Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Имена на поверке

Багрицкий Всеволод Эдуардович

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Имена на поверке - Багрицкий Всеволод Эдуардович - Страница 29

Изменить размер шрифта:

30 января 1942 г.

Леонид Шершер

«Видишь, брызги на окне…»

Видишь, брызги на окне,

Это очи светятся.

Гулко бродят в тишине

Звездные Медведицы.

Я не знаю, сколько их,

В этой звездной бездне я

Лишь мечтаю про твои

Теплые созвездья.

И, возможно, как-нибудь

Синелунным вечером

Я по ним узнаю путь,

Чтоб дойти до встречи нам.

Москва, 7 октября 1935 г.

Ты

(Из весенних стихов об осени)

Широколистые клены с ветвей осыпают лето,

Первой хрупкостью льдинок утро встречает пруд,

Над миром, маем умытым, над миром, июнем согретым,

Августовские созвездья в ручьях, не дрожа, встают.

Осень. В такое время хочется выйти к двери.

И первому встречному ветру вылиться через край.

Но он, не поняв, уходит, а может быть, не поверив

И не сказав, расставаясь, ласкового «прощай».

За эту весну и лето мы старше и выше стали,

Но мы пронесли над солнцем солнечную мечту.

В глазах твоих серых весны ни разу не отцветали,

И лето в твоих улыбках и в первом еще цвету.

Мы снова с тобою вместе, мы снова с тобою рядом.

Долго или недолго не виделись мы с тобой,

Ведь, кроме тебя, дорогая, мне очень немного надо:

Работы, стихов и неба, не вянущего зимой.

Девушка плачет…

Девушка плачет, плачет сухими глазами,

Непрошеный ветер играет ее волосами.

И ветка не к часу шутливо касается шеи

Мохнатой, недоброй, колючею лапой своею.

Девушка плачет и держит конверт голубой,

Надписанный чьей-то чужой, незнакомой рукой…

И ветер все шутит, играет ее волосами,

И девушка плачет, плачет сухими глазами.

Письмо о почтальоне

Он проходит грубоватый,

В рыжеватых сапогах,

Тихий, смуглый и горбатый,

С бандеролями в руках.

Он проходит, и из окон,

Перевитых кисеей,

Видит он кудрявый локон,

Обесцвеченный весной.

Недосказанные речи,

Недопетые слова,

Недорадостные встречи,

Неземная синева,

Голубые сны и ночи.

Дни. Молчанье. Тополя.

Васильки. Дороги. Впрочем,

Вся огромная земля.

Птицы, радости, закаты

У него в больших руках…

Он проходит грубоватый,

В рыжеватых сапогах.

Он проходит через села

С непокрытой головой,

По-весеннему веселый,

По-весеннему хмельной.

На него с тяжелым стоном

Псы несутся на цепях…

Вот таким вот почтальоном

Я мечтаю быть в стихах

И нести ветрам навстречу,

Хоть дорога и крива,

Недосказанные речи,

Недопетые слова.

И пройти с огромной ношей

Через тучи и грома

Мимо девушек хороших,

Ожидающих письма.

Постучать у дальних окон

И, укрытый тишиной,

Увидать кудрявый локон,

Обесцвеченный весной.

Январь 1935 г.

Сны

Я не знаю, надо иль не надо

Сны свои рассказывать в стихах.

Только возле города Гренады

Я сегодня ночевал в горах.

Я видал, как проходили грозы,

Слышал, топали издалека,

Проплывали верхом бомбовозы,

Низом проплывали облака.

После снов тяжелых, после боя,

После гулких вздохов батарей

Небо над Испанией такое,

Как весной над Родиной моей.

Я хожу по улицам суровый,

Сплю под дребезжанье гроз.

В комнате моей шестиметровой

Запах пороха мадридского и роз.

Из садов распахнутых Гренады,

Не увядших на крутых ветрах…

Я не знаю, надо иль не надо

Сны свои рассказывать в стихах.

Если звездными ночами снится,

Как расходятся во тьму пути,

Значит, сердцу дома не сидится,

Значит, сердцу хочется уйти.

Но оно не скажет мне ни слова,

Я пойму его по стуку сам —

К опаленным подступам Кордовы,

К астурийским рослым горнякам

Рвется сердце. Сквозь дожди и ветры

Путь его протянется, как нить…

…На пространстве в шесть квадратных

метров

Разве можно сердце уместить?

Пусть выходит сердце, как победа,

Как луна к раскрытому окну,

К черноглазым девушкам Овьедо,

Отстоявшим пулями весну.

И они, уверенны и ловки,

Проходя сквозь орудийный дым,

Зарядят тяжелые винтовки

Сердцем сокрушающим моим.

Валентин Шульчев

Дождь

Тишина, расстрелянная громом,

Молния сквозь тучи — наугад.

Небо ливнем гулким и весомым

рухнуло на пашни и луга,

На краю весны, в зеленом мае,

дождь упал на рощи и сады,

молодые травы приминая

тяжестью стремительной воды.

И казалось, он, широкий, мглистый,

ни границ не знает, ни застав,

Он ревел, бригаду трактористов

вдалеке от табора застав.

Молнией разя и угрожая,

он прошел, неукротим и прям.

Он гремел во славу урожая

и ручьями прыгал по полям.

И потом, дотла растратив ярость,

напоив тугую землю всласть,

вдруг иссяк.

И тучи рваный парус

медленно уходит накренясь.

И уже дождя литые зерна

тают в обсыхающей траве.

Солнечный, проветренный, просторный,

блещет мир зеленым, синим, черным —

радостней, чем прежде, и новей.

И тогда в распахнутую озимь

сходит вечер, теплый и простой.

И, почти не опираясь оземь,

расцветает над моим колхозом

радуга в оправе золотой.