Сестры по крови и духу (ЛП) - Кросс Кэди - Страница 39

— Спасибо, — поблагодарила я.

Я вылила на руки еще санитайзера, а затем вытерла их о бедра, перед тем, как взять шоколад. Одному богу известно, что за мерзкая призрачная субстанция могла остаться на ладонях.

Бен усадил меня на край кровати Гейджа и немного задержался рядом, пока я ела. Мне это понравилось. Нет, я не была "Девой в беде9" или кем-то в этом духе, но большинство людей относилось ко мне так, будто я ни в чем не нуждалась. Иногда я чувствовала, что нуждаюсь во многом, но некому было это дать.

— Сработало? — спросил Кевин.

Я взглянула на руки Гейджа. Выглядели они все еще довольно удручающе, но...

— Да. Думаю, сработало. Определенно.

Я заметила теперь, что следы призрачных атак несколько стянулись и уже не были такими влажными и черными, что уже хорошо.

— Его мама уже была здесь? — спросил Мейс.

Рокси скривилась.

— Нет. Мы звонили ей, но она в Нью-Йорке со своим парнем. Не знает, когда сможет приехать. Здесь скоро будет его отец.

— Серьёзно? — спросила я. — Его мама не переживает?

Рокси покачала головой. Никто из них не выглядел слишком удивленным. В этот момент я ощутила с Гейджем странное родство. Когда твоя мать — именно тот человек, которому всё равно, предательство ощущается гораздо сильнее. Мать должна быть человеком, на которого всегда можно рассчитывать. Тем, кто будет любить тебя вечно, не смотря ни на что.

Мать не должна бросать своего ребенка.

Мы побыли еще немного, пока не приехал мистер Морино, отец Гейджа. Затем мы решили как можно быстрее скрыться с его глаз.

Бен предложил подвезти меня, и я согласилась. Честно говоря, я предпочла бы поехать с ним, чем с кем-либо еще. Рен робко взглянула на меня.

— Не против, если я потусуюсь с Кевином?

Я кивнула. Я слишком устала, чтобы возражать. Однако это не помешало мне наградить Кевина укоризненным взглядом. Если чему-то я сегодня и научилась, так это тому, что живое с мертвым не совместимо. Он схватил меня за руку, когда я проходила мимо него в холле. Рен шла впереди с остальными, и, казалось, ничего не заметила. Что было странно.

— Какие-то проблемы? — спросил он.

Я посмотрела на его руку, уцепившуюся за мой рукав, после этого подняла взгляд к его ярко-голубым глазам.

— Ты причинишь ей боль. Мы оба знаем, что так и будет.

Я выдернула руку, и посмотрела в направление палаты. Я остановилась. Это...? Нет, не может быть. Бент никак не мог здесь оказаться.

Ведь так?

Оставив Кевина позади, я вернулась назад к палате Гейджа. Там никого не было, кроме Кевина и его отца. Никаких призраков, тем более Бента.

Мне нужно было поспать. Я едва могла стоять, а теперь у меня ещё и начались галлюцинации.

— Не против, если мы подкинем Рокси до дома? — спросил Бен, когда мы встретились снаружи.

Я покачала головой:

— Конечно, нет.

На парковке мы пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись. Компашка у нас была угрюмая — все беспокоились о состоянии Гейджа и о том, что это может для нас означать. Хотела бы я знать больше, чтобы сказать им, стоит ли беспокоиться. Инстинкт подсказывал, что беспокоиться им очень даже стоит. Но, в конце концов, моим инстинктам не всегда можно было доверять.

Рокси села сзади. На протяжении почти всей поездки мы молчали, но когда мы подъехали к ее дому, Рокси протиснулась между сидениями и обняла меня.

— Спасибо, что помогла ему. Что помогла нам.

Я кивнула. Я хотела заговорить, но было такое ощущение, будто в горле что-то застряло. Она обняла Бена и вышла из машины. Он обещал позвонить ей утром.

— Мне жаль ее, — сказал он, когда мы отъезжали. Он подождал, пока она откроет дверь дома, прежде чем уехать.

— Они только начали встречаться, но она была влюблена в Гейджа с начала старшей школы.

— Это довольно долго для влюблённости.

— Думаешь? Я влюблён в одну и ту же девушку с тех пор, как мне исполнилось двенадцать.

Моя голова дёрнулась, как только чувство разочарования ударило в грудь.

— Правда? Она знает?

Он покачал головой и криво улыбнулся.

— Я думал, что она либо слепа, либо тупа, но теперь понимаю, что у нее были темы для размышлений посерьезнее, чем те, в которых она размышляла, нравится ли она пухлому пацану, похожему на печенье "Твинки10".

— Твинки? — переспросила я.

— Ага. Ну, знаешь, желтый снаружи, белый внутри.

Я поморщилась. Это ужасно.

— Не называй себя так.

Он пожал плечами.

— Почему нет? Я даже в Корее ни разу не был. Хотя, смотрел "Лучшие из лучших11".

Я взглянула на него.

— Все мои знания о Корее я почерпнула из сериала МЭШ.

Бен осклабился.

— Его снимали в Калифорнии.

— Тогда я ничего не знаю. — Мы засмеялись. Я откинулась на сиденье. — Хотелось бы послушать о твоей влюблённости. — Почему нет? Я могла бы сравнить себя с ней или сделать что-нибудь столь же идиотское.

— Что ты хочешь узнать?

— Мне трудно поверить, что она никогда не замечала тебя. Ты хотя бы пытался привлечь её внимание?

— Честно говоря, я никогда с ней не говорил до недавнего времени. Я был ниже и толще её. И довольно непривлекательным.

— Пресловутый гадкий утёнок.

Он усмехнулся.

— Ты называешь меня лебедем?

— Знаешь, что я думаю, Бен? Я думаю, если этой девушке не дали пинка под зад, чтобы она тебя заметила, тебе стоит просто послать её к чёрту и двигаться дальше.

— Как я узнаю, дали ли ей пинка под зад?

— Спроси ее.

Я знала, что легче сказать, чем сделать, но не пора ли уже перестать чахнуть по девице, которая его не ценит? То есть, бы уж точно ценила его целиком и полностью.

— Ладно. Итак, Ларк, как твоя задница? На ней в последнее время нет никаких следов?

Моё сердце забилось так сильно, что я чувствовала, как оно ударяется о рёбра.

— Что?

Он засмеялся немного нервно.

— Ты и правда не знала, да?

Я покачала головой. Вот каково было испытывать шок.

— Откуда бы? Я никогда никому не нравилась. Я же сумасшедшая.

— Ну, меня учили уважать смерть, поэтому я никогда не считал тебя сумасшедшей.

Он остановился на въезде в гараж. Нэн, должно быть, припарковалась внутри. Он заглушил двигатель.

Тишина.

Никогда не считал меня сумасшедшей.

— Где тебя поцарапал призрак? — спросила я, отстегивая ремень безопасности. — Можно посмотреть?

Он выглядел озадачено.

— На спине. Конечно.

Он отстегнул ремень, повернулся ко мне спиной и задрал футболку.

Я включила верхнюю лампу, и она осветила салон машины. У Бена была очень красивая спина с гладкой кожей золотого цвета, которой я так завидовала. Я видела, как под ней играют мышцы.

Посередине вниз тянулись три тонкие царапины. Они были розовыми, немного темными по краям — ничего такого, чего не мог бы сделать ногтями человек, если бы сильно постарался. Они не могли и близко сравниться с ранами Гейджа, Мейса или даже Сары и Рокси.

Его учили уважать смерть. Он относился к смерти и призраками иначе, чем остальные. Он их не боялся, а они не могли причинить ему особого вреда.

— Жуткие? — спросил он.

Я прикоснулась к шрамам, и один заметно сгладился под моими пальцами. Мне хотелось зарыдать. Наконец что-то хорошее.

— Нет, — ответила я. — Не жуткие.

Он обернулся.

— Правда?

Я улыбнулась.

— Правда.

На его лице читалось облегчение, и это разбивало мне сердце. Он был очень милым, даже сексуальным. Он был умным и хорошим. Очень хорошим. Разве у хороших парней бывают такие кубики на животе? Футболка на нем все еще была приподнята, и они смотрели прямо на меня.

Бен опустил взгляд.

— По поводу моего признания...

Я оборвала его.

— Да, насчёт этого. Бен, мне жаль.

О, он выглядел так, будто я его ударила.

— Верно. Ты не заинтересована. Мне следовало знать.

Он начал отодвигаться, но я поймала его за руку.