Мумия - Коллинз Макс Аллан - Страница 57

– Это опасно, – предупредил он. – Мы можем сами оказаться под завалом, но другого выхода у нас нет. – С этими словами он чиркнул спичкой о щетинистую щеку Ардет-бея. Медджай поморщился, но ничего не сказал.

О'Коннелл поджег бикфордов шнур динамитной шашки и с криком: «Ложись!» метнул ее в боковой проход. Ардет-бей и Джонатан распластались на полу.

Когда грохот взрыва затих и пыль рассеялась, путешественники, поднявшись на ноги, принялись отряхиваться. Их глазам предстало замечательное зрелище. Коридор, откуда наступали бесконечные ряды мумий, был надежно запечатан каменными обломками.

– Ну, если от этих мерзавцев и осталось хоть что-нибудь, – сказал Ричард, – пусть попробуют прорыться сюда.

– Прошу тебя, Рик, – взмолился Джонатан. – Не надо давать нашим оппонентам никаких подсказок.

Самим им еще было куда отступать. За статуей Гора Рик обнаружил туннель и посветил в него факелом.

– Джонатан, встань сюда и смотри в оба, – распорядился О'Коннелл. – Если появится хоть одна забинтованная тварь, немедленно дай нам знать.

– Хорошо.

Проинструктировав Джонатана, Рик повернулся к Ардет-бею:

– А нам с тобой предстоит найти и попытаться открыть тайник. – Он указал на основание статуи. – Там должна храниться золотая книга...

Сейчас О'Коннелл почему-то не вспомнил о судьбе, постигшей копателей, которые потревожили аналогичный тайник в основании статуи Анубиса. Те погибли, попав под струю концентрированной кислоты.

Итак, решив, что кроме очередных появлений мумий им ничего не грозит, О'Коннелл смело направился к основанию статуи Гора. Очень скоро они с Ардет-беем обнаружили швы в плитах цоколя. При помощи ломиков, извлеченных из рюкзака Рика, мужчины принялись расшатывать блок, скрывающий тайник.  

Глава 21 «Невеста мумии»  

Эвелин вздрогнула и очнулась, словно пробудившись от кошмара. Правда, она тут же осознала, что реальность, в которую она вернулась, куда хуже любого страшного сна, который только могло породить ее подсознание. Девушка поняла, что лежит на поверхности жертвенного алтаря в огромном зале. Мало того, она была надежно прикована древними цепями к каменной плите за руки, закинутые за голову, и лодыжки.

Эвелин всегда считала себя сильной женщиной. Возможно, не физически, а морально. Она гордилась тем, что ставила интеллект над эмоциями. Уставившись в высокий потолок пещеры, она утешала себя тем, что Рик где-то рядом. Мысль о том, что спасение не за горами, подкрепляла ее душевные силы. Она была уверена в мужчине, которого успела по-настоящему полюбить. Она уже убедилась в его находчивости и смелости. Он уже не раз справлялся с темными силами, объявившими им войну, значит, победит и на этот раз. Даже сейчас, когда Имхотеп оживил своих древних жрецов, Эвелин верила в то, что Рик сумеет одолеть и их тоже. Впрочем, кроме этой веры, у нее не оставалось ничего.

Она твердо решила не показывать Имхотепу своего ужаса. Она не доставит ему такого удовольствия. Нет, она не поддастся своим страхам.

Однако когда девушка повернула голову влево и увидела рядом с собой сгнившее лицо трупа, она завизжала от ужаса.

Когда крик смолк и разум снова восторжествовал, Эвелин обратила внимание на остатки прически мумии, а также на клочья от женской одежды, и безошибочно определила, что ее «соседкой» оказалась сама Анк-су-намун!

Эвелин отвернулась, не в силах больше любоваться на серое, словно усмехающееся, лицо любовницы Сети, и принялась выворачивать руки и ноги, стараясь избавиться от железных оков. Она втайне надеялась, что от времени металл потерял свою пластичность и мог раскрошиться при определенной нагрузке. Вскоре она поняла, что все ее попытки ни к чему не приведут. Она услышала, как где-то вдалеке кто-то читает нараспев то ли молитвы, то ли заклинания. Видимо, это был какой-то древний диалект, и Эвелин не могла разобрать смысл слов.

Вскоре невнятное пение усилилось, но понятней от этого не стало, и девушка увидела, как в зал вошли несколько оживших мумий – бывших жрецов Имхотепа. Свет факелов озарял их оранжевым сиянием, и все эти твари, ковыляя и прихрамывая, направлялись к алтарю!

Они встали вокруг каменной плиты, неловко покачиваясь из стороны в сторону. Видимо, от долгого пребывания в мертвом состоянии они совершенно разучились не только передвигаться, но и спокойно стоять на одном месте. До девушки дошло, что пели эти создания вовсе не на незнакомом ей диалекте. Просто их языки давно сгнили, а потому они и издавали звуки, с трудом напоминавшие человеческие слова и фразы. Но они очень старались выполнить свою миссию, и это несмотря на то, что у некоторых отсутствовали даже нижние челюсти!

Эвелин улыбнулась, а потом и вовсе рассмеялась. Все происходящее показалось ей забавным. В действительности все это было настолько ужасным, невероятным и фантастическим, буквально граничащим с безумием, что Эвелин принялась истерично хохотать. И только случайно повернув голову и снова увидев словно отраженное в кривом зеркале, искаженное тысячелетиями, лицо трупа, мисс Карнахэн вернулась в реальность. Но все это происходило на самом деле. Какой бы невероятной ни казалась ей эта дальность, она существовала, и Эвелин играла в этом действе главную роль.

Итак, рядом с ней лежала мумия Анк-су-намун. С другой стороны, вдоль тела Эвелин кто-то уже аккуратно расставил погребальные сосуды – их было пять, включая и расколотый.

Наконец раскачивающиеся мумии расступились, давая проход Имхотепу, выглядевшему сейчас особенно торжественно в своих черных одеждах. В одной руке он держал Книгу Мертвых, как будто она ничего не весила. Верховный жрец протянул другую руку к алтарю, и Эвелин сжалась... но тут выяснилось, что он пожелал только погладить провалившуюся щеку своей покойной возлюбленной.

Имхотеп начал читать Книгу Мертвых. Эвелин не могла видеть, какие жуткие изменения происходят вокруг от того, что он произносит эти заклинания. Но она хорошо слышала, как неподалеку забурлила какая-то жидкость. Эвелин не могла бы и догадаться, что то зловонное болото, окружавшее зал по периметру и представляющее собой нечто вроде рва, начало булькать, пениться, и с его поверхности уже стали подниматься испарения, как всегда бывает при кипении.

Не видела Эвелин и того, как некоторое количество черной слизи, словно ожив, вытекло из болота, пронеслось по полу зала, заскользило между костлявых ног хора мумий, миновало сандалии самого Имхотепа, пока тот все так же читал Книгу Мертвых, и приблизилось к алтарю.

Зато мисс Карнахэн, онемев от ужаса и широко раскрыв глаза, могла во всех подробностях наблюдать за тем, как эта мерзкая слизь поднялась по сосудам, стоявшим тут же, на алтаре, заполнила их и снова выплеснулась наружу.

Не зная, плакать ей или смеяться, Эвелин продолжала неподвижно лежать на своем месте. А слизь, булькая и пузырясь, аккуратно перетекла через ее тело, как будто мисс Карнахэн представляла собой песок на пляже во время прилива. Черная густая субстанция, не оставляя после себя и следа, преодолела все изгибы тела девушки, а потом обволокла серую оболочку мумии, и та стала похожа на блестящую статую черного дерева... В следующий миг иссохший труп Анк-су-намун как будто всосал в себя эту слизь, а может быть, она сама проникла в тело через глазницы, рот, промежутки между ребрами, причем вся сразу, до последней капли.

Рот Анк-су-намун внезапно раскрылся, словно мумия хотела набрать в себя побольше воздуха.

Мисс Карнахэн почти одновременно со своей соседкой тоже раскрыла рот, и из ее горла вылетел такой леденящий душу вопль отчаяния, что сам Имхотеп от неожиданности отпрянул в сторону, позабыв о своих заклинаниях.

Даже мумия Анк-су-намун, постепенно возвращавшаяся к жизни, повернула голову и воззрилась пустыми глазницами на Эвелин, отчаянно сражавшуюся с оковами. Несчастная девушка пыталась сделать все возможное, чтобы спастись и сбежать с алтаря. Имхотеп приблизился к ней, держа в руках жертвенный нож с широкой рукоятью и больше напоминающий меч. Он поднял его, целясь в самое сердце Эвелин, готовый в любой момент опустить смертоносное орудие.