю, что ему не нравится этот вид спорта.

Я соглашаюсь. Я понимаю его и даю ему свой номер телефона, а он дает мне свой. Я перевожу взгляд на его мотоцикл.

- А как это по ощущениям, кататься на шипованной резине?

Юрген, не задумываясь, вручает мне шлем.

- Сама попробуй.

Марта отрицательно качает головой. Она волнуется, что со мной что-нибудь произойдет, но я настаиваю. Я надеваю шлем Юргена и завожу мотор.

Вау! Как подскакивает адреналин у меня в крови.

Исполненная счастья, я выезжаю на обледеневшее поле и делаю круг на мотоцикле. Я приятно удивлена тем, как шипы на колесах цепляются за снег. Но я не позволяю себе выжать полную мощность. У меня нет необходимой защиты, и, если я упаду, то могу получить травму. Как только я возвращаюсь к Марте, она облегченно вздыхает, и, отдавая Юргену шлем, я тихо говорю:

- Спасибо. Это было интересно.

Юрген знакомит меня с несколькими гонщиками, и все они удивленно смотрят на меня. Узнав, что я испанка, все быстро говорят: «Оле, торро и сангрия». Так все иностранцы думают об испанцах?

После гонки мы прощаемся, и отправляемся с Мартой что-нибудь выпить. Она выбирает, куда нам пойти. Когда мы садимся, я все еще нахожусь под впечатлением от своей поездки на мотоцикле. Я понимаю, что если Эрик узнает, он будет орать, как потерпевший, но мне все равно. Я наслаждалась этим. Вдруг я замечаю, что Марта украдкой смотрит на одного официанта. Этот блондин уже несколько раз подходил к нашему столику, чтобы принести наш заказ, и был очень любезен.

- Марта, что происходит между тобой и тем красавчиком-официантом? – смеясь, начинаю я допрос.

Удивившись, она отвечает:

- Ничего. А почему ты интересуешься?

Уверенная в том, что моя интуиция меня не подводит, я с победным видом откидываюсь на спинку стула:

- Во-первых, он знает, как тебя зовут, а ты знаешь, как зовут его. Во-вторых, меня он спросил, какое пиво я буду, а тебе принес заказ без вопросов. И в-третьих, и это самый важный пункт: я вижу, как вы друг на друга смотрите и друг другу улыбаетесь.

Марта смеется. Она снова глядит на меня и, наклонившись ко мне, шепчет:

- Мы пару раз встречались. Артур очень хорош. Мы зашли выпить и…

- Вау! Какая горячая тема, - усмехаюсь я, и Марта прыскает от смеха.

Я, не таясь, прямо смотрю на этого самого Артура. Он оказывается высоким красавцем в очочках, примерно моего возраста. Заметив мой взгляд, он мне улыбается, потом снова, убирая стаканы с соседнего столика, переключает свое внимание на Марту.

- Ты ему очень нравишься, - тихо напеваю я.

- Мне это известно, но между нами ничего не может быть, - смеясь, отвечает Марта.

- Почему? – заинтересовавшись, спрашиваю я.

Марта отпивает первый глоток пива.

- Открой глаза. Он моложе меня. Артуру всего двадцать пять. Он еще ребенок!

- Послушай, ему столько же лет, сколько и мне. А сколько тебе?

- Двадцать девять.

Я рассмеялась так, что несколько человек вокруг повернулись и посмотрели на нас.

- И ты так думаешь из-за четырех лет? Марта, ради бога, я считала тебя более современной, чтобы не переживать о разнице в возрасте. С каких это пор для любви важны годы? И прежде чем ты мне возразишь, я хочу, чтобы ты знала, что если бы твой брат был моложе меня и понравился бы мне, меня бы ничто не остановило. Ничто на свете. Потому что, как говорит мой отец, жизнь… дана нам для того, чтобы жить!

Мы вдвоем смеемся, и когда она собирается мне ответить, мы слышим за нашими спинами:

- Марта, как приятно тебя видеть.

Мы обе оборачиваемся и видим двоих мужчин и одну женщину. Они очень симпатичные. Марта улыбается, встает и обнимает их. Несколько секунд спустя, она, глядя на меня, говорит:

- Джудит, познакомься, это Анита, Рейналдо и Клаус. Они работают со мною в больнице, а Анита владеет чудесным эксклюзивным модным бутиком.

Они подсаживаются к нам, и я, забыв о своих проблемах, увлекаюсь знакомством с этими ребятами, которые совершенно неожиданно начинают нас развлекать. Рейналдо – кубинец, и мне нравятся его латиноамериканские словечки. Звонит мой мобильник. Это Эрик. Не желая избегать его, я беру трубку и как можно серьезнее отвечаю:

- Я слушаю тебя, Эрик.

- Где ты?

Так как на самом деле я не знаю, где я нахожусь, то посмотрев на Марту, смеющуюся с ребятами, мне приходит в голову ответ:

- Мы с твоей сестрой и ее друзьями сидим в баре и болтаем.

- Какими друзьями? – нетерпеливо спрашивает Эрик.

- Не знаю, Эрик. С какими-то. Если бы я знала!

Я слышу, как он тяжело дышит. То, что он не может контролировать, где, а особенно с кем я его злит, но я показываю ему, что хочу, чтобы он оставил меня в покое наслаждаться моей компанией.

- Что ты хочешь?

- Возвращайся домой.

- Нет.

- Джуд, я не знаю, где ты и с кем, - настаивает он, и я замечаю стальные нотки в его голосе. – Я беспокоюсь за тебя. Детка, пожалуйста, скажи мне, где ты находишься, и я приеду за тобой.

Молчание… Гробовое молчание, и, не дав ему продолжить, я, смягчившись, добавляю: