Артефаки (СИ) - Вернер Анастасия - Страница 70

Парень пожал плечами, словно всё это было чистой импровизацией, и он вовсе не планировал говорить следующих слов:

-- Эван -- руководитель явно не для тебя.

Я раздражённо ткнула в кнопку "печатать" и скрестила руки на груди.

-- Поясни.

Ник сделал это с особым удовольствием:

-- Ты не ценишь его усилий. Он вытаскивает вас на заключение сделок, а вы либо опаздываете, либо развлекаетесь, либо вообще крысячите.

"Ты" внезапно стало "вы". Я оценила.

-- Тебе не приходилось с ним работать, так что ты понятия не имеешь, какой он руководитель.

Ник нагнулся ближе и прошептал:

-- Мне интересно, насколько ТЫ хорошо знаешь, какой он руководитель?

-- Слушай, Юргес, хватит делать вид, что ты тут умнее всех, -- раздражённо сказала я, хватая вылезший из принтера листочек. -- Такие намёки тебя не красят. Ты выглядишь, как сплетница на пижамной вечеринке.

Ник недовольно поджал губы.

-- Дэппер слишком волновался из-за твоего ухода.

-- Может, он знал, что я не виновата? -- иронично уточнила.

-- Или вас связывают более тесные отношения.

Я зло вытащила флэшку и в два шага приблизилась к парню. Тот немного напрягся, прижав к себе папки с листами. Мне пришлось приподнять голову, чтобы заглянуть ему в глаза.

-- Если хочешь мне что-то сказать, говори сейчас.

-- Предлагаю тебе по-хорошему перейти к другому руководителю.

Честно сказать, этим заявлением он меня огорошил.

-- К кому же?

-- Например, к Дастину Уокеру.

-- Это же твой руководитель, -- моргнула я.

Ник склонился и выдохнул мне нос:

-- Поменяемся.

Я отшатнулась и ошарашено посмотрела на блондина. Он ухмылялся, но взгляд был предельно серьёзен. Он не шутил.

И хотя ещё четверть часа назад я сама искала себе другого куратора, во мне всколыхнулась ярость. Оставить Эвана, чтобы на моё место к нему пришёл этот... этот... просто слов нет! Да я ни за что не позволю спихнуть себя этой выскочке! Что он о себе возомнил? Эван достоин любого стажёра, но только не этого!

-- Послушай, мелюзга. Против меня выступали люди намного влиятельнее, чем ты. Если тебе кажется, что ты тут самый умный, то ты ошибаешься. Лучше закрой рот и не травмируй своими завываниями чужую психику.

Я развернулась, не удостаивая себя чести лицезреть это отвратительное лицо, и пошла обратно в секретариат. Ник Юргес насмешливо бросил мне вслед:

-- Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому!

Глава 3

Я была на грани психоза. Не из-за угрозы Ника Юргеса, а из-за того, что технические неполадки отразились и на машине, проставляющей печати. И всё бы ничего, если бы она не была такой громоздкой, и её невозможно было перетащить в другое помещение, где был нормальный кабель, или проводка, или компьютер, или что у них там полетело?!

Меня послали в департамент по делам артефактики, который находился на жёлтой ветке, в мэррогеддоне!

Я была настолько зла, что даже забыла, что теперь у меня есть деньги, и можно купить проездной билет! По привычке проскочила через турникеты, и только когда зашла в вагон, опомнилась. Понимая, что с таким настроением скоро психану и откажусь к чёрту от "Берлингера", я вышла на розовой ветке, решив, что сейчас самое время сделать что-нибудь для себя.

Посоветовавшись с консультантом в салоне, купила себе более менее нормальный видеофон. Здесь же мне восстановили карту по номеру оператора.

Покупка здорово подняла настроение. До жёлтой ветки я добралась пешком, периодически залезая в Инфранет и с упоением нажимая на сенсорные кнопки. Придётся объяснять маме, откуда у меня деньги на обновку, но... это потом. Сейчас можно просто ею насладиться.

В департаменте меня держали около получаса. Некоторые сотрудники ушли на обед, поэтому мне всё никак не могли поставить дурацкие печати (они сперва вообще не поняли, почему это не может сделать "Берлингер", а потом добили, что можно было электронкой отправить). Когда мэррогеддон перестал стискивать свои щупальца на моей бедной шее, мне было уже физически плохо. Именно поэтому я ненавижу эту бюрократическую волокиту. Пока от неё отделаешься, на тебе уже живого места не останется!

Я хмуро шагала к платформе, мысленно пытаясь придумать предлог, под которым можно пойти домой и полежать. С гудящей головой возвращаться в "Берлингер" совершенно не было желания.

Уже на подходе к станции среди мельтешащих впереди спин, я внезапно увидела одну очень знакомую. На ней красовалась болоньевая жилетка. Одежда, которую в это время в Акамаре никто не носит. Никто, кроме одного человека.

Я замедлила шаг и пристроилась позади Уоша. На жёлтой ветке располагался следственный комитет, так что логично было встретить парня тут. Вот только почему он разгуливает по улице? Разве его не держат под стражей? И почему он одет как-то не по сезону -- джинсы, кроссовки, толстовка, а поверх ещё и жилетка? Он не сварится в этом?! Кроме того, зачем ему явно забитый до кроёв рюкзак?

Всё это было очень подозрительно и, пересилив собственную усталость, я решила проследить за ботаником.

Он меня удивил.

Пока я встала в очередь за проездным билетом, Уош умудрился проскочить через турникеты. Охрана его не заметила. Даже я так никогда не рисковала -- попасться в мэррогеддоне было себе дороже.

Мне оставалось только нетерпеливо притоптывать ногой, ожидая, пока люди передо мной, наконец, продвинутся. В это время поезд прибыл на станцию. Я видела, как на платформе пассажиры двинулись к дверям. Вот только болоньевая жилетка отделилась от всех и прошмыгнула к самому последнему вагону.

Со своего места мне с трудом удавалось разглядеть парня, поэтому я вышла из очереди и подошла к крайнему турникету. Остановилась возле него.

Когда двери автоматически захлопнулись, поезд тронулся, болоньевая жилетка быстро спрыгнула на рельсы и побежала за отбывающим составом.

Мне понадобились все силы, чтобы подобрать отвисшую челюсть. Так никто не делает! Нужно отойти дальше по направлению движения, и только тогда вскочить на вагон! Здесь слишком много зрителей, контролёров. Они передадут охранникам следующей станции о нарушителях.

Уошу, похоже, было плевать.

Он разбежался и с лёгкостью вскочил на железные выступы, уцепившись за состав. Его рюкзак мотнулся вверх-вниз и затих. Я удивлённо покосилась на охранников возле турникетов, но они стерегли проходящих мимо пассажиров и даже не обратили внимания на эту выходку.

Да это просто какой-то цирк!

Я замешкалась на несколько мгновений, а затем развернулась и побежала вниз по лестнице, покидая платформу.

Спустившись, понеслась вдоль по улице, направляясь на розовую ветку. Мне было не по себе от того, что приходилось обгонять неспешно бредущих людей. На жёлтой ветке такая пробежка могла закончиться встречей с полицией.

Я двигалась в разы медленнее поезда, поэтому когда подбежала к следующей платформе, он уже отбывал от станции. Запыхавшись, я лихорадочно разглядывала людей, но приметной болоньевой жилетки так и не заметила. Оценка ситуации заняла не больше двадцати секунд, после чего я побежала дальше.

На оранжевой ветке было намного свободнее, людей встречалось непозволительно мало. Когда я приблизилась к платформе, поезда там уже не было, но пассажиры потоком спускались по лестнице. Среди них вновь не было синей жилетки.

Значит, дальше.

Уош действительно вышел на красной ветке. Я испугалась, что он собрался устроить месть в "Берлингере" и уже почти набрала трясущимися пальцами номер Эвана на видеофоне. Но Уош даже не взглянул в сторону фирмы. Он быстрым шагом двигался к концу квартала.

На дрожащих от перенапряжения ногах я двинулась за ним. Моя футболка промокла насквозь, под подмышками расползались характерные пятна, заставляя испытывать неловкость. Но я продолжала следовать за Уошем.