Нечеховская интеллигенция. Короткие истории о всяком разном - Акунин Борис - Страница 12

Йео-Томас записался в Королевские ВВС, но к полетам его не допустили – возраст был уже к сорока. Тогда Форрест нашел себе еще более опасную службу: в Управлении Специальных Операций (УСО) – организации, созданной для диверсий и шпионажа в германском тылу. Йео-Томас с его родным французским и знанием всех регионов Франции, которые он объездил за годы своего коммивояжерства, идеально подходил для такой работы.

В это время союзники уже начинали готовить небывалую по сложности операцию – высадку на континент через двойную преграду: Ла-Манш и мощный Атлантический вал. Успех десанта в значительной степени зависел от того, сумеют ли французские партизаны и подпольщики в день «Д» дезорганизовать германский тыл.

В 1943 году французские резистанты были разделены на множество отдельно существовавших организаций и ячеек – без связи, без вооружения, без технических средств. Руководители этих подпольных центров один за другим гибли, как мотыльки: дилетанты не могли противостоять профессионалам из СД.

УСО взялось за невероятную трудную задачу: превратить броуновское движение Сопротивления в единый фронт.

Белый Кролик стал одним из главных координаторов этого процесса. Он трижды летал во Францию, миря и сводя левых с правыми, партизан с городскими подпольщиками, сторонников генерала де Голля со сторонниками генерала Жиро (был у де Голля такой соперник, ныне почти забытый, а тогда очень популярный).

В качестве нелегала БК был, конечно, героем, но не в большей степени, чем другие агенты: рисковал, выскальзывал из засад, спасал товарищей. Однажды застрелил слишком прилипчивого гестаповского шпика. В другой раз спасся, потому что изображал покойника в похоронном катафалке – очень кинематографично. От прочих координаторов его, пожалуй, отличала лишь приверженность к щегольству (элегантные шляпы-костюмы, поездки первым классом) да удивительная непотопляемость. БК был хладнокровен и осторожен, благодаря чему продержался невероятно долго. Стал лично известен Черчиллю и де Голлю – но и гестаповцам, которые устроили на шустрого английского кролика настоящую охоту.

Жизнь оккупированного Парижа

В конце концов (в марте 1944 года) Кролик попался. Его обложили со всех сторон, и один из связных выдал, испугался пыток. Взяли англичанина очень грамотно, как Брэда Питта в фильме «Бесславные ублюдки»: налетели впятером, свалили, прижали. Йео-Томас не успел воспользоваться ни цианистым калием в перстне, ни хитрым sleeve gun (прообразом бондовских технических гаджетов).

Пистолет в рукаве: разработка техников британского УСО

Sleeve-gun Кролику не помог бы, а вот о перстне в последующие дни он горько пожалел. Настоящий, поразительный героизм Йео-Томас проявил, оказавшись в немецком застенке.

С этим джентльменом гестаповцы обращались совсем не по-джентльменски. Они пытали его несколько суток, по всей своей гнусной научной методе. Например, топили в ванне – и потом возвращали к жизни при помощи искусственного дыхания. И так шесть раз подряд. Молотили дубинками по месту, о котором джентльмены вслух не говорят. Не давали спать. Подвешивали за наручники (потом чуть не началась гангрена). И так далее.

Нужно было продержаться достаточно времени, чтобы товарищи догадались о провале и очистили явочные квартиры. Когда палачи уставали, Белый Кролик думал, что всё, больше он не выдержит, на следующем же допросе расколется. Но начинался новый раунд истязаний, и просыпалось чугунное британское упрямство. БК никого и ничего не выдал. Поняв, что время упущено, гестаповцы отступились.

Когда узника перевозили из тюрьмы в тюрьму, охранник неплотно запер бокс – и Кролик совсем не по-кроличьи набросился на эсэсовца, отобрал автомат. Он сбежал бы, но другие арестанты испугались и скрутили смельчака. Жив он остался только потому, что охранник побоялся доложить начальству о своей небрежности.

В отличие от ветреного Бонда к сорока годам Форрест перестал ухлестывать за красотками, потому что встретил женщину, которую полюбил. Она осталась в Англии, и, ожидая смерти, Кролик думал только о том, как бы передать ей весточку.

Так он при жизни превратился в легенду. Потому что использовал всякую возможность, чтобы послать своей Барбаре записку. То бросал ее из «автозака» под ноги дорожным рабочим. То передавал «нормальным» английским военнопленным, у которых сохранялось право переписки. То еще что-нибудь придумывал.

Поразительно, но большинство этих писем доходили до адресата. Барбара сообщала о перемещениях своего возлюбленного в УСО, а там в это время работал молодой разведчик Ян Флеминг – и завороженно следил за невероятными скачками Белого Кролика.

Сначала записки приходили из парижской тюрьмы. Потом из компьеньской тюрьмы. Потом из Бухенвальда (Йео-Томас, кажется, первым сообщил миру об этом чудовищном лагере смерти). Потом из разных частей Германии.

Дело в том, что БК и в Бухенвальде остался собой.

Капитан второго ранга Флеминг

Он создал подпольную организацию и устроил массовый побег. Из двадцати смельчаков десять погибли, но остальные десять ушли, в том числе везучий Форрест.

Он прошел через всю Германию и попался уже перед самой линией фронта. Снова угодил в лагерь. Снова бежал. И в апреле 1945 года вышел-таки к своим. Вернее, его вынесли на руках те, кто бежал вместе с ним и не захотел его бросить.

Остаться Джеймсом Бондом и в бухенвальдском аду – вот настоящий подвиг

Это он шутит. А скоро умрет

В песенке про зайчика, который вышел погулять, поется: «Принесли его домой – оказался он живой». Но Белый Кролик после пыток и лишений остался не живой, а полуживой. Это кинематографическому агенту 007 всё как с гуся вода, а у человека из плоти и крови есть определенный ресурс здоровья, не безграничный.

После войны Форрест Йео-Томас постоянно болел, чувствовал себя всё хуже, хуже и умер, не дожив до старости.

Не очень похоже на легенду о неуязвимом и блистательном супермене, правда?

Белая Мышь

А теперь, после Белого Кролика, – про Белую Мышь.

Это Нэнси Уэйк, самая знаменитая агент-женщина того же самого британского УСО (Управления специальных операций) – пожалуй, даже более знаменитая, чем Форрест Йео-Томас. Мышь поймать труднее, чем кролика, потому что она юркая, шмыгнет в щель – и пропала. А вреда от мыши гораздо больше.

Нэнси Уэйк в самом деле нанесла фашистам вреда еще больше, чем героический Йео-Томас, да и поймать они ее не поймали. То есть поймали, но… Нет, не буду забегать вперед.