Я ставлю на любовь (СИ) - Тимина Светлана "Extazyflame" - Страница 66

- Ты и сам понимаешь, что оставлять ее здесь больше невозможно. Она не проживет и часа, Шахновский не привык оставлять свидетелей. Увози ее. Марианна в курсе?

- Нет, и я не знаю, как ей об этом сказать! Я поклялся, что не спущу с девчонок глаз и с ними ничего не случится. Иначе она бы не уехала в Германию со своим новым мужем. Но придется рано или поздно. Иришку тоже отсюда увезу. Незачем ей и дальше жить в стране, для которой ее граждане - пыль под ногами. Кравченко сейчас в Копенгагене, надумал женить сына. Сам помнишь, как тот сох по Ирке. Незачем ей прозябать тут… да еще с сожителем, который тоже варится в бандитской системе.

- Вот и сосредоточься на этом.

Александр повел плечами, когда телефон Краснова разразился трелью. Словно в насмешку, на рингтоне стоял гимн родного государства. Дмитрий помассировал пальцами виски и принял звонок. Выслушав собеседника, устало кивнул.

- Шестерки Шахновского сдали своего пахана с потрохами. Только все их показания, даже записанные в протокол, не имеют смысла. Можешь забирать этих уродов, иначе я сам их порву голыми руками. Куда их? Тебе в подвал или прямиком в “Обитель”?

- Давай сразу в “Обитель”, сейчас отзвонюсь Терминатору. И перестань есть себя поедом. Ты сам понимаешь, что у тебя не было никаких шансов повлиять на ситуацию.

- Были. Я с готовностью поверил в то, что у меня взрослая дочь, и оставил ее наслаждаться свободной жизнью. Что, не уговорил бы Алину забрать ее сюда, чтобы она была под присмотром? Больше всего переживал, что с ней Корнеев что-то сделает, а про этого ублюдка… Да, по сути, из-за Корнеева все и случилось. Шахновский решил, что она слишком много знает и может тому проговориться. А сам этот Владислав хрен догадается, что его давно списали со счета.

- Дим, может, стоит предупредить? Ты сам говорил, что он и твоя дочь были близки. Иногда так называемая оппозиция Синдиката становится ведущей силой. При условии, если ей удастся уцелеть. Я был удивлен, что Славэна сливают, но в то же время понимаю почему. Двум альфам не место в стае.

- Нет. Меня эти внутренние разборки не касаются. А я не хочу, чтобы Спикер однажды об этом узнал и объявил награду за головы членов моей семьи.

- Даже если Корнеев устранит Шахновского со своего пути? Я не знаю, что за чувства у него были к моей крестнице, но подобные ему люди не терпят, когда кто-то прикасается к тому, что им дорого. Если заглянуть вперед, я бы даже предположил, что однажды этот Владислав с легкостью уберет Спикера с пути.

- Саша, я не буду играть в подобные игры, не сейчас. Главное - спрятать и обезопасить Настю. Заодно и Ирку. Шах не дурак, он по-любому начнет ее искать, потому как слишком много видела. Сидеть и ждать, пока он с ней расправится, я не стану. У меня сейчас другой приоритет, и плести интриги в совместном танго с Корнеевым в мои планы не входит.

Гуляев развел руками. Позвонил координатору “Обители ангелов” и известил, что скоро им доставят двух смертников в качестве тренировочного мяса для курсантов. Едва он завершил разговор, в кабинет вошла Алина. Поморщилась от сигаретного дыма, приоткрыла окно, но ничего по поводу того, что курили, не сказала.

- Дим, Настя проснулась. Плачет и говорит шокирующие вещи, зовет тебя.

Краснов рассеянно посмотрел на друга, но Гуляев лишь ободряюще кивнул.

- Держись. И мой тебе совет, расскажи ей все как есть. Я никуда не уеду, мы еще не договорили. С богом, Дима.

…Настю трясло от рыданий. Реальность устала стучаться в закрытые двери затяжного сна, взяла эту крепость осадой, чтобы наконец выбить тараном ворота защитного поля и ворваться, сметая все на своем пути. Все, что произошло в ту ночь, обрушилось на и без того ослабленную жестоким стрессом вчерашнюю школьницу градом ударов. Каждая эмоция резала по сердцу, грозя свести с ума. Спать она больше не могла - закрывала глаза и видела безучастное лицо подруги, по которому плясали слабые отсветы огня. Сжимала кулаки - кровь пульсировала в ладонях, напоминая о том, что пульс Светы не отозвался даже на усиленное сжатие. Запускала пальцы в волосы, натягивая их у корней, чтобы подавить крик, и практически чувствовала, как ладонь заливает липкая, еще теплая кровь.

Кадры из этого недалекого прошлого сменяли друг друга. Хохот насильника, член, тыкающийся в ее губы, а потом град ударов. Алексей, нанюхавшийся кокса, с абсолютно стеклянными глазами. Пожарник, единственный трезвый из этой троицы, который наблюдал за происходящим с равнодушием и любопытством и отпускал шокирующие своим цинизмом комментарии.

Боже, этого просто не могло произойти с ней. Только не с ней! Пусть Шахновский никогда не отличался галантностью и нежностью, пусть был груб до невозможности, но они, черт возьми, были близки, хоть и недолго! Она ничем его не обидела, чтобы заслужить подобное! Он был у нее первым. Но так легко определил ее в бордель, когда встал вопрос, словно она переспала с половиной района!

Ее прежний мир разрушился уже давно. Она же не желала этого понимать и видеть. То, что произошло, никак не должно было случиться с ней.

Как она не сошла с ума, одному богу известно. Буквально призывала Влада, даже казалось, что он где-то рядом, сейчас откроется дверь, и зайдет, обнимет… и наверняка скажет, что разобрался с Шахновским, что никому и никогда больше не позволит причинить ей боль. Даже эта отмороженная Алина тайком утирала слезы, слушая сбивчивые Настины рыдания, обещала, что восстановит ее сим-карту и они обязательно ему позвонят. А потом пришел отец. Успокоительное, которое ей скормила мачеха, начало действовать. Слез уже не было, только по телу то и дело пробегала крупная дрожь, словно мышцы из последних сил сопротивлялись приближающейся пустоте.

- Света? - отец покачал головой. Настя уткнулась лицом в его плечо, чтобы почувствовать тепло. А он гладил ее по волосам и что-то шептал. Точно так, как это делал Влад. Ее Славэн. Человек, благодаря которому отчасти она выжила и которого любила до беспамятства.

- Найди Влада! - Настя не замечала, что ее ногти впиваются в руки отца.

- Самый лучший парень на земле?

Она была благодарна папе за то, что он не стал говорить о Славэне, как о криминальном лидере. Кивала, потому что именно так все и было. Самый лучший. Единственный и неповторимый.

Если бы не была так убита горем, осознала бы, что отец ей ничего не пообещал. Он даже не сказал про Кирилла. Но Настя сошла бы с ума, если б не уцепилась за шаткую надежду вновь увидеть Влада. Отец проявил понимание. Не стал распекать за неосторожность. Слушал ее сбивчивый рассказ о том, что произошло, гладил по голове… только неосознанно сильнее сжал, когда Настя рассказывала, как ее избивал Бензопила (момент с насильственным минетом намеренно опустила в разговоре), пообещал, что обо всем позаботится, виновные будут жестоко наказаны. Насте удалось после этого успокоиться и снова уснуть. Сон стал ее лекарем.

Утром следующего дня острота событий немного притупилась. Настя знала, что ненадолго. Отец не отходил от нее ни на шаг.

- Что будет с Шахновским? Вы его посадите?

Тогда она впервые поняла, что что-то пошло не так. Отец отвел взгляд в сторону.

- Убьете?

- Настя, - он потер переносицу.

Девушка заметила, как он осунулся за последние дни. На лбу глубокие морщины, в глазах сосудистая сеточка, а под глазами темные круги.

- Его бог накажет. Все образуется.

- То есть как? Он на свободе?!

- Ненадолго… обещаю. - Ей не понравилась растерянность в его голосе. - Тех двоих уже взяли. И поверь, им смерть покажется избавлением…

- Арестовали?..

- Не совсем так. Но для них это еще хуже ареста.

- Когда будут хоронить Свету?

- Уже, дочурка. Сожалею, но тебе нельзя было туда. Так надо.

Настя не понимала, на каком она свете. Иногда крушила все вокруг от безумной ярости, чаще плакала. Алина не торопилась с обещанием восстановить ее сим-карту, а отец - отыскать Влада. Изредка в доме появлялся ее крестный. Привозил вкусности, плюшевые игрушки и почему-то называл ее “амазонкой”, восхищался отвагой и смелостью. Даже вскользь обмолвился о том, что такой силы воли нет у его бойцов. Он называл их “ангелами”, и тогда Настя впервые узнала о существовании базы подготовки. Она думала, борцов за справедливость, а не наемных убийц. Даже последние события не могли пошатнуть ее веру в победу добра над злом.