Смертельно безмолвна - 2 - Дьюал Эшли - Страница 14

сидеть и ничего не делать, сидеть и вырисовывать магические круги на полу.

Но, правда в том, что я на многое готов, лишь бы Ариадна внезапно оказалась рядом и

сказала, что все неприятности позади. Я хочу вновь ее увидеть. Хочу испытать то, что со мной

происходит, когда она оказывается в нескольких метрах, сантиметрах, миллиметрах.

- Хорошо, – холодно отрезаю я, разжав кулаки.

Я нахожу нитки под слоем какой-то девчачьей дряни, к которой даже прикасаться не так уж

и приятно. Бетани приносит свечи и широкий кухонный нож, будто мы собираемся разрезать

торт. А Люцифер задует свечи и загадает желание.

- На сайте написано, что мы должны сделать два узла: в начале нити и в конце. – Бет с

видом знатока отнимает у меня красную нитку и плюхается на пол, я нехотя усаживаюсь рядом.

Скептически осматриваю комнату, задернутые занавески, толстые, ароматические свечи и

прикрываю пальцами глаза. Мы сошли с ума. – Нужно привязать конец к рукояти ножа. Кажется,

правый. – Она смотрит в ноутбук и кивает. – Да, верно. Зажги пока свечи.

Бет бросает мне зажигалку, щелкаю затвором, а девушка уже порывается ко мне и на свечки

смотрит с маниакальным, почти сумасшедшим выражением.

- Только зажигай с запада на восток, услышал? Это очень важно, Мэтт. Иначе ничего у нас

не получится. И мы зря пытаемся.

- Да у нас и так ничего не получится, – ворчу я, зажигая фитиль, и тут же пропускаю удар по

плечу. – Что? – Бет цокает. – Прекрати, тебе ведь не пять лет.

- Я и в ведьм раньше не верила, но, по-моему, мы оба уяснили, что в мире все совсем не так,

как нам кажется. Ты ту женщину с крыльями помнишь? А помнишь ее пасть? Мир полон такого

дерьма, что я уже ничему не удивлюсь, Мэтт.

Коротко киваю и разбираюсь со свечами. На стенах прыгают едва заметные желтые огрызки

от света, сквозь занавески прорываются первые лучи. Мы сидим с Бет в центре ее небольшой

спальни и наматываем красную нитку на кухонный нож, и все бы ничего, но у меня

складывается впечатление, что это не Ари пропала, а мой рассудок.

Хэйдану бы понравилось то, чем мы занимаемся. Он бы отпустил парочку идиотских шуток,

но я бы ничему ему не сказал. Пусть шутит. Теперь он может шутить напропалую. Правда, сейчас

его рядом нет, и мне становится паршиво.

- Надо порезать палец. Поставить нож в центр и при помощи нити начертить ровный круг

своей кровью. Боже, звучит жутковато.

- Давай, – я отнимаю у девушки нож и решительно скольжу лезвием по ладони.

- Осторожно!

- Все в порядке.

Впиваюсь острием ножа в пол и рисую круг, прокатившись по дереву рукой. Все это время

Бетани смотрит на меня достаточно пугливо, и мне вдруг кажется, что ей уже самой не

приходится по вкусу эта идея с вызовом Смерти на дом. Вдруг и, правда, придет.

- Готово. – Отбрасываю нож и вытираю ладонь о джинсы. – Что дальше?

- А дальше...

Бет щелкает по клавиатуре, а затем вдруг рассерженно взвывает.

- Что такое?

- О нет.

- В чем дело?

- Мэтт, черт, Интернет пропал. – Девушка глядит на меня из-под опущенных ресниц и

виновато поджимает губы. – Прости. Надо чуть-чуть подождать.

- Ты шутишь? – Я сжимаю окровавленную ладонь и хмыкаю. – Вовремя.

- Не знаю, соединения нет.

- Ну, отлично. Просто замечательно. – Я взмахиваю рукой и передергиваю плечами. Внутри

все скручивается, сплетается, и мне внезапно кажется, что я разочаровываюсь. Как будто я верил, что дело сдвинулось с мертвой точки. Идиот. Нужно было сразу прекратить этот цирк. – Мы

только зря потратили время. – Гнев поднимается к горлу. – Все зря.

- Слушай, давай еще подождем, – протягивает Бетани, – рано опускать руки.

- И что мы найдем? – Злюсь я. – Начертим еще один круг или смастерим алтарь? Или же

принесем кого-то в жертву?

- Вы можете попробовать латынь, – внезапно разносится хриплый мужской голос по

комнате, и мы с Бетани одновременно подскакиваем на ноги.

Бет взвизгивает, прижимается ко мне, а я ошарашено распахиваю глаза. Черт возьми.

В углу комнаты стоит мужчина в дырявом плаще. Волосы у него растрепаны, глаза в мои

смотрят равнодушно. А прозвучавшая шутка превращается в вполне серьезный совет. Которым,

собственно, ни я, ни Бетани сейчас не в состоянии воспользоваться.

Вскидываю руки, не имея ни малейшего понятия, чего ждать: сумасшедшего психа,

прорвавшегося в дом, чтобы украсть нечто ценное, или же демона, перевертыша, Дьявола,

ведьмака, фею. Кто там еще у них есть?

- Еще есть оборотни, – говорит мужчина, и я недовольно морщусь.

- Что?

Незнакомец наклоняет в бок голову, а я чувствую, как Бетти изо всех сил стискивает в

пальцах мой локоть. Что за чертовщина? Медленно опускаю руки и застываю.

Неужели сработало?

- Нет, – отвечает мужчина, сомкнув пальцы в замок перед собой, – не сработало.

- Но вы...

- Ноа Морт.

- Смерть. – Я решительно стискиваю зубы, наблюдая за мужчиной, а он стоит в углу

комнаты и не отводит от меня темных глаз, изучая и сканируя, словно детектор. Никогда я не

видел таких глаз. Мне становится не по себе, но я тут же беру себя в руки. Я не должен его

бояться, он пришел сюда из-за Ари, из-за своей дочери.

- Так и есть. Твое время еще не пришло.

- Умеете читать мысли? Вы как Меган фон Страттен.

- Скорее, она, как я. – Смерть делает шаг вперед, а Бет тянет меня назад, однако я не схожу с

места. Поднимаю подбородок и набираю как можно больше воздуха в легкие. Нет смысла

убегать. Я хотел встретиться со Смертью. Вот она. Передо мной.

- Как..., – запинаюсь и сглатываю, – как вы узнали о том, что мы ищем вас?

- Услышал.

- Почему не пришли раньше?

- Был занят.

Я даже спрашивать не хочу, чем именно он был занят, я переминаюсь с ноги на ногу, а затем

дергаю уголками губ и в глаза Ноа Морту гляжу смело и рассержено.

- Почему вы не спасли Ари? И почему не убили Люцифера?

Он позволил ему забрать ее, прекрасно понимая, что из этого выйдет. Наблюдал или, может,

услышал, как она мысленно прощалась с семьей, продавая душу. И бездействовал.

Мужчина задумчиво хмыкает и облокачивается спиной о деревянный комод. Руки он

сплетает на груди, достаточно медленно, будто бы специально, чтобы я успел раскалиться еще

сильнее и вопросов придумать еще больше, но я держу себя в руках. Эмоции мешают, они всегда

приносят лишь вред, они отнимают время. Рассудок должен быть холоден.

- Ты много думаешь, – неожиданно отрезает Смерть, – но мало говоришь. Кажется, у вас

таких людей называют замкнутыми. И опасными. Но я, конечно, немного понимаю.

- Ответьте на мои вопросы.

- Я не могу.

- Не можете ответить?

- Не могу убить Дьявола; вопреки всеобщему мнению, смерть не для всех вездесуща. Отнюдь

это насмешка Судьбы, о которой она сейчас жалеет.

- Мойра Парки?

- Люди всегда пытаются избавиться от злодеев, – едва слышно говорит Ноа, – но они не

понимают, что на место одного злодея приходит другой злодей, всегда. Да, такова ваша природа, а я и Мойра обязаны соблюдать этот баланс: баланс черного и белого.

- Не понимаю.

- Ты и не должен. Это моя работа. Но я ошибся. – Смерть отходит от комода.

- Ошиблись?

- Я нарушил баланс.

- Каким образом? – Я сжимаю пальцами переносицу и грузно выдыхаю. Он только и делает,

что говорит загадками, ребусами. Виски вдруг вспыхивают, и я начинаю злиться, пусть и

понимаю, что это неправильно.

Ноа Морт останавливается перед задернутыми шторами и переводит на меня темный взгляд,

в котором сосредоточено нечто такое, что трудно описать словами. Я хочу сказать что-то еще, но

замолкаю. Я должен понять, что разговариваю не просто с отцом Ариадны. Это Смерть, та