Кира Вайори (СИ) - Шитова Наталья - Страница 27

- Спасибо, Мишенька. И за обед, и за телефон.

Я убежала одеваться и вскоре была уже на улице.

На канале было морозно и малолюдно. Обычно даже зимой не бывает так холодно в Йери. Климат здесь мягкий и гораздо теплее, чем, например, в Питере. Но в этот раз, видимо, специально для меня подморозило.

Я достала телефон и перезвонила Шокеру.

- Привет, что ты хотел?

- Что у тебя случилось? - спросил он.

- Ничего такого, что стоило бы обсудить.

- Да? Как же мне враньё твоё надоело... - со вздохом сказал Шокер.

- Если ты и так знаешь, зачем спрашиваешь?

- Проверка на вшивость... Ты где?

- Гуляю.

- Конкретней?

- Иду по каналу, в сторону департаментов.

- А, вижу тебя. Отлично. Стой на месте, я сейчас.

Он отключился. Я остановилась, повернулась к заиндевевшему парапету, глубоко вдохнула морозный воздух.

Шокер подошёл, встал рядом.

- Не замёрзла?

- Я только вышла.

- А я давно уже болтаюсь по улице. Пойдём со мной.

- Куда?

- Пойдём, - он взял меня за руку и повёл, сначала по каналу, потом свернул на поперечную улицу с симпатичными особнячками.

Он ничего не говорил, просто шагал вперёд так быстро, что я почти бежала за ним.

- Шокер, куда ты меня тащишь?

- В отцовский дом.

Я не стала спрашивать, зачем, только крепче ухватилась за его замёрзшую ладонь.

От ворот в дом мы пробирались по неубранному рыхлому снегу. Шокер открыл дверь и подтолкнул меня в пустой, но светлый холл.

- Раздевайся, здесь тепло, я не выключаю отопление.

Он сбросил ботинки, снял куртку и пошёл куда-то вглубь дома.

- Ты не голодная? - крикнул он оттуда.

- Нет, - отозвалась я. - Что вы меня все кормите всю дорогу, житья от вас нет!

Я сняла куртку и обувь и пошлёпала искать Шокера. Нашла его в огромной пустой комнате с большим овальным столом посередине. Больше никакой мебели вокруг не было.

- Почему дом такой пустой?

- Продаю я его, - вздохнул Шокер. - От мебели уже почти избавился. Жалко очень. Я тут жил ребёнком, сразу после смерти мамы. На втором этаже одно крыло - отца и его жены, а в другом мы с Йаном хозяйничали. Больше я - он уже работал вовсю, когда я здесь поселился. Когда я женился, отец мне другой дом подарил, тот, где ты уже была. Это отсюда недалеко, через две улицы. Там мы жили, пока у нас всё было хорошо... Потом Валею и Илая пришлось сюда переселить, к деду. А когда Илай погиб, отец мой стал совсем плох, ему наняли сиделок, а Валя переехала к Йану и Рите... Крепко у нас всё запутано.

- Да, я с трудом вникаю.

- Всего в Йери у семьи Клайар три дома. Этот, мой и дом Йана, где сейчас Рита с твоим братом, где свадьба была. Этот дом после отца достался Йану, а от него практически сразу - мне. Но мне в Йери хватит и моего дома, он большой, мы там все прекрасно поместились.

- Шокер, у тебя дочка взрослая, ей пора жить самостоятельно. Так зачем ты дом продаёшь? Тем более, если жалко?

- Деньги нужны, - коротко ответил он.

- Всё так плохо? - испугалась я.

- Ну не настолько. На жизнь моему разросшемуся семейству должно хватить. У нас стабильный доход с семейных предприятий. Но деньги нужны. Не мне - Нарратору.

- А какое право имеет Марек заставлять тебя расстаться с домом?

- Он и не заставляет. И не спрашивал даже. Я просто знаю, что нужны деньги. А продать дом, да ещё такой хороший и в хорошем районе, можно куда быстрее, чем ферму в провинции, даже если ферма тоже неплоха и приносит доход.

- Да, дом хороший, это точно.

- Хочешь, покажу? Ну, это гостиная была. Я её не очень любил. Ещё внизу всякие хозяйственные помещения и жильё для прислуги. А вот наверху...

Шокер взял меня за руку и повёл за собой. Мы поднялись по лестнице наверх.

- Справа - отцовское крыло, тут ничего не осталось, я уже все комнаты очистил, - Шокер остановился в начале коридора и махнул рукой. - Здесь одна большая спальня, две маленьких и общая комната в торце.

Он потащил меня в левое крыло.

- А тут четыре маленькие спальни и общая комната.

Сначала мы по узкому коридору пришли в самый конец в просторную комнату с четырьмя огромными окнами. В ней не было ничего, кроме теннисного стола.

- Йан учил меня играть, - сказал Шокер с улыбкой. - Кончилось это тем, что однажды я так загонял его, что он упал и вывихнул руку. Больше он со мной не играл.

Мы пошли по коридору обратно.

- Здесь, - он махнул рукой на одну сторону. - Здесь одно время были гостевые спальни, потом в них жили мои дети. А напротив - ещё две спальни.

Он открыл дверь:

- Это комната Йана.

Я заглянула с порога. Комната была пуста, только в углу стоял довольно старой модели музыкальный центр и стеллаж, заполненный под завязку дисками.

- Не поднимается рука избавиться от этого. Йан очень долго собирал свою коллекцию, большинство с изнанки притащил. Не знаю, почему он с собой не забрал после свадьбы. Куда теперь это деть, не представляю... А вот это - моя комната.

Я рассчитывала увидеть голые стены и пару стульев, но была разочарована.

Оптимистичные сиреневые полосатые обои. Но их почти не видно за множеством плакатов и рисунков. Плакаты - что-то из жизни рок-музыки, рисунки - какие-то карандашные наброски, лица, человеческие силуэты.

Неширокая кровать, по-холостяцки придвинутая к стене, небрежно наброшенное на постель одеяло, а сверху ещё и клетчатый плед.

Письменный стол, такой обычный, ученический, со старым-старым компьютером, какой-то дурацкой настольной лампой и кучей книжек, половина из которых на гатри, половина на русском. Обкусанные карандаши в полинялом деревянном стаканчике. Полустёртый ластик.

Щербатый скейтборд в углу. И там же теннисные ракетки в прозрачном пакете и рядом поношенные кроссовки, в которые сегодня вряд ли влезла бы нога Шокера.

- Так вот ты какой на самом деле, Андрей Клайар...

- Разочаровал? - усмехнулся он.

- Нет. Но ждала другого. Думала - очередной муляж жилища. А ты, оказывается, когда-то был живым.

- Здесь я себе это позволяю. В своём доме раньше тоже позволял. Теперь только здесь.

- Что за рисунки на стенах?

- Мои, - равнодушно отозвался он. - Давно когда-то баловался.

Я вышла на середину комнаты, хорошенько осмотрелась вокруг и повернулась к Шокеру.

- Нельзя тебе этот дом продавать.

Он повёл плечами и сказал задумчиво:

- Есть вещи поважнее ностальгии. И есть долги важнее всех вещей.

- Это что, стихи?

- Да.

- Только не говори, что твои. Я этого не перенесу.

Он рассмеялся, пожал плечами и ничего не сказал. Вот и пойми его.

Мой телефон затренькал. Я вынула его из кармана.

- Да, Миша.

- Ты где?

- Гуляю.

- Я всё закончил, давай я к тебе навстречу выйду.

- Не надо, Миша.

- Почему? - удивился он.

- Мишенька, если я сегодня вернусь, то я вернусь сама. Не надо меня встречать.

- То есть как "если вернёшься"? - испугался он.

- Вот так, Миша.

Он молчал долго, будто ждал от меня каких-то пояснений. Не дождавшись, буркнул:

- Ладно, я понял.

Я опустила телефон в карман.

- Я сейчас был у Нарратора, - подал голос Шокер. - Припёр его к стенке. Так что я всё знаю.

- Что ты знаешь?

- Ох, ну вряд ли совсем уж всё, на это я не надеюсь. Но многое. Про выходку Альдона, про то, кем он тебе приходится. И про то, в чём же ты мне врёшь: этот рыжий ведь тебе и не муж вовсе.

- Да, видимо, ты неслабо припёр Марека. Или стенка была раскалённая.

- Просто был серьёзный мужской разговор, - вздохнул Шокер. - Я ему объяснил, что, когда я интересуюсь тобой и твоими делами, это не любопытство и даже не вежливость. Это личное. Это моё личное.

- И что Марек?

- Разозлился.

- Почему?

- Не знаю. Возможно, я - не совсем то, чего он хотел бы для своей сестры. Или даже совсем не то.

- Да уж, меньше всего для своей сестры он хотел бы...