Массандрагора - Безродный Иван Витальевич - Страница 84

Пашка даже не понял как, но его губы коснулись ее губ и…

– Паша! – раздался вдруг гневный окрик.

Он вздрогнул и рефлекторно оттолкнул Станнум. В дверях стояли Алина, Тамара и Михаил с двумя большими пакетами. Алина смотрела на него широко открытыми глазами.

– Паша!.. – Губы ее дрожали. – Как ты можешь?! Все с тобой ясно! – крикнула она и побежала прочь по коридору.

– Алинка, стой! – Тамара кинулась за подругой, напоследок бросив на Пашку испепеляющий взгляд.

– Алина! – запоздало завопил он и побежал к двери. – Это не то, про что ты думаешь! Погоди!

Он неловко налетел на Бермана, чуть не порвав ему один из пакетов. Девушки уже были на лестничной клетке.

– Я все объясню! – крикнул Пашка.

– Знать ничего не хочу! – крикнула, обернувшись, Алина. – У тебя, я вижу, в каждом мире по девушке, да? До свиданья, Паша, до свиданья! – И она скрылась.

Пашка рванул было за ней, но Берман опустил пакеты и схватил его за локоть.

– Погоди, не спеши, наломаешь ведь дров! Никуда они отсюда не денутся!

– Да отстань ты! – разозлился Пашка. – Ты что, не понимаешь?! Она!.. – Он с гневом посмотрел на Станнум, как ни в чем не бывало вышедшую в коридор и невинно разглядывающую облупленный потолок. – Это она все!

– Извини, Паш, я не знала, что все так выйдет, – улыбнулась девушка. – Ты остынь, остынь, все будет хорошо. Ну подумаешь, легкий дружеский поцелуйчик…

– Да идите вы! – Пашка вырвался из объятий Бермана.

– Стой! – рыкнул на него Михаил. – Ты пьян! Погоди. Давай посидим, поговорим…

– Да, вы посидите тут, а я пойду и все объясню твоей Алине, – предложила Станнум. – Хорошо?

– Я сам объясню! Она и слушать-то тебя не станет! Куда они могли пойти? К вашему Гордею?

– Ты кое-чего не понимаешь, – серьезно сказал Берман. – Не все так просто, брат.

– Чего это я не понимаю? – взвился Пашка. – Чего?! А… Нет, кажется, понимаю! Ты специально меня напоил, а эта дамочка меня специально лапала! Для чего? Поссорить меня с Алькой хотите? Что вам нужно?!

– Успокойся. – Берман положил ему на плечо руку. – Мы твои друзья, верь мне. Но твоя Алина будет в постоянной опасности, если ты…. все сделаешь по-своему. Понимаешь? Это же не игрушки! Ты не знаешь, во что ввязался – в этом твоя проблема. Не жалеешь себя – пожалей хотя бы ее.

– Хорошо, – с неохотой произнес Пашка. – Пошли тогда поговорим! И я хочу все знать!

– Да без проблем! – с облегчением улыбнулся Берман.

Станнум побежала за девушками, а Пашка с Михаилом собрали рассыпавшиеся продукты и вернулись в офис.

– Согласен, фигня какая-то получилась, – сказал Берман. – Ну, а ты чего же? Зачем с ней целовался? Шустер, шустер бобер!

– Говорю же, это она все!

– Отличная мужская отмаза, я знаю. Своей-то головы нет на плечах? Ладно, не парься, все образуется.

Пашка с хмурым видом начал помогать Михаилу разгружать сумки. А тот, оказывается, приволок не только контейнеры с супом и пловом, а также салаты и различные нарезки, но и еще одну литровую бутылку водки.

– Вообще-то я вчера неплохо нагрузился, – признался Пашка. – Думаю, не стоит сейчас повторять. Мне и так уже хорошо. Если бы не водка, ничего этого не случилось бы.

– Ничего, за знакомство тяпнем, и все, – успокоил Берман и принялся вытаскивать из пакета разнообразную снедь. – Нервы-то лечить надо!

– Ладно, – махнул рукой Пашка. – С горя тяпну, пожалуй. Чуток.

– Вот это разговор! Что, старую допьем или за новую примемся? Эта не такая, помягче и приятнее будет… А ты перцовку уважаешь? Тоже имеется, если что. А то Соломон терпеть ее не мог. А жаль!

– Расскажи мне о нем.

– Работает у нас около двух лет. Очень талантливый хакер, учится в ИТМО, там же, на «Горьковской», в квартале от офиса вашего студенческого проекта. – Берман принялся раскладывать колбасу на одноразовую тарелку. – Странное совпадение, правда? Но Соломон, повторю, был программистом, вот в этом качестве он нас и заинтересовал.

Пашка ощутил укол ревности. Он тоже хотел быть программистом, тем более талантливым. Но рисовать пока выходило куда лучше.

– Станнум, я, Соломон, Гордеев, Рэд, Шустрик, Майор, Зингер (а это еще одна наша девчонка) и другие – мы все входим в местную группу метростроевцев. Таких групп тут, конечно, много, мы лишь одна из них. Боевая ячейка, так сказать.

– Метростроевцев? – Пашка вытащил из пакета хлеб – мягкий и теплый. – Боевая ячейка?

– Режь. – Берман протянул ему перочинный нож. – Да. Метростроевцы. Вообще-то названия есть разные, но мы здесь зовемся именно так. Мы те, кто контролирует… ну, скажем так, пытается контролировать Большое Метро, или, как его зовут некоторые, Метро-3. Не полностью, конечно, ведь это физически невозможно даже в небольшом секторе, а только относящиеся к нашему кластеру станции. Но и их до фига и больше! А название «Метро-2», как ты понимаешь, уже давно занято для мифической правительственной ветки, о которой так много понаписано в Интернете – если интересно, погугли. Но о нас там ничего нет, конечно.

– Так вы сталкеры?

– Нет, что ты! Сталкеры – это вольные стрелки и торговцы. Честно говоря, достали они нас изрядно! Нет, мы структура, как тебе сказать… почти официальная. Над нами есть Управление местной глобулой, а над ними – еще и еще. Много, много людей… и прочих существ.

– Существ?

– Не инопланетян, конечно, а тех, кто от нас отличается, понимаешь? Кто произошел даже не от обезьян. Да, есть и такие, представь себе.

– Как Хранители?

– В том числе, в том числе… Ага, огурчики не разбились! А то я боялся…

– А Большое Метро – что это?

– Так… ты какой салат будешь – с крабовыми палочками, витаминный или с курицей?

– С курицей. И кто это такие – Предтечи и Хранители?

– Слушай, давай нальем, а потом и спрашивай, ладно?

– Ладно…

– Ты пойми меня правильно. Мы очень, очень секретная организация. Я тебе вообще не вправе что-либо рассказывать. Как там говорил Алан Тьюринг, если я не ошибаюсь? Чем стараться сохранить тайну, лучше ее вообще не знать. Или как-то так. Ты представляешь, что будет, если правительства дорвутся до всех этих технологий?! А ты знаешь, как они пытаются дорваться до чего-нибудь эдакого? Так что это всего лишь вопрос времени. И ты собираешься встать перед несущимся на тебя бронепоездом государственной машины? Упаси тебя бог! Даже не государственной, а мировой машины. Нет, кучей мировых машин. Ничего от тебя не останется и от твоей подруги тоже. Даже мокрого места, причем буквально. А ты ведь пока и не видел толком ничего! Подумаешь, бластер да гравилет! Это всё чепуха на постном масле. И я даже больше скажу, – Берман перешел на шепот, – у нас иногда применяют очистку памяти для тех, кто… слишком многое узнал. И это не всегда проходит безболезненно. Зато наступает, ты не представляешь, такое психологическое облегчение!.. Но лишь на время.

Пашка замер.

– Что, правда? – спросил он, надеясь, что Михаил ему со своей обаятельной улыбкой ответит: «Да шучу я, шучу».

– Правда, – мрачно кивнул тот, разливая водку. – Есть у нас один такой злобный докторишка, мы зовем его Доктор Менгеле. Вот тебе бы лучше ему на глаза не попадаться. Особенно если наши прознают, что идентификационная метка Соломона взломана… Но ты не бойся, мы тебя прикроем. Постараемся прикрыть в смысле.

«Спасибо, успокоил!» – ошарашенно подумал Пашка.

– Так что на подробный рассказ от меня не рассчитывай, ладно? – Михаил поднял рюмку. – Ну, тады вздрогнем! За знакомство!

Стопки потянулись одна за другой. Михаил ему начал вкратце рассказывать, и было видно, что он действительно особо не жаждет делиться секретами параллельных миров, несмотря на свое благожелательное расположение к Пашке.

Предтечи оказались древней, очень древней цивилизацией то ли со звезд, то ли из каких-то параллельных миров, до сих пор это не было выяснено, несмотря на обилие их артефактов. Эти Предтечи порядком наследили, оставив во многих Землях и научные комплексы, и мертвые заброшенные города, и боевых роботов, впоследствии частично восстановленных, и другие технологии, для многих из которых назначение так и не было до конца раскрыто.