Теплица (сборник) - Олдисс Брайан Уилсон - Страница 15

Теперь же он стремился к какой-то неведомой цели, вступал во тьму, о которой говорила и которой так боялась его мать. Он не делал никаких выводов, не тратил времени на предположения, наоборот, что-то вроде надежды пробудилось в нем согласно популярному тезису, который гласил: «Дьявол, которого ты не знаешь, может победить того, который тебе знаком».

Прежде чем заснуть, он ещё мог видеть слабо освещаемую из коридора комнату, вековые заросли в проёме приоткрытой двери. В постоянной и безветренной духоте был слышен непрестанный шум водорослей, изредка раздавался тихий треск, когда семя падало на пол. Растения росли так быстро, что когда Комплейн проснулся, молодые побеги были на десяток сантиметров выше, а старые скопились вокруг преграды, какой являлась для них дверь. Скоро и те и другие будут уничтожены тьмой. И все же, постоянно наблюдая за этой волной, он не понимал, до чего это напоминает человеческую жизнь.

II

— А ты храпишь, святой отец, — дружелюбно заметил Роффери, когда они с началом новой яви сидели за завтраком.

Их взаимные отношения подверглись каким-то неощутимым изменениям, словно во время сна подействовала на них какая-то колдовская сила. Чувство, что они беглецы, пресытившиеся жизнью в Кабинах, исчезло. Беглецами они, разумеется, так и остались, но лишь в том смысле, в каком все мужчины стремятся к бегству; но в первую очередь они ощущали связь, объединившую их и противопоставившую всему остальному миру. Дежурство пошло на пользу душевному состоянию Роффери, который теперь притих и сделался почти послушным. Из всех пятерых, казалось, только с Вэнтеджем не произошло перемен.

Его характер, постоянно подвергавшийся разрушительному действию одиночества и самоунижения, словно деревянный столб посреди беснующегося водяного потока, не был способен ни к каким изменениям. Вэнтеджа можно было либо убить, либо полностью сломить.

— За эту явь мы должны уйти как можно дальше, — сказал Маррапер. — В следующую сон-явь будет как всегда темно, а путешествовать в такую пору не рекомендуется, так как фонарики могут выдать наше присутствие. Однако перед тем, как мы отправимся, я бы хотел обрисовать наши планы, а для этого мне придётся рассказать кое-что о корабле.

Не переставая зевать, он с улыбкой обвёл их глазами.

— Итак, начнём с того факта, что мы находимся на корабле. Все согласны?

Его настойчивый взгляд вынудил каждого на какой-то ответ. У Фермора это было «разумеется», у Вэнтеджа — неторопливое бурчание, словно он считал этот вопрос не имеющим значения, у Роффери — безразлично-неопределённое движение рукой, у Комплейна — «нет». Маррапер живо заинтересовался этим «нет».

— Будет лучше, если ты во всем этом быстренько разберёшься, Рой, — сказал он. — Сперва факты. Слушай внимательно и отнесись к этому делу очень серьёзно, так как проявление воинствующей глупости может вызвать мой гнев, а это может плохо кончиться для нас всех.

Он принялся расхаживать посреди поломанной мебели, всем своим массивным телом излучая авторитет.

— Значит так, Рой, запомни одно: не быть на корабле это прямо противоположное тому, что быть на нем. Мы знаем, что это такое — быть на корабле, и потому считаем, что существует лишь корабль. Но существует множество мест, огромных и самых разных, которые кораблём не являются. Я это знаю из записей, оставленных Гигантами. Корабль был построен ими для какой-то только им ведомой цели, которая, по крайней мере сейчас, для нас скрыта.

— Все это мы уже слышали в Кабинах, — невесело заметил Комплейн. — Допустим, Маррапер, я поверю в то, о чем ты говоришь. Что дальше? Корабль или мир, какая разница?

— Этого ты не понимаешь. Вот смотри, — говоря это священник нагнулся, сорвал несколько водорослей и принялся размахивать ими перед лицом Комплейна. — Это что-то естественное, что-то, что выросло само, — сказал он.

Потом он вошёл в ванную и пнул фарфоровый умывальник так, что тот зазвенел.

— А вот это было изготовлено искусственно, — сказал он. — Теперь ты понимаешь? Корабль — искусственное сооружение, мир же — явление естественное. Мы — естественные существа, и настоящий наш дом — это не корабль, выстроенный Гигантами.

— Но даже если так… — начал Комплейн.

— Именно так. Все именно так. Доказательства тому повсюду вокруг нас: коридоры, стены, комнаты — все это искусственное, но ты к ним настолько привык, что этого не замечаешь.

— То, что он этого не замечает, это неважно, — сказал Фермор. — Это не имеет никакого значения.

— Я это вижу, — гневно возразил Комплейн, — просто я не могу этого объяснить.

— Ладно, сиди тихо и обдумывай это, а мы тем временем пойдём дальше, — сказал Маррапер. — Я прочитал множество книг и знаю правду. Гиганты выстроили этот корабль с какой-то конкретной целью. В дороге эта цель была утрачена, а сами Гиганты вымерли. Остался только корабль.

Он перестал ходить и прислонился к стене, уперевшись в неё лбом, и когда продолжил объяснение, то говорил словно бы сам себе.

— Остался только корабль, и в нем, как в ловушке, все племена людские. Произошла какая-то катастрофа, когда-то случилось что-то страшное, и нас предоставили собственной судьбе. Это — проклятие, обрушившееся на нас за какой-то ужасный грех, совершенный нашими предками…

— Вся эта болтовня гроша ломаного не стоит, — раздражённо вмешался Вэнтедж. — Попробуй-ка наконец забыть, что ты священник, Маррапер. Все это не имеет никакого отношения к нашей дальнейшей судьбе.

— Имеет и огромное, — возразил Маррапер.

С печальным лицом он сунул руки в карманы, но сейчас же снова вытащил одну, чтобы поковырять в зубах.

— Что касается меня, то меня в основном интересует теологический аспект этого дела. Что же касается всех нас, то важен тот факт, что корабль когда-то куда-то отправился. И то, куда он отправился, даже более важно, чем сам корабль, поскольку именно там мы должны находиться на самом деле. Там наше настоящее место. Во всем этом нет никакой тайны, разве что для придурков. Тайна же заключается в том, почему нас держат в неведении относительно того, где мы сейчас находимся. Что, собственно, творится за нашими спинами?

— Что-то где-то сломалось, — быстро предположил Вэнтедж. — Я всегда говорил, что что-то где-то не вышло.

— Не смей говорить таких вещей в моем присутствии, — презрительно процедил священник.

Ему казалось, что общее согласие с его взглядами может ослабить его положение и авторитет.

— Заговор. Против нас плетут какие-то интриги. Пилот или капитан этого корабля куда-то спрятался, и мы несёмся вдаль под его руководством, не сознавая, что вообще путешествуем, не зная цели путешествия. Этот капитан — какой-то сумасшедший, который прячется ото всех, а на нас пало наказание за грехи наших предков.

Комплейну все это казалось поразительным и неправдоподобным, чуть ли не более неправдоподобным, чем сама мысль, что они находятся на движущемся корабле. Но принятие одной мысли влекло за собой принятие другой. Поэтому он хранил молчание. Его ошеломило нахлынувшее ощущение нестабильности. Присматриваясь к остальным, он не заметил, чтобы они с энтузиазмом согласились со священником. Фермор иронически усмехнулся, лицо Вэнтеджа выражало привычное неопределённое неудовольствие, Роффери нетерпеливо теребил усы.

— Мой план следующий, — изрёк Маррапер. — К сожалению, для его осуществления мне потребуется ваша помощь. Мы должны отыскать этого капитана, должны выследить его в том месте, где он прячется. Наверняка, он нашёл себе надёжное убежище, но ни одни даже наилучшим образом запертые двери не спасут его от нас. А как только мы найдём его — убьём и сами захватим власть на корабле.

— А что мы будем делать с кораблём, когда его захватим? — поинтересовался Фермор тоном, явно рассчитанным на то, чтобы погасить чрезмерный энтузиазм Маррапера.

Священник лишь какое-то мгновение казался растерянным.

— Мы найдём для него какую-нибудь цель, — сказал он. — Такого рода нюансы предоставьте мне.