Я выбираю свободу - Кузнецова Дарья Андреевна - Страница 11

А еще поэтому же лишение мужчины имени рода всегда считалось весьма суровым наказанием. Такой мужчина, вступая в брак, либо остается безродным, либо, если отец невесты настроен благодушно, может взять имя жены, но этот род уже носит название не корней, а ветвей родового древа — своеобразный «средний класс», не совсем безродные, но и не дотягивающие до элиты. Таковых хватало: в давние времена была распространена практика, когда имя рода наследовал только старший сын. Некоторое время назад от обычая отказались, но именно благодаря ему отросло множество «ветвей». Для ритуала же было необходимо участие потомков разных родов, почему, собственно, потребовались высокородные маги: там с гарантией все ясно.

— Тилль! — сияющая улыбка Валлендора, удивление и недоверчивая радость в глазах соратников и неприязненные взгляды светлых были мне равнозначной наградой. — До обряда мы, как видишь, пока не дошли, так что ничего важного ты не пропустила, — проговорил наш всенародно избранный, поднимаясь с места и пододвигая мне стул по левую руку от себя. — Но я рад, что ты все-таки добралась. А особенно рад, что твое «проспала» оказало на тебя настолько благотворное воздействие. Иди сюда. Господа, это…

— Тилль, и я здесь пока — исключительно для того, чтобы разбавить сугубо мужскую компанию, — оборвала я его. — Так что извините за внезапное вторжение, я вас прервала, продолжайте спокойно обсуждать свои дела дальше, а мое дело начнется, когда мы пойдем колдовать.

Валлендор иронично улыбнулся и действительно вернулся к разговору, а я притихла, разглядывая присутствующих. Феля восприняла уже как старого знакомого, мимоходом посетовав, что так и не услышала его полного имени, на Владыке лишний раз задерживаться тоже не стала — его примечательное узкое скуластое лицо, пронзительно-зеленые глаза и белые волосы с легким пепельным оттенком я и так знала, как, впрочем, и все остальные жители этого мира. Испытующий взгляд на несколько мгновений остановился на мне, брови нахмурились — кажется, он пытался меня вспомнить. Не преуспел, а потом вновь увлекся разговором. По очередному наследнику скользнула безразличным взглядом, а вот остальных удостоила более пристального внимания.

Похоже, светлый Владыка, получив сведения о необходимой Кругу силе, решил исполнить требования, ни на гран не превысив необходимый минимум. Не очень-то он ценит своих подданных, если подвергает их такому риску. А впрочем, ожидаемо, что от нас постараются откупиться наименее надежными и нужными магами, тем сильнее хотелось вспомнить полное имя Феля. Интересно, он-то чем своему Владыке не угодил?

Основу Круга всегда составляла первая ось, и на нее шли основные энергетические затраты. Здесь светлые не поскупились, партнер уже знакомого мне огневика оказался хаоситом огромной силы. Его я, кстати, вспомнила сразу — по приметному серебристому, будто седому цвету аккуратно собранных в косу волос и хрустально-серым как дымчатый кварц глазам. Таналиор-не-помню-как-дальше из корней Черной Ели, личность необычная и весьма яркая, как и весь этот род. Собирательный образ, если учесть бледную и будто тоже слегка сероватую кожу, получался малоприятный, сквозило в нем нечто загробно-тревожное.

Род Черная Ель всегда считался бельмом на глазу Владыки, а теперь, похоже, планировал стать тем же для Валлендора. Эльф самим своим существованием опровергал старую пословицу «враг моего врага — мой друг», потому что пренебрежительно относился не только к Владыке, но и ко всему остальному миру, и думал только о своих нуждах. Этот представитель древнего рода, насколько я знаю, являлся по совместительству последним и единственным его наследником мужского пола.

Родовых особенностей у Черных Елей несколько. Во-первых, других видов магии, кроме хаоса, в этом роду не проявлялось никогда, причем рождались либо маги исключительной силы, либо — эльфы, полностью лишенные магических способностей. Во-вторых, эти ребята питали нездоровую склонность ко всяческого рода экспериментам, порой приносившим уникальные открытия, но куда чаще — грандиозные неприятности и разрушения. Ну и, в-третьих, их родовые земли вытянулись длинной узкой полосой вдоль Древнего Леса. Черную Ель подобное соседство полностью устраивало и никогда не вызывало желания перебраться в более гостеприимные места, а это само по себе примечательно. Таналиор озирался по сторонам с куда большим интересом, чем его сородичи, и легкую тень брезгливости во взгляде сложно было уловить на фоне исследовательского любопытства. Хаосит не выглядел особенно раздраженным и недовольным своей участью… или так казалось по контрасту с сидящим рядом угрюмым Фелем?

Вторая ось состояла из магов, не примечательных ничем. Средняя сила, средняя внешность, средний уровень неприязни, отвращения и недовольства. Этих я даже вспомнить не пыталась — бесполезно.

Ну и, наконец, третья ось. Если бы не сила первой, эту парочку можно было бы назвать насмешкой и издевательством — в гризах магии больше! Целитель оставался безучастным ко всему, что объяснялось просто: он умирал. Отсюда и слабость дара, и тусклый взгляд. Мы, конечно, бессмертны, но ровно до тех пор, пока что-то в нас хочет жить. Порой случается так, что мир прекращает держать своих детей, и те истаивают буквально за считаные дни, без боли и страха уходя за Грань. Признаться, я до последнего думала и даже надеялась, что меня постигнет та же участь, но то ли мир не захотел отпускать, то ли что-то во мне отчаянно цеплялось за эту реальность — не знаю. Грань упрямо не хотела принимать меня, и сегодня я, кажется, окончательно с этим смирилась.

Партнер целителя являлся полной его противоположностью — совсем еще мальчишка, наверное, даже моложе прибывших сегодня студентов. Слабенький и болезненный — этими двумя словами он характеризовался полностью, начиная с дара и заканчивая наружностью. В нем не чувствовалось презрения или отвращения — только страх. И сильнее всего он боялся, кажется, собственного Владыки. Я украдкой ободряюще улыбнулась и подмигнула мальчишке, тот ответил недоверчивым недоумением.

Беседу двух правителей слушала вполуха. Результат ее был предсказуем: Валлендор своего не упустит, а Владыка не в том положении, чтобы торговаться и качать права. Не слушала бы вовсе, но всегда приятно наблюдать, как Валек ведет разговор. У него к этому исключительный талант, и я завидовала белой завистью: никогда не умела так мягко, интеллигентно и вежливо втаптывать собеседника в грязь, раз за разом ненавязчиво ставя его на место. Владыка скрипел зубами, но держался, как мог.

В конце концов сидящий справа от меня давний друг и соратник Кир — то есть, конечно, Кальвитор, новоиспеченный министр экономики, — аккуратно пододвинул ко мне желтоватый листок бумаги, расчерченный под игру в «крестики-палочки», с намеком подмигнул, и дальше собрание пошло веселее. Кир тоже мог позволить себе расслабиться, с Валлендором все оговорили заранее, и дальше переговоры ложились исключительно на его плечи.

Впрочем, надолго посиделки не затянулись. Время поджимало, а основную их часть я благополучно проспала, так что мы с Киром как раз успели разойтись вничью — первую партию выиграл он, вторую — я, после чего Валлендор наконец скомандовал подъем.

Обряд должен был проходить на закате на Портовой площади, там все уже для него приготовили. Место это выбрали по нескольким причинам. Во-первых, именно на краю площади располагался храмовый комплекс Всех богов, а их наш пантеон насчитывал двенадцать. В принципе, остальные причины можно не перечислять, потому что близость к храму являлась определяющей, но они тоже играли свою роль: площадь являлась самой большой и ввиду отсутствия здесь сейчас рынка пустовала, поэтому могла вместить всех, желающих полюбоваться действом, да к тому же именно тут и должен был начаться большой народный праздник, праздник победы, так зачем ходить далеко?

Светлые — будущие участники ритуала — угрюмо молчали, и самым угрюмым из них выглядел Фель. Причем главным объектом приложения ненависти явно был его собственный Владыка, а все прочее, кажется, беспокоило эльфа мало. Кхм. А я как-то не подумала, что светлых сюда могли загнать пинками, не спрашивая их согласия.