Хроника Монтекассини. В 4 книгах - Марсиканский Лев - Страница 82

9. Кроме того, в это же время некий рыцарь по имени Ричард, живший в замке под названием Спиний, когда у него в амбарах не стало припасов, поспешно отправился к аббату и, предъявив вместо денег просьбы, униженно просил немного пшеницы, чтобы облегчить свою нужду. И тот, сочувствуя нужде просящего, охотно обещал несомненно дать ему десять модиев пшеницы; а чтобы придать веры словам и обнадёжить его, сказал, когда и откуда он всё это получит. А тот, бедный средствами, но ещё более бедный умом, напротив, задумал воздать блаженному отцу Бенедикту за благодеяние гонением, за милосердие нечестием, предпочтя владеть большим вместе с проклятием, нежели довольствовать малым с благословением. Ибо по наущению дьявола, жестоко завидовавшего любви одного и утешению другого43, этот Ричард поспешил донести Райнальду Риделлу44, своему господину, находившемуся тогда в городе под названием Третто, о том, что нашёл у аббата, - не для того, чтобы наставить его примером любви, но потому что считал удобным сдать ему в момент получения пшеницы замок, что зовётся Фратте, в котором та была сложена. Тогда тот, преклонив слух к совету предателя, клятвенно уверил этого Ричарда в том, что отдаст ему половину вышеназванного замка. Итак, когда наступил праздник святой Приски45, организатор нечестивого преступления под видом дружбы вступил в названный замок. Некоторые юноши, сопровождавшие его по двое, опустив лица, были приняты населявшими замок людьми с обычным гостеприимством, но, принятые не по праву добродетели, а по указанию коварства, внезапно из гостей превратились в хозяев. Когда об этом сообщили аббату Одеризию, он передал этому Райнальду просьбу возвратить замок монастырю, получив в качестве выкупа сто солидов. В то время как тот отказывался даже слышать об этом, аббат целую неделю уговаривал его, но тот, не желая оказать правосудие этому месту, был отлучён перед телом отца Бенедикта. А на четвёртый день46 Ате-нульф, граф Аквинский, направленный аббатом туда с войском, был принят в замке его жителями и начал всеми способами осаждать цитадель. Я хочу рассказать об удивительном, но весьма правдивом деле. Так, когда те, которые были в цитадели, бросали на каждого из осаждающих камни и дротики, из тех ни один ни в чём не пострадал; таким образом, при помощи Божьей и благодаря заслугам блаженного отца Бенедикта они силой взяли эту цитадель47, захватив всех верных этого Рай-нальда, которые были там найдены, со всем их добром. А чтобы верили, что это свершилось при помощи и по воле блаженного Бенедикта, явился некий монах, прогуливавшийся посреди войска, хотя ни один из монахов тогда не участвовал в этой битве. А на седьмой день48, в то время как названный аббат был вместе с папой Урбаном в Капуе и вокруг стояло множество клириков и благодарных капуан-цев, названный Райнальд, придя босым вместе со всеми, кто с ним был, принёс публичные извинения, и, таким образом, с него было снято отлучение. В тот день, когда мы вернули вышеназванный замок, в 1094 году от воплощения Господнего, второго индикта, 30 января, церковь святого апостола Андрея, которую, как мы говорили выше, построил этот аббат, была освящена господином Райнальдом, епископом Гаэты и монахом нашей обители; в ней были помещены реликвии святых, которые указаны ниже: часть вериг святого апостола Петра, [мощи] апостола Андрея, апостола Иакова, апостола Филиппа, апостола Матфея, апостола Матфия, святых невинноубиенных, первомученика Стефана, папы Урбана, папы Феликса, папы Григория, Марцеллиана и Марка, дьякона Кириака, Козьмы и Дамиана, мученика Вита, Савина, епископ Канозы, Антония Константинопольского и святой Лу-цины. В это же время Одеризий, сын Одеризия, графа Сангрского, когда настал его смертный час, пожертвовал блаженному Бенедикту две крепости своего права, а именно, Фрактуру49 и Холм Ангела50, и всё, что, казалось, принадлежало ему по отцовскому и материнскому праву во всём Сангрском графстве.

10. В это же время князь Иордан, о котором мы упоминали выше, когда принял сдачу почти всей Кампании, выведенной из-под власти апостольского престола, окончил жизнь в Пиперне51, и его тело было доставлено в этот монастырь и погребено возле церкви блаженного апостола Петра. Капуанцы же, когда узнали о смерти князя, сговорившись против Ричарда52, сына вышеназванного князя Иордана, и его матери53, захватывают укрепления города Капуи и изгоняют из города всех норманнов. Ричард же, удалившись в Аверсу вместе с матерью, призывает себе на помощь герцога Рожера. Придя в летнее время, он предал огню и мечу все прилегающие к городу Капуе места и до тех пор беспокоил их, пока капуанцы, вынужденные необходимостью, не отдали названному Ричарду укрепления и, приняв его, посвятили себе в князья54. Кроме того, герцог Рожер в это же время выдал блаженному Бенедикту грамоту55 на всё, что герцог Роберт, его отец, вместе со своей женой пожаловали этому месту, и на монастырь святой Анастасии вместе с его владениями в округе Фоллокастри. И, сверх того, десять человек в этом замке, чьи имена следующие: Пётр Макри со своей семьёй, Никифор со своей семьёй, Феодул Дими-ни со своей семьёй, Андрей Скелокселли со своей семьёй, Феодул со своей семьёй, Марин, Лев Доркари, Кондомити, Калацури Перехита, Лев Фаргадари, - всех их вместе с их семьями и имуществом он посредством скрепленной золотой печатью грамоты пожаловал в эту святую обитель, а также: монастырь святого Николая в Бизиньяно, святого Ангела в Трое, святого Никандра, Кастельоне56 и усадьбу в Амальфи, установив штраф для тех, кто попытается это нарушить, в 50 фунтов чистейшего золота. Но и его брат Боэмунд в том же году точно так же посредством скрепленной золотой печатью грамоты57 утвердил всё, что его отец передал в это место, вместе с монастырём святого Петра Империала в Таренте со всеми без исключения его владениями, и десятую часть от пшеницы, вина, ячменя, скота, рыбы, которые он тогда имел или будет иметь впредь.

11. В 1095 году от воплощения Господнего, третьего индикта, 4 апреля, в среду после отдания Пасхи, примерно с четвёртой ночной стражи и до предрассветных сумерек, по всем землям видели, как звёзды падали с неба по направлению к западу в неисчислимом количестве. В это же время пришло в движение несметное и неисчислимое множество западных народов, событие удивительное и неслыханное во все прошедшие века, когда столь внезапно, столь единодушно, столь согласно без чьего-либо повеления сговорилось столько народов, столько князей, сколько никто не сможет обнаружить, что бы он ни прочёл, что бы ни слышал когда-либо, что бы ни видел где-либо. Поэтому никто не может усомниться в том, что это не могло произойти или хотя бы даже начаться без небесной воли и промысла Божьего. Из великих и многообразных деяний их всех я решил коротко и сжато включить в это сочинение по крайней мере важнейшие и самые замечательные, ибо в моё намерение не входит излагать их все по порядку, да и в любом случае они столь многочисленны и велики, что требуют немалого досуга всякого мудрого человека и трудов обширной и специальной книги. Говорят, однако, что движение это началось в Галлии по случаю некоторых кающихся князей. А именно, по той причине, что они не могли понести достойное покаяние за неисчислимые преступления среди своих и, как светские люди, сильно стыдились жить среди знакомых без оружия, они по распоряжению и совету святого папы Урбана, весьма мудрого и воистину апостольского мужа, который в то время прибыл в эти края по делам церкви, торжественно и с величайшей готовностью обещали предпринять заморский поход, навязанный им в наказание и во отпущение их грехов, для освобождения Гроба Господнего от сарацин, уверенные и убеждённые в том, что все невзгоды, все опасности, короче говоря, все неприятности, какие с ними приключатся, будут получены ими от Господа вместо покаяния, чтобы они наконец воздержались от прошлых беззаконий. Итак, когда слова такого рода понемногу перелетали от одного к другому и из провинции в провинцию, трудно поверить, какой величины за короткое время достиг этот сговор. В качестве очевидного и особого знака этого похода они по общему решению постановили нашить везде на своих одеждах, на правом плече, знак святого креста и в то же время решили часто восклицать громкими голосами во время всего пути: «Это угодно Богу (Deus lo volt)! Это угодно Богу! Это угодно Богу!». И это в самом деле было угодно Божьей воле, и Он со своим милостивейшим и в то же время всемогущим милосердием решил и христиан тех земель, уже столько времени живших под игом и насилием сарацин, избавить от их власти, и нам позволить в своей любви отвоевать как эти святые места, освящённые Его спасительным рождением, страданием и погребением, которые Он из-за беззаконий наших и отцов наших по тайному своему приговору на протяжении уже стольких лет дозволял захватывать и осквернять безбожникам, так и сам святой город Иерусалим, и милосердно услышать всех верующих в круге земном, желающих посещать и почитать его без всякой опасности. Итак, когда из всего того множества, которое уже взялось за это, образовались три отряда, одна часть их во главе с герцогом Готфридом58, его братом Балдуином59 и графом Балдуином из Монса60, и в то же время неким Петром Пустынником61, за которым следовала огромная толпа немцев, вступила в Венгрию по дороге, которую некогда учредил король Карл, пришла в Константинополь, куда перед ними уже прибыла огромная толпа ломбардцев и лангобардов. Другая часть во главе с Раймундом62, графом Сен-Жилля, и епископом Jle Пюи63 отправилась через землю славян64. А третья часть во главе с Робертом65, графом Фландрии, Робертом66, графом Нормандии, а также Гуго67, носившим прозвище Великий, Вильгельмом68, сыном маркграфа, и многими другими по древней дороге прибыла в Рим. Последние, проходя через наш Мон-текассинский монастырь и горячо вверяя себя отцу Бенедикту и братьям, отправились в Бари. Между тем Боэмунд69, сын доброй памяти герцога Роберта по прозвищу Гвискар, который уже давно сперва вместе с отцом, а затем и лично успешно провёл множество битв с константинопольским императором и его войсками, когда он вместе со своим дядей, графом Рожером, был в походе в пределах Кампании и всё это по порядку дошло до его ушей, тут же, вдохновлённый свыше к принятию такого рода служения, велел принести шелковую ткань и, разорвав всю её на части, приказал сделать из неё как себе, так и своим людям и многим другим, прибывшим к нему ради этого дела, кресты на одеждах, что, как он слышал, делали другие, и одновременно приказал всем громкими голосами кричать: «Это угодно Богу!». Возбуждённые этой молвой все рыцари Рожера внезапно соединились в такого рода союзе в таком количестве, что названный граф, когда при нём остались лишь немногие, в печали возвратился в Сицилию. А Боэмунд, тут же вернувшись домой, собрался к выступлению в названный поход. С ним отправились следующие капитаны: Танкред70, сын маркграфа, Роберт71, сын Герарда, Ричард из Принципата и Райнульф, его брат72, Роберт из Ансы73, Герман74 из Канн, Роберт из Сур-деваля75, Роберт76, сын Тристана, Унфрид, сын Рао, Ричард77, сын графа Райнульфа, Готфрид, граф Руссильона и епископ78, и Герард, его брат, епископ из Ариано, Боэлл Шартрский, Альберед из Каньяно79 и Готфрид80 из Монтескальозо и очень многие другие, которых мы сейчас не помним. Когда же они переправились, то прибыли в Белону8', и там с ними соединились граф Фландрии, граф Нормандии и многие другие, которые переправились вместе с ними. Отправившись дальше, они прибыли в пределы Болгарии, затем - в долину Андронополя, затем - в Касторию82, затем - в Пафлагонию83 и, наконец, к реке Вардар. Когда император услышал о прибытии Боэмунда, то отправил некоего куропалата, который должен был безопасно и почтительно проводить его вместе со всеми его людьми до Константинополя. Придя же к городу Руссе84, Боэмунд, оставив там всё войско, вместе с немногими отбыл в Константинополь, чтобы побеседовать с императором, и застал там герцога Готфрида с его братом. Между тем граф Сен-Жилль с епископом Ле Пюи, едва уйдя после многих опасностей из земли славян, прибыли в Диррахий85 и, отправившись дальше, через несколько дней вступили в Константинополь. Следует верить, что до этого места все те, о ком мы говорили, особенно, первые, добрались отнюдь не так легко, но с большими трудностями и многими тяготами и опасностями, которые они претерпели по разным местам как со стороны турок, печенегов и других варваров, так и от войск названного императора; при этом очень многие из них погибли: одни - от голода, другие - от меча, третьи - от разных видов болезней и смертей, хотя Христос много раз даровал своим пилигримам победу над названными варварами. Кроме того, предусмотрительный и хитрый император начал вести переговоры с герцогом и графом, а также Боэмундом и прочими их товарищами о том, что если они под присягой гарантируют ему безопасность и верность, то и он точно так же будет с ними честен и гарантирует им всем безопасность, а также поклянётся, что он сам со своим войском отправится вместе с ними в путь к Святому гробу по суше и по морю, разрешит им торговлю, щедро возместит потери и, сверх того, даст Боэмунду землю в пределах Антиохии на пятнадцать дней в длину и восемь дней в ширину. Но, хотя они долгое время сознательно отказывались это делать, они наконец, вынужденные великой и неотвратимой нуждой, согласились присягнуть таким образом, что если император будет честно соблюдать в отношении их ту клятву, какую он обещал дать, то и они также никогда не нарушат своей. Сделав это, всё войско вышеназванных [мужей], тут же перейдя через залив, отправилось к городу Никомедии86. Итак, герцог Готфрид, видя, что дорога, по которой они должны были идти к Никее87, чересчур тесна для такого большого войска, а именно, из-за весьма крутого и высокого нагорья, отправил вперёд три тысячи человек с секирами и другими железными орудиями, чтобы мужественно прорубить и расширить эту дорогу, и приказал им сделать железные и деревянные кресты и поставить их на столбах в качестве дорожных знаков. Наконец, добрались до Никеи, которая, как известно, является крупнейшим и сильно укреплённым городом и столицей всей Романии, и 6 мая88 разбили там лагерь, и осаждали её в течение семи недель. В первый и во второй день наши столь яростно штурмовали город, что проломили некоторую часть стены. А на третий день, когда Солиман89, король гуннов, которых мы ныне называем турками, хотел с 200 ООО всадников войти [туда] на подмогу своим товарищам со стороны южных ворот, которые ещё не охранялись, на них внезапно напал граф Сен-Жилль и сокрушил их с такой силой, что лишь немногие едва уцелели, а остальные были перебиты. Они с Божьей помощью победили также других, которые пришли с такой наглостью, что даже принести с собой верёвки, которыми собирались вязать наших, и посредством пращей и других орудий побросали за городские стены их головы для устрашения остальных. Тогда, чтобы совершенно помешать всякому доступу в город, каждый из названных магнатов сделал в своем округе по одной деревянной башне, и они при помощи различных осадных машин начали сокрушать стены города. После этого, проведя совещание, они избрали из своей среды трёх наиболее мудрых мужей и послали их к эмиру в Вавилонию с письмами такого рода: а именно, чтобы он знал, что все франкские князья дружно отправились в Иерусалим, решив расчистить путь к гробу Господнему и желая при помощи Христовой избавить христианскую землю от владычества нечестивых язычников и постыдно изгнать их оттуда; пусть он подумает ныне, что ему делать, и выберет - то ли принять веру Христову и оставаться впредь их другом, то ли предпочесть дружбу язычников и выйти им навстречу для битвы. Итак, возле города было немалой величины озеро, по которому турки, выходя на кораблях, доставляли горожанам кое-какие припасы. И вот, составив план, [наши] послали к императору, умоляя, чтобы он передал им несколько кораблей и велел доставить их в городскую гавань, а затем на быках перетащить через горную местность в названное озеро; что и было сделано. Когда корабли причалили, наши ввели их ночью с вооружёнными туркополами90 на борту в озеро, - этих туркополов император прислал вместе с названными кораблями, - и с наступлением утра начали спешно двигаться по направлению к городу. Турки, увидев это, стали сильно удивляться, не зная, то ли это наши силы, то ли силы императора. Когда же они узнали, что эти корабли передал император, что он содействует нашим, а из их людей никто не может прийти им на помощь, то, смущённые и перепуганные, придя в полное отчаяние, послали сказать императору, что если он позволит им безнаказанно уйти вместе с их жёнами, детьми и оружием, они тут же добровольно сдадут ему город. Тогда император передал им, чтобы они, сдав город, без всякого страха уверенно поспешили к нему. Но, поскольку император уже давно обещал передать нашим всё золото, серебро, коней и городскую утварь, а также построить там латинский монастырь и странноприимный дом, наши, надеясь, что в его словах - правда, одобрили и дозволили эту сдачу. Однако, получив город, император, сильно радуясь, не сделал ничего из того, что обещал. После этого наши, снявшись с лагеря, когда уже на третий день совершали путь перед рассветом, сбились ночью с пути и на протяжении почти двух дней были разделены на два отдельных отряда. Между тем огромное множество турок, персов и арабов, объединившись, ранним утром начали действовать против отряда, в котором был Боэмунд, по своему обыкновению страшно крича, шумя и скрежеща зубами. Боэмунд, великодушный муж, видя это, начал убеждать товарищей, говоря: «О, храбрейшие воины Христовы! Не бойтесь, зная, что Господь, ради которого мы ведём войну, с нами. Итак, пусть рыцари держатся против них, а пешие пусть поспешно разбивают палатки; что Бог желает в отношении нас, то Он и сделает». С ним тогда были граф Нормандии и Танкред. Между тем он послал гонцов к прочим князьям, чтобы те как можно скорее пришли им на помощь: ибо их со всех сторон окружили турки и арабы, коим не было числа, и одни они не смогут выдержать тяжести такой битвы. Те, услышав об этом, хотя и не поверили вести, полагая, что это сказано в шутку, всё же немедленно отправились в путь и, увидев такое множество врагов, сильно удивились. Тогда, получив от Бога уверенность, они выстроились в боевом порядке и расположились следующим образом: на левом фланге - Боэмунд, граф Нормандии, Танкред, Ричард из Принципата и Роберт, сын Герарда, их знаменосец, на правом фланге - граф Сен-Жилля, герцог Готфрид, Гуго Великий и граф Фландрии. А епископ Ле Пюи обошёл их по горной местности. Всеми нашими тут же по обыкновению был дружно издан клич: «Это угодно Богу!», и все варвары сразу были охвачены таким страхом, что поспешно обратились в бегство. Наши, весьма упорно преследуя их, перебили из них огромное количество, в то время как прочие едва спаслись по убежищам. Говорят, и это подтверждается сообщением верующих и даже свидетельством самих турок, которые спаслись, что перед войском наших шли три выдающихся рыцаря, сидя на белых конях и неся также белое знамя, увенчанное крестами, и, казалось, преследовали и убивали противников, и полагают, что это были Георгий, Дмитрий и Феодор, выдающиеся воины Христовы. Впрочем, это не должно казаться удивительным и чем-то невероятным. Ибо каким образом один мог преследовать тысячу, а двое поражать десять тысяч, если бы Господь не подчинил их и Бог не предал их? Ибо наши впоследствии находили убитых турок и их коней на протяжении трёх дней пути, хотя никто из наших туда ещё не проник. Говорят даже, что в этот поход собралось 460000 турок и персов, не считая арабов, численность которых неизвестна. Вся добыча в золоте и серебре, одеждах и животных, довольно значительная, была поделена между всеми. Длилась же эта битва почти с третьего часа до вечера и произошла она в самый день июльских календ91. Из наших в этой битве к величайшей скорби всех прочих пали два благородных и весьма удачливых рыцаря, а именно, Готфрид из Монтескальозо и Вильгельм, брат Танкреда, а также 566 рыцарей и 11 ООО пеших, сарацин же - более 100 000. Случилось после этого, что Солиман, герцог Никеи, бежав оттуда, встретился с войском арабов числом около 10000i прибывшим на помощь своим. Когда те спросили, почему он так спешит, он ответил: «Если хотите поверить мне и помочь самим себе, то поворачивайте назад. В противном случае, если вы хоть немного задержитесь, то никто из вас не избежит руки франков: ибо их Бог определённо с ними. Ведь когда мы позавчера уже почти что держали их в руках, окружённых отовсюду и побеждённых, то, оглянувшись, внезапно увидели такое несметное войско, какого никто из людей никогда не видел. Ибо все горы и все равнины были заполнены вооружёнными людьми. Как только те издали клич, всех нас охватил такой страх, поразил такой трепет, что мы не могли думать ни о чём, кроме бегства. Очень удивительно, если вообще кто-то из такого множества наших остался жив». Арабы, услышав эти и подобные им слова, тут же повернули обратно и, в то время как бежали впереди наших, где бы ни приставали, везде хвалились, говоря: «Мы те, кто одолел франков»; они опустошали церкви, дома и деревни, уводили в плен сыновей христиан и сжигали всё, что, казалось, могло пригодиться нашим. Итак, в то время как войско наших неустанно преследовало их по безводным и пустынным местам, оно потеряло огромное множество коней; да и сами они в течение нескольких дней также не находили для пищи ничего, кроме одних колосьев на полях. Наконец, через Ико-ний92 они прибыли в Гераклею93 и там также вступили в битву со значительным отрядом турок и, одолев их, заставили бежать. Здесь Танкред и Балдуин, брат герцога Готфрида, отделившись от войска, вступили в долину Ботентрот94. Танкред, отправившись оттуда только со своими людьми, прибыл в Таре и там, вступив в битву с турками, которые встретились ему неподалёку от города, заставил их обороняться в самом городе и тут же разбил палатки перед стенами названного города. Балдуин, также внезапно придя, сделал то же самое. Турки, видя это, устрашились и все бежали той же ночью. С наступлением утра городские старшины, выйдя из города, добровольно передали его Танкреду, который, как они видели, столь деятельно сражался накануне с турками. Танкред, оставив его Балдуину и устремившись в расположенные впереди земли, точно так же приобрёл Адану95 и Мамистру96, а также все крепости вплоть до Антиохии. Остальные же, уйдя из Гераклеи, вступили в Армению и, завладев её крепостями и городами отчасти силой, отчасти посредством добровольной сдачи, поспешно устремились по направлению к Антиохии. Когда же они были уже возле неё, авангард нашего войска наткнулся на значительный отряд турок, которые шли для оказания помощи Антиохии. Дружно напав на них во имя Христа, наши большинство их перебили, а прочих обратили в бегство97; они захватили огромную добычу в виде коней, мулов и верблюдов, которых те вели нагруженными различными припасами, и в тот же день разбили лагерь на берегу реки Фарфар98.